Черная Орхидея - Эллрой Джеймс (полная версия книги TXT) 📗
Из комнаты для инструктажа я позвонил в Гильдию киноактеров и Центральное агентство по кастингам и запросил у них сведения по Элизабет Шорт. Клерк сообщил мне, что в их списках актрисы с таким именем, равно как и с другими, производными от Элизабет, не значится, поэтому маловероятно, что она появилась в каком-нибудь фильме, легально снимаемом в Голливуде. Повесив трубку, я подумал, что участие в фильме было очередной выдумкой Бетти, а театральный бинокль был лишь реквизитом, чтобы подтвердить эту выдумку.
На часах было около трех. Освободившись от Кенига, я чувствовал себя словно излечившийся от рака больной. После довольно значительной дозы Бетти / Бет Шорт, полученной во время трех проведенных допросов, касавшихся ее последнего довольно дешевого земного пристанища, я чувствовал себя чертовски уставшим и голодным и поэтому поехал домой перекусить и отдохнуть, но и там застал сцену под девизом «Черная Орхидея».
Возле кухонного стола стояли Кей и Ли и рассматривали фотографии, сделанные на месте убийства на 39-й и Нортон-стрит. Опять изувеченная голова Бетти, ее порезанные груди, выпотрошенная нижняя часть и широко расставленные ноги — все на глянцевых черно-белых фотографиях. Кей нервно курила и бросала взгляды на фото; Ли, напротив, изучал их очень тщательно, его лицо принимало самые разные гримасы, как у наркомана во время ломки. Никто не сказал мне ни слова; и я стоял там, словно декорация в спектакле, главную роль в котором играл самый знаменитый в истории Лос-Анджелеса труп.
Наконец Кей сказала:
— Привет, Дуайт.
Ли, продолжавший глазеть на фото, ткнул пальцем на снимок крупным планом.
— Я уверен, это было сделано не просто так. Берн Смит говорит, что на улице ее подцепил парень, отвез в какое-то место и замучил ее, а потом выбросил на автостоянку. Полная чушь. Парень, который сделал это, очень сильно ее ненавидел и хотел, чтобы об этом узнал весь мир. Боже, он кромсал ее целых два дня. Крошка, ты ходила на медицинские курсы, как думаешь, у этого ублюдка было медицинское образование? Может, он был психом, знавшим медицину?
Кей затушила сигарету и сказала:
— Ли, пришел Дуайт.
Ли обернулся.
Я сказал:
— Напарник...
Ли попытался одновременно подмигнуть, улыбнуться и что-то сказать.
Но все его попытки закончились дикой гримасой. И когда он наконец выпалил:
— Баки, послушай Кей. Я всегда знал, что образование, которое я ей оплатил, окупится сторицей, я вынужден был отвернуться.
Мягким спокойным голосом Кей произнесла:
— Все это лишь догадки. Я расскажу вам свою версию, после того как вы что-нибудь съедите и успокоитесь.
— Рассказывай сейчас, просвети нас.
— Ну, это всего лишь мое предположение, но я думаю, что убийц было двое. Потому что на теле есть рваные неровные раны, в то время как выполненные, очевидно, после смерти разрезы посередине, а также в нижней части живота сделаны очень ровно и аккуратно. Хотя, возможно, орудовал и один человек, который спустя какое-то время после убийства, в более спокойном состоянии, разрезал эту девушку на части и сделал вырез в нижней части живота. А когда тело разрублено пополам, вытащить внутренние органы не составит большого труда. Я думаю, что врачи-психи бывают только в кино. Милый, тебе надо успокоиться. Тебе надо прекратить принимать эти таблетки и что-нибудь поесть. Послушай Дуайта, он тебе то же самое скажет.
Я посмотрел на Ли. Он сказал:
— Я слишком возбужден, чтобы есть. — После этого он протянул мне руку, как будто я только что вошел. — Эй, напарник. Узнал что-нибудь новенькое про нашу девочку?
Я хотел сказать, что эта девочка не стоит того, чтобы ей занималась целая армия полицейских; я хотел рассказать про лесбиянку и про то, что Бетти Шорт была всего лишь маленькой лживой шлюшкой. Но, посмотрев на изможденное лицо Ли, я всего лишь сказал:
— Ничего такого, что заставило бы тебя так себя тиранить. Ничего такого, чтобы могло сделать тебя таким беспомощным, в то время когда ублюдку, которого ты отправил в Квентин, осталось всего три дня до освобождения и приезда в Лос-Анджелес. Представь, что сейчас тебя бы увидела твоя маленькая сестра. Подумай о ней...
Я замолк, увидев на глазах Ли слезы. Теперь уже он стоял, словно декорация к спектаклю, где играли близкие ему люди. Кей стала между нами, положив руки нам на плечи. Я вышел из комнаты, не дожидаясь, пока Ли разрыдается по-настоящему.
Еще одним форпостом «Орхидеейании» был Университетский участок.
В раздевалке участка висел разграфленный от руки лист бумаги со столбцами, озаглавленными: «Будет раскрыто — 2 к 1», «Не маньяк — 4 к 1», «Не будет раскрыто — 1 к 1», «Дружок / дружки — 1 к 4» и «Рыжий — ставки не принимаются, пока не задержат подозреваемого». Букмекером участка стал сержант Шайнер. Самый большой выигрыш могли получить те, кто поставил на «дружков», и уже с дюжину полицейских поставили по десятке на этот вариант, чтобы выиграть два пятьдесят.
В комнате для инструктажа было еще веселей. Кто-то повесил над входом две половинки дешевого черного платья. А наполовину пьяный Гарри Сирз танцевал вальс с чернокожей уборщицей, объявляя ее настоящей Черной Орхидеей, самой лучшей цветной певичкой со времен Билли Холидей. Прикладываясь поочередно к фляжке со спиртным, они продолжали кружиться в танце, а уборщица при этом еще умудрялась во весь голос орать негритянские песни, вынуждая говоривших по телефону полицейских затыкать уши.
Обычная рутинная работа также приобрела хаотичный характер. Одни сотрудники перекапывали картотеки автоинспекции и папки с досье по задержанным в Хантингтон-парке в надежде найти хоть какой-нибудь материал по Рыжему, с которым Бетти Шорт уехала из Сан-Диего. Другие были заняты чтением ее любовных писем, третьи проверяли информацию по автомобилям, чьи номерные знаки вчера ночью записал Ли, сидевший в засаде в гараже Джуниора Нэша. Миллард и Лоу отсутствовали, поэтому, бросив в большую корзину для входящих бумаг свой отчет о допросах и записку о выписанных мной постановлениях на арест, я поспешил смыться, прежде чем какой-нибудь вышестоящий клоун заставит меня присоединиться ко всему этому цирку.
Очутившись на свободе, я подумал о Ли, а подумав, пожалел, что ушел из участка, где к покойной относились, по крайней мере, с юмором. Затем я разозлился на Ли и начал думать о Джуниоре Нэше — профессиональном убийце, гораздо более опасном, чем десяток ревнивых донжуанов. В конце концов я возвратился к своим обязанностям полицейского и начал поиски Нэша в Лаймарт-парке.
Но Черная Орхидея настигла меня и там.
Проходя мимо 39-й и Нортон, я увидел зевак, толпившихся возле той самой автостоянки, а рядом бойких торговцев мороженым и хот-догами, продававших свою нехитрую снедь. Возле бара на 39-й и Креншо какая-то старушенция вовсю толкала глянцевые фотки Бетти Шорт, и у меня закралась мысль, а не снабдил ли ее всем этим наш очаровательный Клео Шорт за определенный процент от продаж. Обозленный, я постарался выкинуть весь этот идиотизм из головы и начал работать по-настоящему.
Целых пять часов я ходил по Саут-Креншо и Саут-Вестерн, показывая встречным фотографии Нэша и рассказывая об его судимости за изнасилование чернокожей девушки, но в ответ получал лишь одни отрицательные ответы или встречные вопросы типа:
— А почему вы не ищете подонка, который покромсал на куски ту красотку?
Ближе к вечеру я наконец смирился с мыслью, что Джуниор Нэш, по всей видимости, все-таки покинул Лос-Анджелес и что придется возвращаться в «цирк».
Наскоро перекусив, я позвонил в Отдел по борьбе в проституцией и попросил их сообщить адреса заведений, где обычно собираются лесбиянки. Просмотрев папки с информацией агентов, клерк назвал мне три бара, расположенных в квартале Вентура-бульвар: «Герцогини», «Шик» и «Кабачок Ла Верна».
Я уже собирался повесить трубку, когда он добавил, что все эти заведения не подпадают под юрисдикцию полиции Лос-Анджелеса, поскольку находятся на территории, подконтрольной шерифам, и работают под их покровительством — за определенную плату.
