Мы с тобой одной крови - Леонов Николай Иванович (е книги .TXT) 📗
И каждый раз Гуров, не зная, что предпринять, начинал танцевать от печки. Он вспомнил, что в «минуту страсти роковой» получил от Ирины ключ от квартиры и разрешение приходить без звонка.
«Взгляну на квартирку внимательно, – решил он, направляясь к машине, – а дальше жизнь покажет».
Бардин знал, что жена у сестры, поэтому, не заходя домой, отправился к свояченице, где, кроме сестер, присутствовали Иона Доронин и телевизионный комментатор Турин. Генерал догадывался, что между его женой и популярным телевизионщиком роман, но так как к жене он уже охладел и сам был не без греха, то держался с Туриным по-дружески. А Иона в свободное от заседаний время служил у Иринки прислугой за все. Бардин ревновал, но сделать ничего не мог: Ирина была женщина свободная и своенравная.
Генерал обрадовался, что хотя бы Гурова здесь нет, и включился в шумное застолье весело, хотя и почувствовал, что своим приходом прервал серьезный разговор.
Ирина подняла тост за Бардина, пожелала ему скорее стать министром.
– Я думал, ты ко мне лучше относишься, – отшутился генерал.
Все выпили, пытались найти подходящую тему, но разговор не клеился. Турин деловито взглянул на часы, поднялся, одернул твидовый пиджак.
– Я начинаю сегодня, только не ждите скандалов. Все будет интеллигентно, в полутонах.
Бардин понял, что эта фраза относится к прерванному разговору.
– Я не против полутонов, Александр, – неожиданно голос Доронина зазвучал резко, – но в вашей передаче должна быть четко обозначенная позиция.
– Я постараюсь, – Турин раскланялся, но не вышел, взглянул на Доронина.
– Заговоры – вещь не простая, – Иона Доронин тоже сделал общий поклон.
Алла подала знак сестре, чтобы та удержала гостя, но Ирина не шелохнулась, смотрела на происходящее насмешливо, несколько сторонне.
– На посошок, Иона. И попутного тебе ветра! – сказала Алла, налила два стаканчика виски, чокнулась с Дорониным.
– Алла, ты знаешь, мне нельзя!
– А мне можно.
– Пей, Иона, и ложись на диван… Не в первый раз, так что не стесняйся, – сказал Бардин.
Звякнул звонок, хлопнула входная дверь, портьеры распахнулись, и в гостиную влетел Гуров. Полковников с такой статью, посадкой головы, обаянием можно было увидеть только в кино.
Он сделал скользящий шаг, опустился на одно колено, положил на руки Ирины букет роз, легко поднялся и поклонился каждому из присутствующих с таким видом, словно в обеих женщин он влюблен, а каждый мужчина здесь – друг детства и до гробовой доски.
Наступила неловкая пауза. Гуров, не обращая внимания, воскликнул:
– К черту постные мысли, господа! – Выставил на поднос фужеры, разлил шампанское, себе взял стакан с виски, второй случайно сунул в руки Доронину и сказал: – В меня промахивались множество раз, но ни разу не промазали с метра. Можно сказать – рекорд! – Он сунул палец в дырку на рукаве. – Пусть они так стреляют и дальше.
– Счастье не бесконечно, – уныло произнес депутат. – Вы выглядите как мушкетер, да времена прошли.
– А люди остались. – Гуров низко поклонился Ирине, якобы случайно подхватил Иону под руку, и они шарахнули по стаканчику виски.
Шок от неожиданного появления Гурова прошел, все заговорили смелее, более естественными голосами. Но это не устраивало Гурова, и, отозвав Бардина, он негромко спросил:
– По вашей канцелярии прошла агентурка ФСК о создании группы переворота?
Бардин поперхнулся маслиной.
– Первый раз слышу.
– Не давало КГБ на своих разработок и век давать не будет.
– Но вы узнали.
– Я, извините покорно, – дело совершенно особое. То, что знаю я, далеко не на все столы попадает.
– Это почему же? – Пытавшийся ступать твердо, но уже покачивающийся, к ним подошел Доронин.
Гуров твердой рукой усадил депутата на диван.
– Посиди, потом мы с тобой в баньку махнем.
– Знаем мы нынешние баньки, – усмехнулась Алла. – А вы развратник, Лев Иванович.
– Я мужик, со своими плюсами и минусами. – Гуров каламбурил, был в центре внимания.
Бардин подсел на диван к Доронину, сказал:
– Ты много пьешь, Иона.
Собравшийся было уходить Турин вернулся к столу, налил в бокал шампанского.
– Не понимаю! – возмущался Гуров. – В центре города одна вооруженная группа уложила другую вооруженную группу мордами на асфальт, а главный политический обозреватель России пьет коньяк и плюет на соцзаконность.
– Но здесь находится замминистра внутренних дел, и вы, между прочим, человек не штатский! – вспылил Турин.
– Мы люди подневольные, подчиняемся приказам. Не знаю, что приказано Николаю Ильичу, а я выполняю оперативное задание.
– Сейчас?! Здесь?!
– Заглянул по дороге сообщить, что занят, – флегматично ответил Гуров, надевая легкий, не по погоде плащ. – Так что извините, Ирина, вынужден откланяться. – Он твердой рукой взял за локоть Доронина. – Идем, Иона, подброшу по ходу. Всем поклон! – Гуров низко поклонился и повел опешившего депутата к лифту.
Бардин хотя и не был оперативником, но сообразил, что Гуров уводит пьяного, и чем закончится их разговор, неизвестно. Генерал вышел следом, сказал:
– Ни к чему депутату в таком виде на людях показываться, пусть на диванчике вздремнет.
– Верно, Николай Ильич, – с удовольствием согласился Гуров. Он и не собирался увозить пьяного Доронина, тратить на него драгоценное время. Оперативнику надо было знать, велись «крамольные» разговоры в его отсутствие или не велись. Бардин дорогу преградил, выпившего политика забрал, – следовательно, велись.
Стоя рядом с Гуровым, Бардин тихо спросил:
– А что там у мэрии делается?
– Понятия не имею. Бронежилеты, автоматы, полагаю, спецгруппы качают силу.
– А нам ничего не сообщили.
– Может, считают, что мы и так в порядке? – спросил Гуров, и в его голосе прозвучала издевка. – А может, мы недостаточно надежны? И других на асфальт укладывать не будем, сыро, однако, и сами не ляжем?
– Лев Иванович, как это у вас получается, что вы буквально обо всем говорите с шуточками?
– Николай Ильич, ежели о творящемся в стране рассуждать серьезно, давно пора стреляться.
– А как с вашим основным заданием?
Гуров удивленно поднял брови.
– Не понял? Я нашел подходящего парнишку, но ничего конкретного, агентурная болтовня. Рапорт у вас на столе третий день, решил, вы интерес потеряли. Правда, конкретного там мало чего есть, но подработаем, разберемся.
Бардин побледнел и, хотя их никто не слышал, зашептал:
– Сегодня в восемнадцать, доложите лично.
– Слушаюсь. – Гуров, хотя и был в штатском, лихо козырнул и вышел.
Когда дверь за оперативником закрылась, Бардин быстро прошел в спальню, снял телефонную трубку, набрал номер, не здороваясь и не представляясь, спросил:
– Говорить можешь?
– Так точно!
– Так он нашел человека?
– Никак нет, господин… – отвечавший запнулся. – Есть версии, слабенькие, предположительные.
– А он не морочит тебе голову?
– Пытается, но я владею большим объемом материала, ничего серьезного мимо меня пройти не может. Я говорил и повторяю, что в случае удачи он вам человека не отдаст, но у него пока ничего нет.
– Но, как ты считаешь, он найдет?
– Обязательно, и в ближайшие дни.
– Твоя судьба и жизнь в твоих руках. – Бардин положил трубку.
В отделе контрразведки положили трубку, и один из оперативников сказал:
– Раз Гуров на подходе, надо забрать у него весь материал. Мы не вчера родились, разберемся сами.
– Доложи, пусть решают, мы люди маленькие.
В своей квартире Бардин расхаживал по гостиной, смотрел на жену и свояченицу, которые сидели на огромном плюшевом диване, пили сок, курили, изображали независимость.
Бардин умел владеть собой и говорил мягко, задушевно:
– Да, девочки, признаемся, что Маты Хари ни из одной из вас не получилось. Не расстраивайтесь, живете вы неплохо, а до разбитого корыта мы не допустим.
