Допрос безутешной вдовы - Каминаси Кунио (читать книги без TXT) 📗
В этот момент в трех метрах от нас из толпы вверх взметнулась чья-то рука. Она была облачена в рукав уже виденного мною сегодня серого пиджака. Рука медленно продвигалась вместе с толпой к выходу, скрывая своего хозяина за тремя рядами устало влекшихся на свежий воздух бледных, но счастливых участников великого действа.
– Кириллов чудит, – хмыкнул Заречный, которому, видимо, была видна не только рука, но и голова, вместе с которой она плыла. – Старик в своем репертуаре.
– Кириллов? – спросил я и посмотрел одновременно на Заречного и Ганина.
– Кириллов – профессор из Хабаровска, – пояснил Заречный. – Большой оригинал!…
– Он вчера с вами прилетел, да? – задал я Олегу Валерьевичу совершенно бесполезный вопрос.
– Да, вы же вчера в аэропорту его видели, – кивнул Заречный и вдруг сам замахал правой рукой. – Вон Нинка ползет…
Пока Заречный подзывал Нину Валентиновну, а затем и Марину Борисовну, означенный чудак Кириллов появился по ту сторону стеклянной стены фойе и встал на тротуаре, продолжая держать над головой высоко поднятую руку. Я на секунду отвлекся от Заречного и перекидывающихся ничего не значащими фразами Ганина и Наташи Китадзимы, соотнес полученный вчера в аэропорту опыт с мобильником у уха требовательной Аюми, открыл было рот, чтобы вслух удивиться, но тут увидел, что расторопная Мураками уже подлетела к Кириллову, привстала на цыпочки, опустила своей детской ручонкой его филологическую десницу и принялась что-то тараторить, указывая то на свой, то на его сотовый, торчащий из нагрудного кармана его пиджака.
Я попросил Заречного с его дамами завтра в восемь утра, то есть за два часа до начала заседания их чрезвычайно научной конференции, прибыть в управление, чтобы мы смогли снять с них показания по убийству Селиванова. Ганин вызвался заехать за ними в гостиницу и подвезти в управление, благо дорогу к нам сэнсэй может найти с закрытыми глазами, а также потому, что он планировал и завтра продолжать просиживать штаны на академическом мероприятии. Я был бесконечно благодарен ему за это и, бросив на него двух пузатых теток, одну изысканную даму и одного галантного кавалера, выскочил на улицу, чтобы вмешаться в независимое расследование, которое вдруг, не соизволив поинтересоваться моим мнением на этот счет, затеяла деятельная ниигатская капитанша.
– …Я вам третий раз говорю, – скрипел зубами и голосовыми связками Кириллов, – это не мой телефон!
– Как же не ваш? – удивлялась стоявшая ко мне спиной Мураками. – А чей же тогда?
– Откуда мне знать?! – полушепотом-полукриком отвечал Кириллов. – Я его первый раз вижу и слышу!
– Что тут у вас стряслось, Мураками-сан? – Я с облегчением вздохнул, поняв, что она пока никакой информации от мужчины не получила. – С телефонами проблема?
– Подождите здесь, пожалуйста, Кириллов-сэнсэй! – строгим тоном потребовала от него Аюми, после чего по выработавшейся за последние сутки стойкой привычке потянула меня за рукав к брусчатке университетского тротуара и протащила за собой метров пятнадцать вдоль стеклянной стены, из-за которой за всем этим бесплатным цирком не без интереса наблюдала русская развеселая компания, состоящая из Ганина, Заречного и их прекрасных дам.
– Что происходит? – Я постарался звучать как можно серьезнее, чтобы сбить с Мураками профессионально-региональную спесь. – Что за трюк с телефоном?
– Понимаете, Минамото-сан, – возбужденно начала она, – я сидела, и мне эти лекции не очень хотелось слушать…
– Что вы говорите! – перебил ее я. – А я думал, наоборот, вам приятно студенческие годы вспомнить!…
– Нам в университете другие лекции читали, а здесь и не лекции вовсе, а доклады… Скучные… – ответила она.
– И что?
– Так я стала с мобильного на ваше управление выходить, чтобы получить первые данные по «прослушке» телефона Ирины Катаямы.
– А что, уже есть данные? – Я удивился ее технической подкованности, поскольку у меня самого иного способа, как только через визит в технический отдел наблюдения, получить искомую информацию в голове не было.
– Сначала не было, а как эта громадина Нина Валентиновна начала про Татьяну Толстую рассказывать, мне на сотовый письмо пришло с полным отчетом по ее вчерашним и сегодняшним переговорам. – Мураками показала мне издалека свой телефончик, на дисплее которого светилось видимо, это самое письмо.
– И что там? – Я обернулся на Кириллова: тот покорно стоял, подпирая стеклянную стену, за которой ганинской компании уже не было.
– Главное, как я и предполагала, ни одного звонка в Ниигату! – звонко отрапортовала Аюми. – Ни домой, ни в офис мужа!…
– Ну это еще ничего не доказывает, – поторопился я охладить ее дедуктивный пыл. – Мы в Японии с вами живем, здесь у нас жены не обязаны мужьям постоянно звонить.
– Верно, – тряхнула Мураками своей безобразной копной. – Но вот вчера было три звонка «на» и четыре «с» вот этого номера. И сегодня утром один «с» и один – «на».
Она показала на дисплее длинный номер, начинающийся на привычные «мобильные» «ноль-девять-ноль». Я никак не отреагировал на него и выжидательно посмотрел на Аюми. Та скривила тонюсенькие губки в сердитой усмешке по поводу моего непонимания очевидных вещей и нажала кнопку набора. Звонкая трель не заставила себя ждать: я обернулся и посмотрел на достающего из нагрудного кармана пиджака чирикающий сотовый Кириллова.
– Опять?! – сердито прокричал он. – Сколько можно! Может, мне снова граблю свою поднять?
– Кириллов-сан, – я решил взять бразды правления в свои собственные руки, – я – майор милиции Хоккайдо Минамото Такуя, веду расследование убийства вашего коллеги господина Селиванова. Я думаю, будет лучше, если вы проедете с нами в управление полиции и ответите на несколько наших вопросов.
– Убийство Селиванова?! – задергался Кириллов. – Я что, подозреваемый?! Я никакого отношения к убийству Володи не имею! Слышите?!
– Слышим, Кириллов-сан! – Меня раздражают люди, которые в таких случаях начинают орать на всю улицу, оповещая встречных-поперечных о якобы имеющем место полицейском произволе. – Давайте проедем к нам, мы вас надолго не задержим.
– Куда проедем? У меня совсем другие планы на вечер! – не сдавался с каждой секундой теряющий свой вновь приобретенный благодаря приличной одежде лоск хабаровский филолог.
– Я же сказал, в управление, – я показал ему рукой в сторону тенистой аллеи, где находилась наша машина. – А потом мы вас доставим, куда вам будет угодно.
– Правда? – Он внезапно прекратил орать.
– В пределах Саппоро, разумеется, – подкорректировал я на всякий случай свое служебное обещание.
– В какой-нибудь компьютерный магазин отвезете? – деловито поинтересовался он.
– Без проблем! – кивнул я, и мы двинулись к машине. По дороге я позвонил «наружке» и предупредил, что мы с Мураками отъезжаем в управление и что с Ирины Катаямы они не должны спускать ни глаз, ни ушей, ни носов. В машине мне пришлось сразу пресечь все попытки Кириллова начать оправдываться относительно телефона, поскольку дело принимало нешуточный оборот, и вести такие беседы следует строго по инструкции, то есть исключительно в служебных помещениях, под «бумажную» и магнитофонную запись. Кириллов, посопротивлявшись пару минут, переключился в конце концов на проблему совместимости компьютеров японского производства с русскоязычной версией «WindowsXP». Мне в этом плане сказать ему было искренне нечего, но ситуацию спасла словоохотливая Аюми, которая, как оказалось, неплохо ориентируется в практических компьютерных проблемах и которая смогла дать Кириллову массу советов.
В комнате для допросов на девятом этаже нас поджидал суровый Нисио. Полковник сидел за столом на месте допрашиваемого, играл скалистыми скулами и сверлил пространство перед собой хитрыми лучистыми глазами. Едва мы вошли, Нисио поднялся со стула, уступив место Кириллову, и обратился к нам с Мураками:
– Я вам нужен?
– Вы нам всегда нужны! – лицемерно сподхалимничал я, благо Кириллов в японском оказался несведущ.
