Валентинов день - Макбейн Эд (книги бесплатно без .TXT) 📗
– Я закричал вслед автобусу, сэр.
– И что дальше?
– Затем я открыл сумку.
– И когда ты увидел, что находится в сумке?..
– Я.., я, кажется, слегка растерялся, сэр.
– Ты побежал за автобусом?
– Н.., н.., нет, сэр.
– Ты знаешь, что следующая остановка находится всего в трех кварталах?
– Нет, сэр.
– Эх ты, Генеро. Ты понимаешь, что ты мог остановить машину, догнать автобус и арестовать человека, который оставил сумку?
– Да, сэр. Я хочу сказать, что тогда я этого не понял, сэр. Но сейчас понимаю, сэр.
– И тем самым нам бы не пришлось посылать сумку в лабораторию и гонять детективов в аэропорт?
– Да, сэр.
– И не искать другие части тела, чтобы установить личность убитого? Это ты хоть понимаешь, Генеро?
– Да, сэр.
– Тогда почему же ты такой осел?
– Не знаю, сэр.
– В автобусной компании нам сказали, что автобус, который отъехал от той остановки в 2.30.., в 2.30, Генеро?
– Да, сэр.
– ., в 2.30, имеет номер 8112. Мы разговаривали с водителем. Он не помнит никакого человека в черном, который сел на том углу, ни мужчины, ни женщины.
– Я видел этого человека, сэр. Я видел его или ее, сэр, собственными глазами.
– Мы тебе верим, Генеро. Водитель автобуса не обязан помнить всех своих пассажиров. Как бы там ни было, Генеро, мы до сих пор так ничего и не выяснили. А все потому, что ты не подумал. Почему ты тогда не подумал, Генеро?
– Не знаю, сэр. Наверное, я очень растерялся.
– Господи, бывают времена, когда я жалею, что я не кинозвезда или еще что-нибудь в этом роде, – страдальчески проговорил капитан Фрик. – Ладно, иди. Живи, Генеро.
– Да, сэр.
– Давай, выметайся!
– Слушаюсь, сэр. – Генеро отдал честь и поспешно покинул кабинет начальника участка, благодаря свою счастливую звезду: никто не знал, что он перед тем, как нашел сумку, выпил два стакана вина у Макса Манделя.
Фотография сумки лежала на столе Нельсона Пиата.
– Да, это наша сумка, верно, – сказал он. – Отличная фотография. Вы снимали?
– Вы имеете в виду меня лично? – переспросил детектив Мейер Мейер. – Да.
– Нет, полицейский фотограф.
– Да, это наша сумка, – повторил Пиат. Он откинулся на спинку кожаного вращающегося кресла, которое стояло у огромного окна. Кабинет находился на четвертом этаже административного здания международного аэропорта. Окна выходили на взлетную полосу, мокрую от дождя. – Проклятый дождь! – добавил Нельсон Пиат. – Он нам так мешает.
– Вы не можете летать, когда идет дождь? – поинтересовался Мейер.
– Можем. Мы можем летать почти в любую погоду. Но полетят ли пассажиры, вот в чем вопрос? Как только начинается дождь, все сразу начинают отказываться от билетов. Боятся. Все боятся, – Пиат покачал головой и опять принялся изучать глянцевую фотографию размером 8,5 х 11 дюймов. Сумку сфотографировали на белом фоне. Снимок действительно был отличным. Название фирмы и девиз виднелись отчетливо, словно неоновые. – Ну и что случилось с этой сумкой, джентльмены? Какой-нибудь взломщик держал в ней инструменты или еще что-нибудь в этом роде? – Он рассмеялся собственной шутке и взглянул сначала на Клинга, потом на Мейера.
Клинг ответил за обоих:
– Не совсем, сэр. Убийца прятал в ней часть трупа.
– Часть?.. Ого, ясно. Да, это плоховато, даже очень плохо для бизнеса. – Пиат замолчал. – Или нет? – Он опять замолчал, что-то обдумывая. – Газеты будут писать об этом деле?
– Сомневаюсь, – ответил Мейер. – Оно слишком кровавое для публики, и к тому же в нем нет ни изнасилования, ни роскошной женщины. Слишком скучно.
– Я подумал.., знаете.., фотография сумки на первых страницах газет могла бы нам здорово помочь. Черт возьми,такую рекламу трудно достать обычным путем. Кто знает, может, она нам даже поможет?
– Да, сэр, – терпеливо согласился Мейер.
Если Мейер Мейер обладал добродетелями, то терпеливость, несомненно, относилась к их числу. Он родился терпеливым. Дело в том, что отец Мейера был шутником, человеком, который с удовольствием рассказывал гостям во время обеда, что они едят из грязных тарелок. Да, это был настоящий шутник. И вот, когда этот хохмач стал слишком стар, чтобы подтирать носы младенцам и менять пеленки, произошло маленькое чудо – его жена забеременела.
Природа сыграла хорошенькую шутку над королем весельчаков. Старший Мейер долго дулся и даже на время перестал шутить, подготавливая месть природе. Когда акушерка приняла голубоглазого мальчика весом в шесть фунтов шесть унций, Мейер решил нанести свой последний удар. Отец назвал ребенка Мейером. Так мальчик стал Мейером Мейером.
Согласитесь, это была замечательная шутка! Старик Мейер не переставал смеяться целую неделю. Однако Мейеру-младшему оказалось не до смеха. Мейеры жили в районе, в котором не было евреев. Если мальчишки, жившие по соседству, и нуждались в дополнительном поводе (кроме еврейского происхождения) для того, чтобы ежедневно колотить Мейера Мейера, этим поводом вполне явилось его имя.
Только спустя много лет Мейер Мейер узнал, что невозможно драться с двенадцатью противниками одновременно, но что иногда можно отговорить эту дюжину от драки. И он терпеливо уговаривал. Иногда уговоры срабатывали, чаще нет. Несмотря на результаты, терпеливость постепенно стала основной чертой его характера. Именно эта особенность Мейера Мейера, очевидно, явилась причиной его полного облысения в тридцать семь лет.
Но с другой стороны, разве можно было лишить стареющего комедианта последней, его самой удачной шутки?
– Как распределяются эти сумки, мистер Пиат? – терпеливо спросил Мейер Мейер.
– Распределяются? Они совсем не распределяются. Их просто выдают нашим пассажирам. Отличная реклама.
– Эти сумки дают всем вашим пассажирам?
– Не совсем. Видите ли, у нас несколько классов полетов.
– Вот как?
– У нас есть Высший класс, в котором между сиденьями больше места – целых двадцать дюймов. Хватит, чтобы вытянуть ноги; напитки; несколько блюд в обеде; специальное багажное отделение.., короче, самое лучшее, что мы можем предложить нашим пассажирам.
Еще у нас есть Первый класс, который отличается от Высшего только отсутствием напитков. Конечно, при желании их можно купить. Еще в обеденном меню только одно блюдо – обычно ростбиф или ветчина.
– Понятно.
– Следующий Туристический класс. Всего шестнадцать дюймов для ног, но во всем остальном то же самое, включая обед, как в Первом классе.
– Ясно. Сумки…
– Второй класс. Столько же места для ног, как и в Туристическом, но три места в каждом ряду с обеих сторон от прохода. На обед подают одни сэндвичи и, конечно, нет напитков.
– Из всех классов какой?..
– Еще у нас есть Низший класс, который, боюсь, вообще не очень удобен по сравнению с другими классами, хотя сам по себе он ничего. Двенадцать дюймов для ног и…
– Это ваш последний класс? – терпеливо поинтересовался Мейер.
– Сейчас мы работаем еще над одним, который будет еще дешевле. Видите ли, мы пытаемся убедить летать людей, которые предпочитают старинные средства передвижения, такие, как поезда, машины или корабли.
– Кому дают сумки? – не выдержал Клинг.
– Что? О да, сумки. Мы выдаем их всем пассажирам Высшего и Первого класса.
– Всем пассажирам?
– Всем.
– И когда вы начали раздавать их?
– Как минимум, шесть лет назад, – ответил Пиат.
– Значит, все, кто летал у вас Высшим или Первым классом за последние шесть лет, мог получить такую сумку, правильно?
– уточнил Мейер.
– Правильно.
– И, как по-вашему, сколько таких людей?
– О, тысячи и тысячи, – с гордостью ответил Нельсон Пиат.
– Вы должны не забывать, детектив Мейер…
– Да?
– "Мы летаем вокруг земного шара".
– Ах, да, – согласился Мейер. – Простите. Со всеми вашими классами я, кажется, запутался…
– Существует возможность, что это дело все же попадет в газеты?
