Идет розыск - Адамов Аркадий Григорьевич (бесплатные полные книги TXT) 📗
— Женщину?.. Вот не помню. А как-то называл, ведь… — Шанин задумался. — Марина… Маруся… Помню хорошо, на «эм» начинается… Кажется, все-таки Марина.
— И где они теперь, эти Иван и Марина?
— Вот, где-то на юге. Ох, и зол он на них… Вот их он может…
— Так, так… — задумчиво произнес Виталий, — интересно, — он посмотрел на Диму и улыбнулся. — А говорите, совести у вас нет.
— Я вообще говорил, про всех. И в других вопросах.
— А вообще говорить об этом нельзя. Это всегда конкретно. Я, вот, знаю немало людей, которые совершили в свое время что-то плохое, постыдное, даже преступление, а совесть у них оказалась, совесть все же проснулась или удалось ее разбудить.
— А других, значит, не знаете, у которых ничего не проснулось и ничего разбудить не удалось, нет таких, да? — саркастически усмехнулся Дима.
— Почему же? Конечно, знаю. Есть такие. Но не все такие, вот к чему я это сказал. Не все, как вы думаете. Хотя, самое интересное, что и вы тоже так не думаете, — засмеялся Виталий. — Да, да, спорить могу.
— Ну, не все, так большинство.
— А мы с вами, выходит дело, меньшинство? Избранное, так сказать?
— Вы меня не ловите, — упрямо мотнул головой Дима. — И не агитируйте.
— Да нет, что вы, — махнул рукой Лосев. — У меня поважнее дела есть, — он усмехнулся. — А для агитации время еще будет. Вот пока какой еще вопрос к вам. По другой доверенности, изготовленной тем же Глинским, было получено несколько тонн пряжи на комбинате верхнего трикотажа…
— Я не получал, слово даю! — поспешно воскликнул Дима, прижимая руки к груди.
— Это я и без вашего слова знаю, — досадливо возразил Виталий. — А вот кто получал, как вы думаете?
— Не знаю. Мне об этом не докладывают. Когда это было?
— Месяца четыре или пять назад.
— О-о, тогда я еще не был удостоен доверия, — усмехнулся Дима.
— А говорите, год ведете веселую жизнь.
— Ну, терся где-то рядом. Нинку знал, Севку.
— Бобрикова?
— Валерку? Знал, как же.
— Коменкова?
— Ну, этот и сейчас не удостоен.
— И все же, кто мог получить пряжу, как вы думаете? Рыжеватый, молодой мужчина, с усиками, в очках…
Шанин, подумав, покачал головой.
— Нет… С усиками? Не знаю…
— А без усиков? — усмехнулся Лосев.
— А без усиков, рыжеватый и в очках у нас один Валерка, — засмеялся Дима.
Лосев весело кивнул.
— А что? Неплохая идея. Усики, ведь, можно и приклеить. Ладно. Подумаю. И вы тоже. Обо всем, что с вами случилось. Хорошо еще, что вы первый арестованы. Впрочем, это вы сейчас тоже не поймете.
— Я и потом не пойму. Может, сразу объясните?
— Что ж, попробую. Чем черт не шутит. Дело вот в чем. Если бы вы попались вторым или, допустим, третьим, то все, что вы мне сегодня рассказали, нам бы сообщили другие. Ну, не сразу, возможно, но сообщили бы. Или мы в конце концов узнали бы сами. И у нас с вами не получилось бы такого разговора. Я бы вас не узнал так хорошо, как сейчас, да и совесть у вас, возможно, не откопал бы.
— Очень вам моя совесть понадобилась? — насмешливо спросил Дима.
— Представьте себе.
— А зачем?
— Ну, как сказать? На будущее. Вы же когда-нибудь и на свободу выйдете. Вот она вам и пригодится.
Дима вздохнул.
— Вы, я гляжу, шутник.
— В каждой шутке лишь доля шутки, — многозначительно сказал Виталий. — И потом, не задержи мы вас, вы бы, не дай бог, еще чего-нибудь выкинули. А так, все, Что есть, то есть. А больше не надо. Уже, знаете, спокойнее.
— Нет, я просто таких, как вы, только в кино смотрел! — воскликнул Дима. — Или по телику! Ей богу! А вы живой, оказывается! Ну, МУР! Ну, дает!
— Не надо аплодисментов, Шанин, — строго сказал Лосев. — Положение ваше остается весьма незавидным. Думать обещаете?
— А больше мне нечем у вас заниматься.
— Вот и отлично. Завтра вас официально допросит следователь.
Лосев вызвал конвой.
В тот день пришлось изрядно поволноваться Вале Денисову.
Исчез Глинский. Он вместе со всеми уехал с дачи, но в Москву не вернулся. Он даже не выехал на шоссе. Проезд двух машин был зафиксирован постом ГАИ. Одну вела Нина, с ней ехал ее дружок, полный, седоватый Лев Константинович, здесь приметы полностью совпали, да и номер машины был известен. Вторая машина была Бобрикова, там находились и обе девушки. А вот третья машина, Глинского, мимо поста ГАИ не прошла. Однако поиски ее начались не сразу, ибо полагали, что она всего лишь задержалась: ведь из поселка имелся только один автомобильный выезд — к шоссе. И не было, казалось, у Глинского оснований искать другой путь: никакой тревоги после ночного «отъезда» Смолякова и Шанина не возникло, а бегство Лены вообще никто всерьез не принял, хотя Глинский был обозлен, а Нина заметно расстроилась.
Однако гости покидали утром дачу вполне спокойно.
Что же случилось с Глинским, куда он делся? А, ведь, в его машине находились еще Коменков и Рая.
Немедленная проверка Коменкова показала, что и он, видимо, в Москву не вернулся. Во всяком случае дома он обнаружен не был и на работе, конечно, тоже.
Все эти тревожные факты были уже установлены к тому времени, когда Денисов получил приказ задержать Глинского.
С этого момента поиск принял организованный и широкий характер. Специалисты обследовали путь машин от дачи, через поселок и грейдер, к шоссе. К сожалению, все три машины оказались одной марки и модели, следы их колес перепутались, индивидуализировать их не было возможности, тем более что продолжавшийся все утро дождь сильно размыл следы, а местами они просто пропали. Вторая группа сотрудников осмотрела поселок. Это тоже была непростая работа, ибо дач в поселке было много. Однако к концу дня после тщательной проверки установили, что ни в одной из дач посторонние люди не появлялись. Наконец, третья группа работала в Москве по уже известным связям Глинского и Коменкова, поскольку нельзя все же было бесповоротно отмести версию, что каким-то образом Глинскому удалось незаметно проскочить пост ГАИ и вернуться в Москву. Однако и это пока ничего не дало. Впрочем, здесь следовало иметь в виду, что далеко не все связи Глинского и Коменкова известны.
Но оставался еще один путь для поиска. Это — неведомая пока Рая, приблизительный адрес которой был известен. Если к тому же учесть, что была обнаружена плохая, разбитая и давно брошенная проселочная дорога из дачного поселка в направлении, прямо противоположном шоссе, по которой машина Глинского хотя и с трудом, но могла проехать, то версия «Рая» требовала отработки.
Поэтому в небольшой подмосковный городок была отправлена оперативная группа. К концу дня стало известно, что Рая домой не возвращалась.
Вечером расстроенный и вконец измотанный Денисов докладывал о своих неудачах Цветкову, который молча его слушал, крутя в руках очки, потом, вздохнув, сказал:
— М-да… Бывает и так, бывает, — он досадливо потер ладонью ежик седых волос на затылке. — Что-то, выходит, мы не учли. Или еще не узнали. Или что-то неожиданное произошло.
— Его величество случай, — усмехнулся присутствовавший тут же Лосев.
— Именно что, — произнес с ударением Цветков. — Давайте, милые мои, дальше соображать. Этого гуся надо брать побыстрее.
— Могли давно взять, — сказал Лосев. — А то водили, водили и доводились, черт бы его побрал.
— Не могли мы его раньше брать, сам знаешь, — покачал головой Цветков. — Прокурор санкции бы не дал. Единственная реальная улика против него появилась только сегодня — почерковедческая экспертиза дала. Вот тут уж никуда не денешься.
— И так было видно, — Лосев махнул рукой. — Впрочем, согласен, конечно. Да и чего теперь говорить. А искать его больше пока негде, Федор Кузьмич.
— Пока, — многозначительно заметил Цветков. — Пока. А вот завтра… Завтра ты в этом смысле поговори еще раз с Шаниным. Вроде контакт у тебя с ним установлен, как считаешь?
— Надеюсь.
— Вот и поговори. Может, он еще какие связи Глинского даст. Хотя до завтра еще целая ночь впереди. Где наши его ждут? — обратился Цветков к Денисову.
