«След Лисицы» - Адамов Аркадий Григорьевич (читать хорошую книгу .txt) 📗

— Куда же он ушел? — продолжал нетерпеливо допытываться Виталий.

— Будто знакомого какого встретил.

— Это, выходит, вчера вечером было?

— Ага. Поздно так пришел, думала, спать будет.

— Зачем же он пришел тогда?

Женщина усмехнулась.

— Переодеваться. Вещи из камеры принес. Два чемодана.

Она пытливо оглядела своих собеседников и деланно-безразличным тоном добавила:

— Страсть как спешил! Записочку одну обронил, так я его и догнать не успела.

— Где же она? — поспешно спросил Виталий.

— Кто ее знает! Бросила кудай-то.

Тут вступил в разговор Цветков. Он очень серьезно, с каким-то новым значением сказал:

— Нам непременно найти его надо, мамаша.

И женщина, усмехнувшись, ответила:

— А я уж и сама вижу, что вам его беспременно найтить надо, землячка этого. — Она вздохнула и с сожалением добавила: — Хорошие вы люди, а то бы нипочем рыться в грязи не стала.

Она неохотно подошла к железной урне в углу и, расстелив перед ней на полу газету, с усилием вывалила туда мусор из урны.

Цветков и Лосев попытались было ей помочь, но она повелительно буркнула:

— Сама. Нечего вам-то пачкаться.

— Нам, мамаша, тоже приходится с грязью дело иметь, — усмехнулся Цветков.

Та промолчала и, присев на корточки, стала быстро перебирать кучу мусора на газете.

В это время из соседней комнаты появился Откаленко. Он с удивлением поглядел на товарищей, нетерпеливо склонившихся над женщиной около мусорной кучи, и, подойдя, тихо спросил Виталия:

— Что сие значит?

— Погоди, — ответил тот, не отрывая глаз от быстрых рук женщины. — Ищем тут записку.

Наконец женщина нашла то, что искала.

— Вот она, — и, с усилием приподнявшись, передала Цветкову скомканную бумажку.

Три головы поспешно склонились над ней.

В записке была только одна корявая строчка: «Место старое тихие встречи». Бумага была пожелтевшей от времени, с обтрепанными краями, чернила на ней чуть выцвели.

Все трое молча переглянулись.

Потом Виталий неуверенно произнес:

— Странно… знакомые какие-то слова…

Они торопливо и благодарно простились с худенькой женщиной в синем халате. Та в ответ лишь хмуро кивнула им.

— Чего уж там… Ладно…

Шел второй час ночи. Все трое валились с ног от усталости и пережитых волнений.

Но Цветков неожиданно сказал:

— Придется, милые, еще поработать. Как-никак идем по горячему следу. Ему негде ночевать, кроме как на другом вокзале. Ясно?

— Куда яснее, — немедленно согласился Откаленко.

— И теперь он в бежевом костюме, — добавил Лосев.

Они прошли в комнату дежурного и вызвали оперативную машину.

Пока ее дожидались, Цветков сказал:

— В Москве девять вокзалов, так? Этот и Казанский отбросим. Остается семь.

Потом связались по телефону с дежурными этих вокзалов, попросили до приезда оперативной группы взять под наблюдение комнаты для транзитных пассажиров и сообщили на всякий случай приметы интересующего их человека.

Машина пришла раньше, чем успели связаться со всеми вокзалами. Предупредить остальных попросили дежурного лейтенанта.

…Уже начинало светать, когда Цветков и его сотрудники вышли на пустынную маленькую площадь перед Савеловским вокзалом. Около низенького палисадника у стоянки такси сиротливо притулились две машины с зелеными фонариками. Водители их крепко спали. На широкой лестнице, ведущей от платформ к выходу в город, появилось несколько человеческих фигур: видно, первый утренний поезд уже пришел в Москву.

— Сюда можно было и не ездить, — с досадой сказал Виталий.

— Никуда можно было не ездить, — поправил его Откаленко.

Цветков покачал головой.

— Нет, милые, всюду надо было ездить. Теперь версию насчет комнат для транзитных пассажирюв на сегодня можно отбросить. Со спокойной совестью. А раньше как? Не простили бы себе, если что.

Они разбудили дремавшего в машине шофера.

— С утра займемся другой версией, — сказал через плечо Цветков, тяжело опускаясь на переднее сиденье. — Насчет тихих встреч… — И добавил, обращаясь к шоферу: — Давай, Коля, развези-ка нас по домам. Спать осталось… — он посмотрел на часы, — всего ничего. А дел завтра невпроворот.

— Добрые люди уже седьмой сон видят, — усмехнулся Виталий.

— У добрых людей уже будильники звонят, — снова поправил его Откаленко. — Дал бог работку…

— Зато любимый город может спать спокойно, — отозвался Виталий.

Всех неудержимо клонило ко сну. Но когда Цветков заговорил о предстоящих делах, сон сам собой улетучился.

Игорь удивленно заметил:

— Скажи пожалуйста! Как будто второе дыхание появилось.

— Не. Это уже последнее, — усмехнулся Лосев.

Надо было все обдумать и обо всем условиться, поэтому решили собраться утром пораньше.

— Выспимся, милые, потом, — сказал Цветков.

И Виталий беспечно добавил:

— На том свете скорей всего.

— Юмор у тебя что-то не тот, — отозвался Игорь. — Не наш в общем юмор. — И, обращаясь главным образом к Цветкову, добавил: — А что, ниточка все-таки не рвется, тянется. Вопрос только — куда?

К середине следующего дня многое прояснилось. Откаленко привез спецсообщение о побеге из места заключения некоего Григория Сердюка по кличке «Поп». Приметы тоже совпадали.

Цветков, надев очки, внимательно прочел сообщение, затем удовлетворенно сказал:

— Наш, — и посмотрел поверх очков на Игоря. — Какие есть данные?

— Осужден за вооруженный грабеж с убийством. Судимость четвертая.

— Последний раз где судим?

— В Снежинске. В Москве связи не установлены.

— Та-ак. Опасный тип.

Потом приехал Лосев и сообщил, что у инженера Егорова, следовавшего поездом из Хабаровска, были похищены документы и деньги. Инженер ехал с семьей из Якутии.

— В ужасном положении люди, — волнуясь, говорил Виталий. — В Москве ни родных, ни знакомых. С детьми. Собирались потом ехать на юг, отдыхать. За три года первый отпуск.

Откаленко мрачно произнес:

— Паразит! Добраться бы до него, пока он все деньги не просадил.

— Вот об этом и подумаем, — сказал Цветков и, в свою очередь, спросил: — А им что же, и помочь некому?

— Ну как так некому! Министерство там чего-то им выдаст, наверное. На обратную дорогу. А отдых пропал.

— Ладно. Давайте думать, — тряхнул головой Цветков.

Он снял очки, откинулся по привычке на спинку стула и пытливо посмотрел на Виталия.

— Значит, «тихие встречи». Это что такое?

Но тут, в самый неподходящий момент, дверь широко распахнулась и вошел Свиридов.

— Совещаньице? — осведомился он.

— Вроде того.

— А у меня к тебе разговор, Федор Кузьмич.

Цветков сказал сухо:

— Сейчас некогда. Сам знаешь обстановку. При тебе докладывал.

— Еще вчера надо было справочку составить.

— Ладно. Вечером. Горит тут все у нас.

— А за ней из управления скоро приедут.

— Что же со мной-то не сговорились?

— Это не обязательно. Вышестоящая инстанция. Да и застать тебя… Вон даже ночью машину держал.

— Такая работа.

— Работа работой, а порядок порядком. — Свиридов сердито засопел. — Словом, я доложу как есть. Учти. Потом не расхлебаешь.

Он грузно повернулся и направился к двери.

Цветков подождал, пока Свиридов ушел, и невозмутимым тоном продолжал, обращаясь к Лосеву:

— Итак, «тихие встречи». Что это, по-твоему?

Но Виталий не мог так сразу переключиться на деловой лад. Он весь кипел от возмущения.

— Я вас не понимаю, Федор Кузьмич! — запальчиво воскликнул он. — Долго этот Свиридов будет копать против нас?

— Не против нас, а против вас, — поправил его Откаленко и решительно спросил: — Когда будет партбюро?