Афёра - Силкин Владимир (бесплатные онлайн книги читаем полные .txt) 📗

Проводница Вера Терентьева и правда оказалась хорошенькой. Увидев её лицо в окошке вагона, Макаров в очередной раз удивился: сколько здесь, на берегу Балтики, ему ни приходится встречаться с женщинами — все как на подбор. Ни одной хотя бы обыкновенной, средненькой, не говоря уж о дурнушках, — все симпатичные, каждая со своей изюминкой, каждая по-своему хороша. Может быть, это особый прибалтийский климат — воздух, напоённый запахом прибрежных сосен, и мягкое, ласковое солнышко делают оказавшихся в этих краях разными судьбами женщин столь прекрасными?

Он подошёл к стоявшему у перрона составу несколько раньше, чем ему было назначено. Боясь заблудиться в незнакомом городе и опоздать на важную встречу, Алексей не особенно разгуливал, а поторопился сесть на идущий в сторону Южного вокзала автобус. Болтаться просто так двадцать минут по вокзалу ему не хотелось, тем более что это не какой-нибудь столичный Курский, где запросто можно убить целый час, и Макаров решил дожидаться проводницу прямо у состава.

Приблизившись к одиннадцатому вагону львовского поезда, Алексей сразу припомнил слова сестры Марата о том, что брат обещал отправить друга и благодетеля со всеми удобствами — вагон был спальным, с двухместными купе. Из трубы на его крыше вился лёгкий дымок, и обрадованный Макаров подошёл к окошку напротив купе проводников.

Через несколько секунд после того, как он стукнул костяшками пальцев в толстое оконное стекло, над белыми занавесками появилась белокурая, красиво подстриженная женская головка. Аккуратно подкрашенные ярко-красной помадой губы, небольшой, чуть вздёрнутый, придающий лицу задорное выражение носик и любопытные серые глаза с длинными, подкрашенными ресницами.

— Девушка, моя фамилия Макаров, — громко, чтобы было слышно через стекло, сказал Алексей и полез в карман за удостоверением, не очень надеясь на то, что проводница его услышала. Но девушка не стала дожидаться, пока он предъявит документ, и тут же исчезла в глубине вагона. Очевидно, она ждала его, так как сразу после этого открылась вагонная дверь, и Макаров смог убедиться в том, что фигура проводницы (этого не могла скрыть даже железнодорожная форма) вполне соответствует симпатичному личику.

— Здравствуйте, это вы от начальника милиции? От Михаила Марковича?.. — спросила девушка, которой можно было дать лет двадцать.

— Да. А вы Вера? — на всякий случай уточнил Алексей.

— Вера, Вера… поднимайтесь, — девушка отступила от двери и, повернув какой-то рычаг, открыла крышку, прикрывавшую лестницу. — Проходите в первое купе, там поговорим, — пригласила молодая проводница, пропуская Макарова в вагон и снова закрывая входную дверь. — Вы пришли раньше, — заметила она, появившись вслед за Макаровым в купе, — могли и не застать меня — обычно мы все приходим ровно за час до отправления.

— Я догадываюсь, — признался Алексей, заметив приглашающий жест девушки и усаживаясь на нижнюю полку возле столика. — Вижу, титан работает пока только в вашем вагоне?

— Вообще-то, — сказала проводница, опустившись на краешек той же полки, ближе к двери купе (теперь можно было заметить, что она немного нервничает — щеки её слегка алели, а глаза, несмотря на безмятежность тона, глядели насторожённо), — некоторые девочки приходят и раньше, но я близко живу, неподалёку от вокзала, и мне ни к чему заранее выезжать из дома.

— Понятно, — сказал Алексей и, умышленно чуть дольше, чем ему на самом деле требовалось, пошарив по карманам, извлёк оттуда… шоколадку. — А это вот вам, за беспокойство, — мягко улыбнулся он девушке и протянул ей широкую плоскую плитку в яркой обёртке, чем вызвал новый прилив алой краски к её круглым щекам с ямочками.

— Ой, зачем вы это, в самом деле, — смутившись, проговорила Вера, взяв в руки очень соблазнительное кондитерское чудо, шуршащее обёрткой из фольги, и подняла на Макарова растерянный (она-то, похоже, ждала от милиционера какого-то неприятного разговора) взгляд своих милых глаз.

— Да это просто так, ей-богу, только ради знакомства, — успокоил её Алексей. — Я всем девушкам, когда впервые с ними встречаюсь, шоколадки дарю. Пассажиры же вам наверняка не часто подарки преподносят.

— Конечно, — кивнула девушка, пряча плитку в карман форменного пиджака. — Такое только в фильмах бывает, а на самом деле редко кто раскошелится на нас. Спасибо.

— Ну, раз так, я вдвойне рад, — улыбнулся Алексей. — Дарить подарки гораздо приятнее, чем получать. К тому же разговор у нас будет, наверное, не слишком приятный — вспоминать такое кому ж охота! — так что, может, хоть шоколадка немного скрасит впечатление.

— Да, — подтвердила Вера. — Не очень-то приятно… Может, чай заварить?.. Вот и съедим вместе ваш подарок…

— Нет-нет, спасибо большое, я недавно перекусил и пива напился, извините…

— Не хотите, значит, — задумчиво сказала Вера. По выражению глаз её было видно, что думает она о чем-то не слишком весёлом. — А я как вспомню то своё дежурство, так мороз по коже, — вдруг без всякого перехода произнесла она, предупреждая вопрос Макарова. Глаза её, обращённые к нему, совсем погрустнели.

— Не повезло вам, — сказал сочувственно Макаров. — А как его обнаружили, убитого? Ведь его, кажется, к вам в вагон знакомый ваш привёл? — не отдавая себе отчёта, интуитивно нащупал он нужную нить.

Вера утвердительно кивнула.

— Да, взяла пассажира на свою голову… Слава Богу, бригадир у нас женщина хорошая — приняла грех на душу, сказала начальству, что это она его посадила… А обнаружили труп украинские пограничники, когда из Белоруссии выехали: пошли, как обычно, по купе документы проверять, а он дверь на стук не открыл. Позвали меня, я ключом открыла купе и… — проводница замолчала. — Кто ж знал, что такое случится, и именно с ним, с этим безбилетным?..

Она виновато вздохнула.

— Будет вам, не переживайте так, — мягко коснулся её запястья Макаров. Сказать, что он был доволен, значит ничего не сказать: потрясающая и много меняющая новость о том, что убитый в одиннадцатом вагоне львовского поезда в ночь на четырнадцатое — Красавчик, затмевала собой все. — А по поводу того, что пассажир безбилетный был, вы со своей бригадиршей разбирайтесь — я этим интересоваться не стану. Забудем об этом, так?