Исполняющий обязанности - Незнанский Фридрих Евсеевич (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
– Ты упустил из виду еще двоих, так сказать, исполнителей, это специально? – напомнил Костя.
– С Жеребцовым тоже не будет сложностей. Сломанная судьба. Он во всем сознался, доказательная база в отношении его действий сомнений не вызывает. Получит срок, отсидит, если доживет. Ну и чем он дальше займется? Когда у него в руках такая профессия, что может быть сегодня задействована исключительно в одном, и то криминальном, направлении? Несчастный человек, вот что. И мне его просто жалко... Чего, кстати, не могу сказать об Огородникове... Он, между прочим, такой же оборотень, каких мы видели уже десятки, если не сотни в системе правоохранительных органов. Если твой Виктор Владимирович Краев, с которым ты, Славка, говорил, не спустит дело на тормозах, чтоб не размазывать грязное пятно по своему чистому генеральскому мундиру, значит, справедливость в какой-то степени восторжествует. Но на генерала в последнее время и так всех собак вешают, вот в чем дело.
– Не спустит, – уверенно заявил Грязнов. – Я видел по выражению его лица, что он даже с каким-то садистским, что ли, удовольствием отдал полковника Службе собственной безопасности, ну а уж те-то постараются! Для них честь мундира – самый хлеб с маслом. Уж они постараются так размазать полковника, что кое-кому мало не покажется. Там и зам у Огородникова, по-моему, тоже... Наверняка и у того рыльце в пушку. Так я думаю...
– Ну что ж, подведем итог. Эти ваши соображения, но изложенные в удобоваримом стиле, прошу мне на стол. Я с ними еще раз ознакомлюсь и встречусь с генеральным. Дело-то, если вам память не отшибло, все еще на контроле в президентской администрации. Имейте это в виду. А ты, Саня, немедленно свяжись с посольством. Вежливо пригласи какого-нибудь там советника, объясни ему популярно ситуацию. Да, и обязательно позови поприсутствовать во время беседы нашего главного международника Турсунова. Он восточный человек, и они, я уверен, поймут с этим советником друг друга... А ты, Вячеслав, выполни мою личную просьбу, посмотри у себя в министерстве, что там имеется по поводу просьб насчет этих «баронов» из азербайджанской полиции. Мне не хотелось бы по каждой мелочи дергать твоего министра, ладно?
– Слушаюсь, будет сделано! – Грязнов традиционно и шутливо приложил концы пальцев к «пустой» голове.
– Свободны, друзья, не мешайте работать.
Финал беседы был также традиционным.
– Как, ты сказал, его зовут, Саша? – поинтересовался Турсунов, начальник международного отдела Генпрокуратуры.
– Его зовут... – Александр Борисович посмотрел в свою запись в блокноте. – Керим Гусейнович Алибеков, вот как, а что, Наиль, есть вопросы?
– Странное совпадение, – пожал плечами Наиль Гасанович, – у меня на юрфаке, в смысле в МГУ, был однокурсник. Но когда это было! А как он выглядит?
– Это я что, по телефону мог узнать? Спросить его: извини, дарагой, ти как виглядишь? Да?
Турсунов оглушительно рассмеялся. Но тут зазвонил телефон. С проходной доложили, что к помощнику генерального прокурора прибыли господа из посольства.
Турецкий ответил, что там, внизу, визитеров дожидается секретарша, пусть она и проводит тех, кто прибыл, в кабинет Турецкого.
– Как думаешь, Наиль, чай надо организовать?
– Скажи вашей Клавдии, она на гостей всегда благоприятное впечатление производит. Такая женщина, а! – Наиль по-восточному зацокал языком.
– Она их и встретила, я попросил, – смеясь, ответил Турецкий.
Секретарь посольства Азербайджана оказался рослым немолодым человеком, внешне напоминавшим нового президента своей страны, сына известного партийного руководителя Гейдара Алиева. Он церемонно раскланялся, пожал руки российским коллегам и грузно опустился в кресло у круглого стола.
Своего спутника, молодого темноволосого человека в темном же костюме, он представил как своего помощника. И тот занял место рядом с Алибековым. На стуле.
– Смотрю и не могу понять, – сказал Наиль как-то по-домашнему, садясь напротив азербайджанца, – ты это или не ты?
Алибеков расплылся в улыбке:
– А я тебя, Наиль, сразу признал! Но надо же протокол соблюсти, да? Как живешь? Большой начальник стал, да? Важный стал?
Турсунов приподнялся и, сграбастав обе руки Керима в свои, долго их тряс. Потом сел. Сказал Турецкому:
– Саша, я был уверен, что это Керим. Ты представляешь, мы с ним целый год в одной комнате прожили! И какой год, слушай, а! Как здоровье? Семья как? Почему ты потерялся?.. Ну хорошо, мы потом, надеюсь, поговорим, юность вспомним. Давай по делу... Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть, дорогой Керим!
Наконец «восточные сладости», как назвал эту встречу Турецкий, закончились и они приступили к делу.
Александр Борисович показал Алибекову некоторые выдержки из показаний, касавшихся двоих фигурантов – Караева и Гуцерии, затем познакомил с выводами следствия относительно преступлений, инкриминируемых обоим, и перешел к главному вопросу: что с ними делать? По российским законам обоих следовало судить и надолго сажать в тюрьму. Аналогичная судьба ожидала и тех «охранников», которые тоже должны быть осуждены. Но процесс выявления преступных деяний последних будет довольно продолжительным, их дела даже, возможно, будут выделены в отдельное производство. В то время как по двоим основным фигурантам уже имеются устные пока, правда, просьбы об их экстрадиции в Азербайджан, где за ними, особенно за Гуцерией, тянется целый шлейф преступлений. Есть официальная сторона вопроса, которую и следовало бы решить так, чтобы не пострадали при этом интересы обеих сторон.
– Мы советовались по этому поводу, – сказал Алибеков, – созванивались с Баку и в курсе требований органов правопорядка Азербайджана. Что касается Гуцерии, то по его кандидатуре мнение достаточно твердое. На его счету несколько судимостей, причем последней – за убийство – он избежал, укрывшись на территории России. Поэтому теперь требование о его экстрадиции будет выдвинуто в самые ближайшие часы. Если российская сторона не собирается судить его у себя за совершенные преступления.
– Видите ли, – вежливо вмешался Турецкий, – по всей видимости, на территории России господин Гуцерия, по нашим данным, которые вполне могут оказаться и неполными, не совершил лично тяжких уголовных преступлений. Точнее, он может пройти по признакам статьи тридцать третьей УК лишь как соучастник. А конкретно же ему мы можем в данный момент инкриминировать триста двадцать вторую статью Уголовного кодекса – незаконное пересечение Государственной границы Российской Федерации. И по ней максимальный срок – до двух лет. Для него это будет просто отдых. Поэтому мы с удовольствием передадим его вам, в полном соответствии со статьей тринадцатой частью второй УК. А вот что касается Исламбека Караева, тут иной вопрос. При обыске в его офисе найден груз героина в особо крупных размерах. И по нашим законам это грозит ему очень большим сроком. Кроме того, имеется еще ряд эпизодов, по которым он проходит в качестве основного фигуранта. Это связано с финансовыми махинациями при приобретении недвижимости. К тому же он также не имеет официального вида на жительство в России. А те документы, которые он смог представить следствию, являются грубой подделкой.
– То есть, другими словами, вы хотели бы судить его у себя как человека, совершившего преступления на территории чужой страны?
– Вот именно, если у вас не возникнет серьезных возражений.
– Слушай, Керим, зачем он вам? – вмешался Турсунов, чем вызвал улыбки. – Мы его здесь так крепко посадим, что у вас и голова потом болеть не будет!
– Да я вот и думаю, – засмеялся Алибеков.
– Ты хорошо подумай, дорогой!
– Давайте мы поступим так, господа, – уже серьезно сказал секретарь посольства, – я доложу о нашем разговоре и обещаю вам в самое ближайшее время дать исчерпывающий ответ.
– Между прочим, – заметил Турецкий, – если эта информация вам что-нибудь даст, Керим Гасанович, один из моих коллег как-то встречался с некоторыми представителями азербайджанской диаспоры в Москве – как раз по этому делу. Мы выясняли отдельные факты из биографии Караева и Гуцерии. Так вот, отношение к ним у тех уважаемых людей было резко отрицательным. А мы и по некоторым прошлым делам привыкли уважать мнение ваших земляков, проживающих по разным причинам в России.
