Шоу для богатых - Незнанский Фридрих Евсеевич (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Он полез было в карман за мобильником, и в этот момент к нему сунулся все тот же качок.
– Ты что, за идиотов нас считашь? А ну давай мобилу!
Он потянулся было за мобильником Агеева, и в этот же момент тяжеленный кулак вошел ему в межреберное пространство...
Тут же задохнулся от боли второй качок, и Агеев открыл дверцу своего «жигуленка». У него уже не оставалось времени на разборку хозяином «Мерседеса».
Настроение было испорчено, и уже на подъезде к «Геркулесу» Агеев позвонил Голованову.
– Ну?
– Порядок, сами во всем разобрались.
– Что, подстава?
– Угадал. На два куска хотели нагреть.
– Надеюсь, не баксов?
– Нет, не баксов, – хмыкнул Агеев. – Теперь, оказывается, еврой расплачиваются.
– Мать твою! – удивился Голованов. – Но я надеюсь, они в обиде не остались?
– О чем ты говоришь! Друзьями, считай, расстались.
Глава 10
С того момента, когда Ирина Генриховна рассказала о душевных терзаниях Вероники Чижовой и о закрытом клубе «Терек», где отводил душу ее бывший муженек, Голованов уже не переставал думать о самом Чижове, как о заказчике убийства Стаса Крупе-нина, не исключая при этом возможности того, что тот и сам мог присутствовать при убийстве. Любой психолог мог подтвердить, что если человек успокаивался только в тот момент, когда наслаждался боями без правил, сидя за ресторанным столиком в закрытом клубе, то еще большее наслаждение, а главное – удовлетворение своего эго он мог получить наблюдая, как убивают его, более удачливого соперника. Не исключалось также, что и самый последний удар мог нанести он сам. Чтобы разом и навсегда уже не сомневаться в том, что ЕГО женщина может уйти к какому-то сопливому щенку, который не стоит даже кончика мизинца удачливого бизнесмена Артура Валентиновича Чижова.
И это могло быть действительно так.
Понимая, насколько трудно будет раскрутить клубок, Голованов позвонил своему бывшему сослуживцу по Афгану, который, как специалист по восточным единоборствам и рукопашному бою, пользовался спросом во всех этих клубах и ресторанах, и после коротенького вступления спросил, знаком ли Игнату некий клуб «Терек», а точнее говоря, ресторан «Терек» в Измайлово, где народ тешит себя кулачными боями без правил.
– А кто ж его не знает? – удивился Собко. – Вполне приличный клуб, кстати, хозяин «Терека» – Вано Цхиладзе. Может, помнишь такого? Ну-у, Афган, восемьдесят шестой год.
Господи, помнил ли он Цхиладзе, отчаянного, веселого грузина, который на пару с полтавчанином Моисеенко более трех часов держал круговую оборону в горном ауле, и когда прибыло подкрепление, все еще нажимал и нажимал на спусковой крючок автомата. Тяжело раненный, контуженный, и еще видимо не зная, что его напарника уже нет в живых.
Их обоих тогда отправили в Москву – Сашу Мо-исеенко грузом «двести», а Вано в санитарном самолете. И вот прошло двадцать лет... Поистине пути господни неисповедимы!
Убедившись, что Голованов вспомни Цхиладзе, Собко тут же предложил:
– Так, может, встретимся? В том же «Тереке». Втроем, а еще лучше будет, если вчетвером. Надеюсь, Агеев все еще с тобой?
– А куда ж мы друг без друга? – отозвался вконец расчувствовавшийся Голованов. – В одной упряжке идем.
– Вот и ладненько, – обрадовался Собко. – В таком случае, я звоню Вано, договариваюсь о встрече.
Он помолчал, довольный предстоящей встречей, но вдруг спросил, с тревогой в голосе:
– Слушай, Сева, надеюсь, сам «Терек» вне разборок? А то ведь... даже неудобно как-то.
– Упаси Бог! – заверил его Голованов. – Просто там хмыреныш один отирается, так вот я...
– В таком случае, без проблем, – перебил его Собко. – Кстати, как насчет того, чтобы сегодня, вечерком или ближе к ночи?...
– Перетрем, как теперь говорят.
Сказать, что «мужики» были рады встрече, это значит не сказать ничего. Агеев поначалу не поверил, что Вано, живой, процветающий и здоровый, обретается в Москве, но когда у входа в клуб их с Севой и Игнатом встретил уверенный в себе, сорокалетний красивый грузин, мало чем похожий на Вано двадцатилетней давности, и все-таки Вано! объятиям и поцелуям не было конца. Но более всего их поразил стол, накрытый посреди ресторана, напротив ринга, на котором уже ближе к ночи начинались рукопашные бои. Каждый из них немало перевидал столов, но подобной сервировки и подобного подбора вин и блюд ни Голованов, ни Агеев, ни Бородатый Макс еще не видели.
– Послушай, Вано, оно, конечно, спасибо великое за такую встречу, но...
И Голованов развел руками, не зная, как выразить свое восхищение.
– О чем говоришь, командир! – расплылся в улыбке Цхиладзе. – Ты помнишь, как пили спирт в Афгане?
– Ну!
– A как мечтали хорошего грузинского вина попить, когда вернемся домой?
– Ну!
– Так вот и выпьем сегодня за все наши мечты! Сбывшиеся и несбывшиеся.
Он пригласил гостей к столу и уже обращаясь к посетителям ресторана, в большинстве своем постоянных членов клуба «Терек», сказал:
– Сегодня я хочу представить вам не просто моих друзей, я хочу представить вам моих боевых друзей, моих товарищей по оружию, которые когда-то вытащили меня из-под огня и благодаря которым я могу сейчас пить это прекрасное вино!
Судя по реакции зала, откровенно не понимающей, о чем это говорит всесильный Вано, о котором думали, что он крупный представитель все той же криминальной грузинской группировки, которая держала под своим контролем часть столичных заведений игорного бизнеса, для всех подобное вступление было откровением, непонятным и странным по меньшей мере, и только когда он произнес два слова – «Афганистан» и «спецназ», ресторан взорвался нестихающим шквалом аплодисментов. Здесь, видимо, умели ценить не только деньги, но и еще нечто такое, о чем не принято говорить вслух.
– Слушай, Вано, – негромко произнес Макс, запустив пятерню в свою бороду, – ты того... не очень-то. Я ведь сентиментальным стал, а ты из меня слезу выжимаешь.
– А ты не стесняйся, всплакни, – на полном серьезе посоветовал Цхиладзе, – порой помогает.
...Когда уже был произнесены почти все тосты, которые можно было произнести, а вышколенный официант все подносил и подносил опечатанные сургучом бутылки настоящего грузинского вина, а второй официант не забывал менять тарелки, Цхи-ладзе наклонился к уху Голованова.
– Слушай, командир, может поднимемся ко мне в кабинет? Игнат сказал, что у тебя дело какое-то ко мне.
И он широко повел рукой, как бы говоря тем самым, что еще пара дюжин бутылок, и они вряд ли смогут говорить о чем-нибудь толковом.
– Можно и к тебе подняться, – согласился Голованов. – Тем более, что передохнуть малость надо.
Они поднялись на второй этаж, где располагался управленческий персонал клуба, и Цхиладзе широким жестом пригласил гостя в свой кабинет, который – чего уж там греха таить! – был «пошире» и побогаче офиса «Глории», которым так гордился Голованов. Предложив гостю кресло, барственноцарственный Вано, для которого этот вечер превратился в настоящий праздник, вызвал своего помощника, видимо, очень близкого родственника, и распорядившись, чтобы им принесли коньяк и «Боржоми», по-хозяйски опустился в кресло напротив.
– Слушаю, командир. Что случилось?
Не вдаваясь в излишние подробности, Голованов стал рассказывать о гибели Стаса Крупенина, как вдруг его перебил Цхиладзе:
– Я знал этого парня, знаю, что его убили.
– Откуда? – удивился Голованов. Цхиладзе усмехнулся.
– Мир тесен. А Стас был хорошим бойцом и время от времени дрался на моем ринге.
«Тесен мир, командир...»
Голованов вдруг почувствовал, как к лицу прилила кровь, и сделал над собой усилие, чтобы не очень-то расплескивать свои чувства. Хотел выяснить одно, а узнал другое! И если Крупенин дрался на ринге «Терека», завсегдатаем которого был Артур Чижов, и который не мог не знать его в лицо. То что?
Да и убили Крупенина в Измайловском парке, а не в Битцевском лесу!
