Непотопляемый - Незнанский Фридрих Евсеевич (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
Он немного помолчал и продолжил:
– Ну ничего, как говорится, поживем – увидим... Да, задание Президента, Слава, ты прав, сейчас нам более чем кстати... Давайте подумаем, как быть дальше – ошибаться, судя по всему, нельзя... Значит, так. Пока Романова на пару с Гнедичем ведут наружную слежку за господином Кругликовым, ты, Володя, постараешься в ближайшие часы... как следует выспаться!
Яковлев вслух своего удивления не выразил, но посмотрел на Турецкого вопросительно.
– Не исключено, что не сегодня завтра у тебя появится объект «наружки», вести который ты будешь в одиночестве... Разумеется, если разрешение на слежку за ним я сумею выбить из Константина Дмитриевича, а он, в свою очередь, из своих «верхних»... Полагаю, нашего Генерального может оказаться в данной ситуации недостаточно...
– Значит, в данный момент я могу идти? – уточнил Яковлев.
– Да, – кивнул Турецкий, – но будь на связи... Валерий, постарайся находиться поблизости, если разговор с Костей у меня сложится, засядешь за изучение одного сверхзасекреченного досье... Пока свободен.
– В буфет можно спуститься? – поинтересовался Померанцев.
– Иди, поешь, после чего – чтоб сидел мне в своем кабинете, как пришитый, пока не вызову... На этом у меня пока все. У тебя, Слава?
Грязнов, кряхтя, поднялся, со стула:
– У меня – тем более, надеюсь, сегодня я тебе раньше вечера не понадоблюсь. А то мои подчиненные скоро забудут голос своего шефа, не то что портрет!..
– Созвонимся вечером, – согласился Турецкий и посмотрел на часы: с минуты на минуту должен был появиться Лайнер, а еще через полчаса – вызванный по повестке Шахмин. Пообедать, в отличие от Померанцева, Александр Борисович явно не успевал.
Идеально спокойное выражение круглого лица Бориса Шахмина и неторопливая манера двигаться, в коей он приблизился к столу, за которым устроились оба следователя, ни в малейшей степени не обманули Турецкого. За долгие годы работы он научился определять состояние своих фигурантов и по другим признакам: например, по выступившим, как сейчас у адвоката, напряженно пульсирующим венам на висках или по слишком интенсивному по сравнению с лицом цвету лысины, если таковая имелась – а у Шахмина она имелась...
Допрос, как и было оговорено заранее, начал Александр Борисович, после того как Лайнер представил его адвокату и снял формальную часть показаний.
– Не могли бы вы, господин Шахмин, – задал Турецкий «вводку», – рассказать, какого рода отношения связывали вас с некоей Лидией Константиновной Юрковой?
Саша прекрасно понимал, что вопрос этот адвокат мог «вычислить» заранее и заранее подготовить ответ. Так оно и вышло: на лице Шахмина не дрогнул ни один мускул.
– Конечно, я мог бы и не отвечать, поскольку дело это глубоко личное, – горько вздохнул он. – Но вряд ли стоит в этих стенах ожидать деликатности... Хотя бы к чужому горю...
– Вы правы, – спокойно кивнул Турецкий. – Итак?
Шахмин опустил голову и тихо, словно преодолевая свои чувства ответил:
– Я любил Лидочку... И я... Я все еще не осознал до конца случившееся...
– Сочувствую, – сухо произнес Александр Борисович. – Могу я, кстати, слышать, каким образом вы узнали о гибели Юрковой?
– Никакого секрета в этом нет. – Шахмин поднял на следователя взгляд, в котором отчетливо читалась мука. – В тот вечер у нас должно было состояться свидание... В ночном клубе «Катюша». Но Лидочка не пришла... Утром, где-то, вероятно, около двенадцати, я, устав названивать ей на мобильный, позвонил домой... Так вот и узнал.
– Ну а вечером? После того, как стало ясно, что девушка не придет?
– Ну разумеется, я звонил, но там все время звучала фраза о недоступности абонента...
– В какое время вы приехали в клуб?
– Довольно рано, – вздохнул Шахмин. – Наверное, часов в семь-восемь вечера... Видите ли, его владелец – мой старый знакомый, бывший клиент... У нас были кое-какие дела, требовавшие обсуждения... А уж потом я позвонил Лидочке.
– А уехали вы из «Катюши»...
– А я оттуда вообще не уезжал, – простодушно ответил Шахмин. – Поздно было, я выпил и не решился сесть за руль. Гоша... Это хозяин клуба... предложил мне переночевать в его комнате отдыха. Вот я и остался и проспал почти до полудня... Я понимаю, вы выясняете мое алиби... Поверьте, я действительно любил Лидочку!..
– Конечно-конечно, – охотно согласился Саша. – Но, если вы так ее любили, зачем же так круто подставили?..
– Я?.. Подставил Лидочку?!.
– Александр Борисович, – негромко вступил в разговор Лайнер, – имеет в виду дело об убийстве болгар, уважаемый Борис Николаевич... Ну, то самое, которое вел мой коллега Николай Петрович Познеев, сразу вслед за этим погибший: убитый неизвестными лицами или лицом...
– Бог с вами! – вскинул руки, словно защищаясь, Шахмин. – Да ведь я тогда и взялся-то за дело исключительно потому, что в ту ужасную ситуацию попала Лида!.. А вы говорите – подставил...
– Да, – печально произнес Аркадий, – говорю... И знаете почему?
– Понятия не имею!..
– Потому что так считала сама Юркова!
Возразить Шахмин не успел, Лайнер опередил его, нажав нужную клавишу, и в кабинете зазвучал голос Лиды...
К тому моменту, как запись закончилась, с адвокатом, по наблюдениям Турецкого, произошло несколько метаморфоз. Поначалу Шахмин, услышав голос девушки, очень артистично вздрогнул. Затем, когда дело дошло до ее показаний относительно его личного распоряжения заказать конкретный столик в ресторане, артистизм на несколько секунд изменил Шахмину: его физиономия вытянулась. Однако довольно быстро он вновь взял себя в руки.
– Бедная Лидочка, – вздохнул он, едва голос девушки умолк. – Конечно же все это она сама себе нафантазировала... Исключительно потому, что с этими погибшими столь нелепо иностранцами – заметьте, совершенно случайно! – действительно познакомил ее я...
– Можно с этого места поподробнее? – поинтересовался Лайнер.
– Так ведь и подробностей-то особых нет! – искренне воскликнул адвокат. – Случайное знакомство, на улице... Я увидел одного своего знакомого... Да что я говорю-то? Как раз Юру Иванова, проходившего потом по этому делу исключительно из-за того, что он в момент убийства находился в ресторане – между прочим, только что вошел!.. Ну и потому, что был с этими болгарами знаком, хотя никто не мог утверждать, что он с ними ссорился хотя бы раз в жизни...
– Продолжайте, – незаметно перехватил инициативу Турецкий. – Итак, вы увидели Башкира на улице... Где, кстати?
Кличка Иванова, прозвучавшая в кабинете впервые, заставила Шахмина слегка поежиться, но продолжал он вполне бодро:
– Иванов однажды едва не стал одним из моих клиентов с подачи другого нашего знакомого, которого я позднее потерял из виду. Увидев Юрия, я вышел из машины и окликнул его, хотел поинтересоваться, куда упомянутый мной человек исчез...
– У вас было к исчезнувшему какое-то дело? – спросил Александр Борисович, пока не спрашивая имени нового персонажа.
– Можно и так сказать. Он задолжал мне денег... Не так много, но все же... В общем, я подошел к Иванову, а с ним как раз были эти болгары. А спустя минуты три после того, как Юра меня им представил, из толпы вдруг вынырнула Лидочка... Вот и все знакомство!
– Удивительно, как вдруг все вы в один и тот же момент там сошлись! – не выдержал и подал реплику Лайнер.
– Бывает и так – совпадение случайностей, – парировал адвокат. – А все остальное, разумеется, домыслы! У Лидочки было очень богатое воображение, к тому же она... не хотелось бы об этом говорить, но вы меня вынуждаете... В общем, она была совсем не против под каким-либо предлогом, хотя бы и надуманным, вытянуть из меня лишнюю сотню долларов...
– Иными словами, – прояснил туманный намек адвоката Турецкий, – вы хотите сказать, что ваша горячая любовь – шантажистка?..
Шахмин поморщился:
– Ну, не так грубо... Лида, между прочим, тоже испытывала ко мне... чувства! Но у нее, как я уже упоминал, была богатая фантазия.
