Хочу увидеть океан - Незнанский Фридрих Евсеевич (первая книга .txt) 📗
– Ну а главная любовь приезжает?
– А я его разлюбила. Как-то разом вся любовь и ушла. Он почувствовал это даже по телефону. Он ведь человек тонкой душевной организации. Приехал, мы всю ночь проговорили. Но я же знала, что он такой, какой есть, и другим не станет, даже если будет очень стараться. А он меня за колени обнял, говорил, что очень жалеет, что никогда у него ничего подобного не происходило. А я ему спокойно-спокойно, ведь все во мне уже умерло: и я жалею. И у меня никогда ничего подобного не было. И даже знаю, что не будет. Потому что такое случается раз в жизни. А когда оно выгорает, остается выжженное поле. И на нем ничего уже вырасти не может. Сказала я ему, что он был моей главной любовью и не забуду его никогда. Вот тогда он уехал, взял на память чашку мою, из которой молоко пил. Любил он все молочное... Я помню о нем. Но никогда не спрашиваю у общих знакомых, как он, где он, я не хочу произносить его имени. Он умер в моем сердце. А однажды он приехал и позвонил мне, что стоит во дворе и не уйдет, пока я не спущусь к нему. У нас тогда домофон поставили, а он код не знал и зайти ко мне не мог. Поздно уже было, ночь, соседи все давно по домам сидели, никто не заходил и не выходил. И я в окно смотрела на него. Из-за занавески. Ночь, вьюга мела, ветер, он стоял, потом ходил кругами. Потом он исчез. Я думаю, его засыпало снегом. Больше я о нем не слышала. Так что, Юрик, я больше любви не жду. Выхожу замуж, как говорится, в трезвом уме и твердой памяти. За хорошего человека Леонардо, который будет обо мне заботиться и шляться не станет по бабам. Потому что меня любит. А то, что скуповат он, так почти все мужики скуповаты. Только у вас это называется экономность. Но разводила же я прежних своих хахалей на бабки, научусь и этого разводить. Он же многого не знает, в любви он вообще белый лист, и, когда я научу его любить, ненавязчиво, не демонстрируя свою опытность, он будет счастлив. А главное – он будет только мой. Рожу-ка я ему с дюжину кудрявеньких малышей, нагулялась уже, хватит. Знаешь, когда я решила, что хочу за него замуж? Когда поняла, что хочу сделать его счастливым. Самолет – дело десятое, хотя вру – второе. Просто хочу доказать своему жалостливому, что могу быть единственной любимой, от которой мужик не станет бегать в нервной горячке – кто еще остался несчастный, не охваченный его любовью. Когда рожу хоть пару детишек, обязательно пошлю ему фотку, чтобы видел – такие и у нас могли бы быть. Но ты не думай, у меня уже все давно перегорело, я не назло ему замуж выхожу, не с досады. Это вполне обдуманный поступок. Статистика свидетельствует, что самый прочный брак – по расчету.
– Да, Сашенька, вот так живешь рядом с человеком лет шесть, а оказывается, совсем его не знаешь. А у человека этого такой глубинный мир, куда никому доступа нет, пока он сам не захочет открыться...
– Юрка, хоть и жулик ты, и потаскун, каких мало, а все равно мой друг, и все равно у нас с тобой есть свое прошлое. Я ценю это и помнить буду.
– Не рви мне душу, а то я сейчас заплачу. Такие слова говорят, когда навеки прощаются. А мы же с тобой будем еще встречаться, ты же к родителям приезжать станешь. Может, и я в Италию приеду. Встретимся в каком-нибудь баре, поболтаем, даже если ты притащишь с собой свою дюжину кудрявеньких, я не возражаю. Хоть посмотрю, какие дети получаются у моих любимых женщин. Даже если эти дети не мои. Ну ладно, давай спать расходиться, скоро вставать уже надо. У меня в одиннадцать кастинг. Не забудь, что в четырнадцать ноль-ноль у нас свидание.
Они одновременно положили трубки. И оба думали об одном – о той любви, которая бывает раз в жизни.
Глава 15
О капусте, которая не овощ
– Юрка, а признайся, много ты уже капусты нарубил за мой счет и других девочек? – прижала его к стенке Саша, когда они сидели в ее машине и делили деньги, только что полученные в банке.
– Не парься, девочка, все равно я не признаюсь. Не хочу забивать твою чудную головку скучными цифрами. Деньги текут тоненькими ручейками...
– ...которые вливаются в полноводную реку и регулярно пополняют твой нехилый счет, – продолжила за него Саша.
– Ну ты ведь тоже теперь не бедствуешь. На приданое, наверное, уже скопила? Когда твой кучерявый пожалует?
– Оформляет визу. Надеется успеть сразу после католического Рождества. А то к ним опять родня понаедет, у них традиция – Рождество в фамильном замке встречать.
– А тебя почему не пригласили?
– А у меня традиция – Новый год с родителями отмечать. Эх и подарки я им в этом году приготовила! А Леонардо, кстати, к Новому году приедет. Так что, дружок, ты в это время, пожалуйста, не проявляйся.
– А если новые поступления привалят?
– Юр, я же просила, найди мне замену. Все равно без меня получать не сможешь.
– Найти-то я нашел, только может статься, какой-нибудь запоздалый объявится. Если ты еще будешь в Москве, уж пожалуйста, выбери для меня минуточку. А если нет – что ж, деньги вернутся хозяину. А жаль. Знаешь, сколько на эту тему есть народных высказываний?
– Знаю: съесть-то он съест, да кто ж ему даст. Это из анекдота.
– А еще: и покажет, и помажет, а покушать не дает. Или: видит око, да зуб неймет. Все-таки в русском фольклоре столько трагизма.
– Ну не скажи. Есть и повеселее. Например: кто рано встает, тому Бог подает. Очень оптимистичный призыв. Мы с тобой рано встали, кошельки набили, а теперь адью, мне пора по делам. Чао, бамбино, вали в свою тачку.
У Юры сегодня был удачный день. На кастинге он отловил двух девушек, о которых Татьяна Михайловна сказала по секрету Юре, что ко второму туру их не пропустит. Хотя они были вполне ничего. Для работы в зарубежных ночных клубах годились. Обе занимались танцами, так что и учителя им нанимать не нужно было. Если побольше наложить макияжа, со сцены да в полумраке они просто красавицами будут. Главное, фигурки в порядке. Девочки как будто предчувствовали неудачу, так что на Юрино предложение согласились с радостью утопающего человека, которому протянули весло. Он тут же усадил их в машину и повез к фотографу Леше, готовить портфолио. Сдав их с рук на руки, вручил им номер своего телефона и поехал к Саше. Дядя Вася молча швырял машину из ряда в ряд, всегда успевая в последнюю секунду занять освободившийся пятачок. На гудки машин он никак не реагировал. Вообще он изменился в последнее время. Приоделся, регулярно брился, даже желчности в нем как-то поубавилось. Юра наблюдал эти перемены со стороны, но лишних вопросов не задавал: не хотел нарваться на хамство. Дядя Вася не церемонился ни с кем. Пока он дожидался у банка Юру, а потом наблюдал через окошко, как в Сашиной машине идет бойкий дележ денег, приступа привычной злобы вперемешку с завистью он не испытал. С некоторых пор он пришел к выводу, что каждый имеет право на свои деньги. С появлением нескольких постоянных клиентов жизнь ему уже не казалась такой отвратительной и несправедливой. И он даже терпимо относился к своей клиентке, интеллигентной тетке лет шестидесяти, которая вечно путала названия улиц. Просто научился мобилизовать ее внимание, уточняя, какое метро она знает рядом с этой улицей. Потом смотрел в карту, проверял. Если не совпадало, продолжал задавать наводящие вопросы, стараясь не пугать ее своим бешеным взглядом. Тетка робела, продолжала путаться и, когда не получала тумака по башке, чего, конечно, заслуживала в полной мере, с грехом пополам вспоминала, куда же ей надо. Самое удивительное было в том, что бумажка с адресом всегда находилась в ее сумочке. Просто она не могла ее найти, роясь в своем хламе. Дядя Вася терпеливо ждал. Чем дольше он ждал, тем больше она платила. Сумма его заработка зависела от степени его терпения. Это нехитрое правило он усвоил раза с третьего и теперь не дергался, наблюдая ее суетливое копошение в сумочке.
Юра не интересовался, чем занимается дядя Вася в свободное время, главное, чтобы машину тот подавал вовремя. Пару дней назад он начал вынашивать новый проект и был всецело занят отработкой деталей. Дядя Вася остановился у его подъезда и вышел, открывая перед хозяином дверцу. Нехай хозяин радуется, раз уж эта церемония доводит его до оргазма. Дядя Вася знал и такое слово. Не раз слышал его от хозяина, когда тот обсуждал свои постельные дела с каким-то Вадиком, не обращая внимания на присутствие своего шофера. Буржуйская морда... Он придержал перед хозяином и дверь подъезда и, снискав его ласковый взгляд и благодарность на словах, не захлопнул изо всех сил, как хотелось, а тихонько ее прикрыл. Старухи на скамеечке у подъезда таращились во все глаза. Все-таки он не удержался и так ощерился на прощание, что они испуганно отшатнулись. Ведьмы старые, все им надо, чтоб им повылазило – опять же «новый» дядя Вася не сказал этого вслух, а подумал про себя. И поехал в Прохладный переулок за своей клиенткой. Что-то там она делала в этом Царицыне. Какие-то бумаги подписывала. Интересно, и что ее носит по всей Москве с увесистой папкой под мышкой? Какие такие дела у этой пенсионерки, что не сидится ей на месте? Тоже деньги зарабатывает, пришел он к выводу. И, наверное, неплохие, раз не торгуется с дядей Васей. Но он ведь тоже не сволочь, не станет обирать постоянную клиентку, а то еще найдет себе другого. Его дворовый наставник Петрович учил: «Постоянных не обижай, бери с них по-божески, это чужих можно грабить без сожаления, ты их, может быть, никогда не увидишь больше». Дядя Вася был способным учеником и ловил науку на лету.
