Лучший полицейский детектив - Молодых Вадим (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt, .fb2) 📗
«Хвост рубить» — уходить от слежки тоже не стал, а просто зашёл и заперся в своём кабинете и стал тупо делать свою работу в расчёте на то, что и телефон его тоже уже прослушивают.
Ответ вызывавшего его в неподходящий момент абонента не просто обескуражил — он обезоружил Антона. Участковый с усилием отогнал от себя мысли, связанные с «хобби», с двойным усилием настроил официальную строгость на тупую людскую обыденность — кто-то машиной на клумбу заехал или кто-то дерётся по пьяни — и оказался совершенно не готов с весёлой тональности, с которой его сначала разыграла, а потом радостно над ним посмеялась его новая знакомая Светлана.
Малой даже разозлился… На неё — сначала, но, слава богу, вовремя успел взять себя в руки. Сразу после неё — на себя за нелепости вроде «Главка». В общем, врасплох она его застала. Он мычал и блеял безо всякой брутальной неотразимости в голосе. Но как только прозвучала причина её звонка — приглашение на вечеринку в тёплой дружеской компании, Антон перестал пытаться что-то из себя изображать и выразил такой искрений интерес и согласие, что распрощались собеседники вполне дружелюбно и жизнерадостно.
Светлана при этом и подумать не могла, что энтузиазм Антона основан только лишь на удобном поводе для встречи с Кириллом. Антон даже избавил её невольно от трудных для первого раза лишних разговоров, когда собеседники ещё мало друг друга знают, а потому опасаются спугнуть, ляпнув что-нибудь не то или как-нибудь не так. В реальности же мысли Антона радостно, почти что с визгом, вернулись на избавленное от них ранее поле и дружно, без пауз, стали наперебой предлагать Антону разные способы неофициального, скрытого, допроса Киры на предмет его посещения больницы и цветов медсестре.
И была среди всех других одна, самая приятная на пробу и удобная по форме, мысль, что Кира по своему обыкновению просто вскобелился и решил приударить за смазливой — господи, что в ней такого?… обычная девка!.. впрочем, откуда у него аристократизму взяться во вкусе?… жлоб, он и есть жлоб! — медсестрой.
Возможно, возможно… Даже очень может быть… Но порасспросить с пристрастием этого козла нужно в любом случае… Подпоить и порасспросить. Если не при делах, то будет рассказывать всё — это всегда видно, он любит хвастаться. Если же начнёт вилять…А то и напиваться побоится!.. Тогда всё ясно — трясти его по полной… Как доктора! Нет, стоп… Как доктора не годится — Кира здоровый бугай… Всю жизнь же только мясом, а не мозгами занимался… Их у него и нет, скорей всего… Точно! Они ж ему незачем! Если и были при рождении, то ввиду ненадобности — там всё папа решает — усохли и выветрились из ушей. Ей-богу! Кира же пустоголовым должен быть по всем признакам… Вот уликами его и прижать… Тогда не ему, а он уже платить должен будет. И много платить! В соответствии с платёжеспособностью…
Антон взял лист бумаги — зрительная память всегда сильней! — и составил перечень вопросов и сценарный план разговора. Даже тосты расписал.
И только после этого открыл кабинет и стал принимать граждан с подведомственной территории. Так увлёкся, будучи в приподнятом — от звонка Светланы — настроении, что ничуть не раздражался банальной житейской дрянью и вполне шутливо для себя оценивал каждого жалобщика или подконтрольного условника на предмет наличия в их головах мозгов. Сам не заметил, как начал выстраивать, хоть и игривую сначала, но, в конце концов, вполне серьёзную, некую теорию об отличительных особенностях безмозглых существ. Доктора помянул добрым словом! Жаль его… Ведь если разобраться, Антон не виноват в его смерти. Но… Так и не узнал, а есть ли…был ли у того мозг в черепе.
«Так, стоп! Хватит». Глянул на часы — пора. Холостяцкая служебная квартира хоть и была давно не убранной, но встретила, как обычно, приветливо — без обид. Квартира — женского рода, терпимо переживает мужское лёгкое отношение к чистоте и порядку.
Почистил собственные перья, приоделся, вызвал такси, поехал. Вышел из машины у цветочной лавки, купил букетик без понтов, но со вкусом, встал под фонарём с часами — классика жанра. Пару раз прохожие дамы, вполне интересные и возрастом и видом, оценивающе его рассмотрели. В итоге улыбнулись — обнадёжили. Хотя… И волнения-то как такового не было. Антон даже невольно начал задумываться и анализировать, почему… На первом-то с дамой рандеву!
Из-за мозгов… Вернее, их отсутствия. Вот как идея-то захватила, что всё остальное — даже новая возможная любовь! — кажется ерундой…
Визг тормозов. Антон специально выбрал место, где не только стоянка, но даже и остановка транспорта запрещена. Он собирался издалека увидеть, разглядеть, настроиться…
Плевать она хотела — это была машина Дианы — на знаки. Но «борзела» всё-таки не сильно, и как только из машины вышла Светлана, та сорвалась с места, словно её и не было.
— Привет. А куда это она? — спросил сразу Антон, чтобы услышать и исправить, если надо, свой голос и интонацию.
— Привет. Сейчас машину поставит, мужа заберёт, и они приедут вместе на такси.
Антон подумал, что вряд ли. Дианино заочное присутствие с мужем уже представилось ему, как дань приличию со стороны приглашавшей его женской стороны, но разочарования от срывавшегося следственного действия с Кириллом не показал — сумел. Наоборот, даже сыграл воодушевление предстоящим их со Светланой tet-a-tet — пусть порадуется девушка. «Курица!» — подумал-таки злобно.
Но улыбаясь и рассматривая, пока вручал букетик, решил, что зря. Она, в общем-то, ничего… И улыбается не натужно… И глаза такие лукавые… И красивые! И краски на мор… лице немного — видно к поцелуям приготовилась…
— Пошли! — запросто взяла она его под руку.
— Куда?
— А вон…
Они пошли в кафе с пошловатым в своей двусмысленности в этой ситуации названием «Интрига».
— Хорошо, что не «Интрижка», — съязвила Светлана на входе, и Антон её зауважал.
В вестибюле искренне, а не для того, чтобы что-то говорить, он развил её шутку:
— «Интрижка» на вывеске была бы пугающе прямолинейна…
— То есть?
— Ну-у… Интрижка обычно сочетается с определением «на стороне»… Стереотип брачной жизни. Назови они своё заведение так, то отпугнули бы часть клиентов.
— Тех, кто переживает адюльтер?
— Именно. Адюльтер ведь потому и заманчив, что преступен с точки зрения ханжеской морали.
Светлана сделала губками разочарование, не сумев скрыть его перероста в брезгливость:
— Ханжество само по себе в силу своего лицемерия аморально. Мораль же не может быть аморальной — это нонсенс. Она-то, мораль, как раз в определениях не нуждается. Есть просто мораль и всё.
— Хорошо, — Антон принял замечание. — Когда мы говорим ханжеская, то мораль заключаем в кавычки.
Светлана, улыбнувшись, согласилась и мигнула ему обоими глазами.
Прощупывая друг друга таким образом на трезвую голову, заказали кофе для начала. Стали рассматривать сидящих в зале.
— Кроме нас тут четыре парочки, — умаслив лукавством глазки и сузив их для остроты, зашептала Светлана. — Давай поиграем… Попробуем каждый угадать, какая или какие из них в адюльтере. Потом сопоставим… С доказательствами, естественно.
— Игра предполагает победителя… А здесь и сейчас он невозможен. Не будем же мы потом открыто у них спрашивать «Скажите, а вы сейчас жене-мужу изменяете?». Побьют!
Светлана чисто по-женски надулась, но возразила по-мужски:
— Ничего ни у кого спрашивать не придётся. В конкурсе будут участвовать подмеченные визуальные доказательства… Конкурс, кстати, может и не состояться — если мы одно и то же представим друг другу… Поведение людей, вынужденных что-то скрывать, всегда отличается от обыденного. Никогда не замечал, что у тайных любовников и страсти, и нежности друг к другу больше, чем у законных супругов?
Последнее слово Светлана произнесла с пренебрежением в голосе и произношении: звук «г» был, скорее, звуком «х», только не глухим, а звонким.
