Мания расследования - Топильская Елена Валентиновна (книги онлайн полностью txt) 📗
На следующий день он притащил мне номер кредитки, и я написала официальный запрос о состоянии счета господина Нагорного в одном из питерских филиалов зарубежного банка. Мне не верилось, что это единственный счет Нагорного, но с чего-то надо было начинать. И я отправила Кораблева в банк.
После этого мой верный рыцарь пропал ровно на неделю. Костя Барракуда тоже никак не проявлялся, и я подумала было, что он воспользовался моим советом и залег на дно или уехал. Никакого наблюдения за собой я не чувствовала, всю неделю я спокойно занималась текущими делами и лечила нервную систему. Жизнь мою омрачало только одно — с Горчаковым мы так и не разговаривали.
Он старался прошмыгнуть к себе в кабинет так, чтобы не попасться мне на глаза. Обедал в кабинете бутербродами — стенки у нас тоненькие, мне прекрасно был слышен хруст оберточной бумаги, а потом чавканье. Секретарша наша, в свою очередь, обходила стороной кабинет Горчакова, и только ко мне заглядывала — спросить, не заходил ли Ленечка Кораблев, и не зайдет ли в ближайшее время. Но я ее ничем порадовать не могла.
Однако накануне следующего уик-энда в моем кабинете появился с докладом оперуполномоченный Шарафутдинов. Он выложил сведения о том, что в день исчезновения из ресторана четы Нагорных господин Нагорный Валерий Витальевич вылетел в Москву рейсом в 17 часов 30 минут.
Я подняла на Татарина изумленные глаза.
— Александр Равилевич, вы ничего не перепутали?
— Я вообще никогда ничего не путаю, — самоуверенно заявил этот разгильдяй, который — все это знали — путал «право» с «лево», «горячо» с «холодно», шестерку с девяткой и даже УК с УПК. — А вот тут, смотрите: через два дня он обратно прилетел.
— А жена не летала?
— Не летала и поездом не ездила. Я за полгода данные собрал, — Шарафутдинов подвинул ко мне очередную порцию бумажек.
Я помолчала, переваривая полученную информацию.
— А что с трупами?
— А трупов не нашел пока. Продолжаю работу.
— А ты и Маринин труп ищешь?
— Ага.
— А ничего, что его уже нашли и захоронили?
— Ничего, — успокоил меня Шарафутдинов.
— Хорошо, — сказала я и отослала его продолжать работу.
Когда за ним закрылась дверь, я положила перед собой справку о том, что Нагорный в день исчезновения вылетел в Москву, и вторую справку — о том, что через два дня он вернулся, и попыталась привести мысли в порядок.
Значит, Нагорный жив, если он летал в Москву. Если считать, что это он летал, а не кто-то другой, — значит, у него нет документов на другое имя, только свои собственные.
Трудно представить, что кто-то воспользовался его документами именно в день исчезновения Нагорного. Зато в картину панического бегства этот полет вписывается идеально. Однако в Москве он пробыл всего два дня, и, что очень странно, вернулся назад. Будем исходить из того, что назад прилетел не кто-то другой по документам Нагорного, а он сам. Эти два дня пресса вовсю трубила о том, как депутат Нагорный прячется от прокуратуры, портрет беглеца показывали по телевизору, во всех новостных программах, фамилия его звучала чаще, чем реклама прокладок, поэтому кому-то пользоваться документами Нагорного было опасно. Если же предположить, что кто-то специально воспользовался документами Нагорного с целью привлечь внимание то ли к нему, то ли к себе, то и эта версия отпала, потому что более чем за полгода этот факт так и не был использован.
Значит, будем считать, что Нагорный в панике сбежал из города на первом попавшемся самолете, но и в Москве не чувствовал себя в безопасности, поэтому вернулся. Трупа его мы до сих пор не нашли, значит, очень высока вероятность того, что Нагорный до сих пор жив.
Эту вероятность усиливают слухи о том, что именно он должен занять высокий пост лидера организованного преступного сообщества вместо покойного Карасева. Но где же в таком случае он отсиживается — так, что до сих пор никто не знает о его лежбище. Полагаю, что Барракуда дорого заплатил бы за сведения о местонахождении Нагорного, однако Костя явно этих сведений не имеет.
И ведь оттуда Нагорный держит связь со своими людьми! В больнице столько времени не пролежишь, если только это не психушка. Но в психушке не те условия, чтобы господин Нагорный там прописался. Где же он, где?!..
Ладно, оставим пока вопрос о подполье, в которое так удачно ушел Нагорный. Разберемся с трупом его жены.
Предположим — а у нас уже достаточно данных, чтобы это предположить, — что Валерий Витальевич с супругой мирно обедали в тот роковой день в ресторане «Смарагд» у открытого окна. Неизвестный спайпер с чердака дома на другом берегу канала стреляет в них из винтовки и попадает в голову Марине Нагорной. Расстояние большое, может, он целился в самого господина Нагорного, но промахнулся. Так или иначе, Марина падает, сраженная пулей. Охранника Нагорного на месте нету, он отпущен на обед. Возле ресторана стоит только Маринина «ауди». Опасаясь, что сейчас в ресторан придут его добивать с более близкого расстояния, Нагорный вытаскивает из ресторана на улицу тело жены. Кто знает, может, она была еще жива, или ему так показалось. Может, он хотел оказать ей помощь, увезти из-под носа врагов, а в дороге понял, что везет труп. При этом работники ресторана, естественно, все это видят, но решают не вмешиваться, и молчат на следствии. Да, свой мобильный телефон Нагорный выбрасывает в канал прямо у ресторана, прекрасно зная, что по нему можно вычислить его местонахождение.
В панике Нагорный решает труп сокрыть и привозит его к кладбищу, где похоронены его родители; ему известно, что недалеко от могилы есть заброшенный бетонный колодец. В будний день там пустынно, он беспрепятственно перетаскивает тело жены из машины на кладбище и сбрасывает в колодец. А сам несется в аэропорт и хватает билет на ближайший рейс в Москву… Да, Лешки мне очень не хватало, я привыкла свои умозаключения проверять на нем. Так что к концу недели я поймала себя на том, что разговариваю вслух сама с собой.
К тому моменту, когда на пороге моего кабинета нарисовался Кораблев с загадочным выражением лица, я разложила все собранные факты по полочкам, пришла к выводу, что все так и было, и ломала голову над тем, где все это время скрывается Нагорный и как он собирается предъявить себя организованному преступному сообществу.
Однако Кораблев, как всегда, никакой ясности не внес, а только еще больше все запутал.
Он принес мне справку о состоянии валютного счета Нагорного. На момент исчезновения на счете лежало двести шестьдесят три тысячи долларов. К настоящему времени счет похудел на восемьдесят тысяч, деньги со счета снимали шесть раз: первый раз — спустя месяц после исчезновения Нагорного — двадцать тысяч; потом, с периодичностью раз в месяц, — три раза по пять тысяч; еще тридцать тысяч ушли со счета перед Новым годом, то есть месяц назад, и пятнадцать тысяч были сняты на следующий день после убийства Карасева.
Воистину это был день сюрпризов, теперь я таращилась уже на Кораблева.
— И кто, вы думаете, снимал эти бешеные бабки? — небрежно спросил Кораблев.
— Не иначе, как сам Нагорный, — пошутила я, но Кораблев кивнул.
— Правильно. По крайней мере, там, в банке, его собственноручные росписи. Я взял на себя смелость кой-кого из банка допросить, вы мне отдельное поручение напишите.
— И что тебе в банке сказали?
— Все не так просто, — Кораблев сделал значительное лицо. — Эти, прямо скажем, неслабые суммы забирали не из банка.
— А откуда?
— Из обменника.
— Не поняла.
— Вам прощаю, Мария Сергеевна, вы девушка малообеспеченная и некорыстная. Откуда вам знать, что обладатели кредитной карты могут снимать деньги со счета через обменники.
— Я никогда о таком не слышала.
— Вот я и говорю, следователь должен быть знаком со всеми сторонами жизни. А что у нас за следователи, которые знают только нищету, а благосостояния и не нюхали…
— Леня, я тебя умоляю! У нас полно следователей, которые про нищету давно забыли и купаются в благосостоянии. И потом, признайся, ты сам про обменники узнал только благодаря тому, что я послала тебя в банк.
