Жара - Макбейн Эд (книги онлайн полные версии .TXT) 📗
– Это завещание должно быть предано огласке, – сообщила мисс Эттингер, – так что вы можете в любое время прийти и ознакомиться с ним.
– А не могли бы вы зачитать его мне по телефону? – попросил Карелла.
– Ну-у...
– Я расследую убийство, – позволил он себе маленькую ложь. Мысленно он давно уже считал этот случай именно убийством. – Это сбережет мне уйму времени.
– Я его только просмотрела, – сказала мисс Эттингер. – Если не вдаваться в подробности, можно просто сказать, что по завещанию все отходит человеку по имени Луи Керн.
– Он единственный наследник?
– Да.
– А кто должен наследовать имущество после Керна?
– Жена Керна и двое его детей.
– А вы не знаете, кем представлено завещание?
– Его зовут Чарльз Вебер. Я так понимаю, он адвокат. Завещание прислано в голубой папке, и на папке стоит название адвокатской конторы – «Вебер, Герцог и Ллевеллин». Ллевеллин – с двумя "л"...
– Вы сказали «Герцог»?
– Что-что?
– Один из партнеров – Герцог?
– Да, Герцог.
– А как пишется?
Мисс Эттингер произнесла по буквам.
– А адрес там указан?
– Адрес – Айсола, Холл-авеню, 847.
– Спасибо вам большое! – от души сказал Карелла.
– Да не за что, – ответила мисс Эттингер и повесила трубку.
Адвокатская контора «Вебер, Герцог и Ллевеллин» располагалась на двадцать восьмом этаже здания в самом сердце Айсолы. Внутри здания царила блаженная прохлада – окна были заделаны наглухо, и на всех сорока двух этажах работали кондиционеры. Замечательная система – когда нет перебоев с электричеством. Но если электрическая компания ощутит перегрузку сетей – а такое частенько случалось в эту треклятую жарищу, – пиши пропало. В этом случае открыть окно оказывалось невозможно, и небоскреб превращался в сорокадвухэтажную парилку. Но зато выброситься из окна этого небоскреба было сложновато.
Карелла позвонил Чарльзу Веберу около десяти, и ему ответили, что адвокат очень занят и сможет уделить ему не более получаса перед ленчем. Когда Карелла приехал, Вебер беседовал с клиентом. Он позвонил секретарше и попросил ее впустить Кареллу только без четверти одиннадцать. Чарльз Вебер был представительный мужчина немного за пятьдесят, с седеющими темно-русыми волосами и проницательными голубыми глазами. На нем был бледно-голубой, под цвет глаз, тропический костюм и белая рубашка с голубым же, но более темным галстуком. Из-под левого лацкана пиджака выглядывала вышитая темно-синим монограмма «ЧПВ». Он восседал за большим, не заваленным бумагами столом в просторном кабинете с двумя окнами, выходящими на авеню и на западную оконечность Гровер-парка. Приятно улыбнулся, взглянул на часы, чтобы показать Карелле, что тому следует быть кратким, и спросил:
– Чем могу служить, мистер Карелла?
– Мистер Вебер, я расследую предполагаемое самоубийство Джереми Ньюмена. Насколько я понимаю, вы...
– Предполагаемое? – переспросил Вебер.
– Да, сэр, предполагаемое.
– Насколько я понял, он скончался от смертельной дозы барбитуратов...
– Да, сэр, это так. Но дело еще не закрыто как доказанное самоубийство.
– Понимаю.
– Мистер Вебер, насколько я понимаю, вы вчера передали его завещание в Комиссию по наследствам.
– Да.
– Вы сами его составляли?
– Да.
– Если не ошибаюсь, по завещанию все имущество отходит человеку по имени Луи Керн?
– Да.
– Кто такой этот Керн, сэр?
– Владелец «Галереи Керна».
– Это картинная галерея?
– Да, и притом очень знаменитая и влиятельная.
– А где она находится?
– Здесь, в городе. Более того, на этой же улице.
– Не можете ли вы мне сказать, сколько унаследует мистер Керн?
– Полагаю, я не обязан этого делать, мистер Карелла.
– Мне уже известно, что мистер Ньюмен унаследовал от своего отца картины на сумму в несколько миллионов долларов. Это было всего два года назад. Могу ли я предположить...
– Не буду создавать вам лишних трудностей, – улыбнулся Вебер. – Пожалуй, вы можете предположить, что наследство стоит по меньшей мере два миллиона долларов.
– И мистер Ньюмен оставил все это Луи Керну.
– Да.
– Почему?
– Почему? Мистер Карелла, ваш вопрос мне неясен. Любой человек имеет право сам избрать своего наследника.
– В обход своей жены? Своей матери? Своего брата?
– Его жена получит внушительную страховку.
– Сколько?
– Сто тысяч долларов.
– То есть он оставил сотню тысяч своей жене и два миллиона постороннему человеку?
– Мистера Керна нельзя назвать посторонним человеком. Когда Лоуренс Ньюмен был жив, он все свои работы выставлял в «Галерее Керна». На самом деле именно мистер Керн оценил оставшиеся после него картины и позднее помог Джерри продать часть из них.
– То есть Джерри испытывал к нему благодарность.
– Да.
– Которую он оценил в два миллиона долларов.
– Мы только составляем завещание, – сказал Вебер. – К его содержанию мы никакого отношения не имеем. Мистер Ньюмен избрал своего наследника. Завещание составлено согласно его желанию. Лично мне его требования не понравились, но...
– Почему нет?
– Видите ли, я не знаю, знакомы ли вы с законами относительно наследства, действующими в нашем штате...
– Незнаком.
– Я изложу вам их так же кратко, как самому мистеру Ньюмену. В нашем штате, если человек принимает решение оставить наследство кому-либо в обход своей жены, она все равно получает долю наследства, не меньшую, чем если бы он скончался, не оставив завещания. Иными словами, даже если он не включит ее в завещание, она может получить половину наследства, чтобы утвердить свое избирательное право.
– И вы объяснили все это мистеру Ньюмену?
– Да.
– И какова была его реакция?
– Он, видимо, стремился таким образом наказать ее.
– Наказать?
– Да. Он настаивал на том, чтобы вообще исключить ее из завещания. Принимая во внимание его намерения, я предложил ему альтернативную возможность.
– Какую?
– Ну, если хотите, своего рода обходной маневр. Он мог бы оставить жене минимальную сумму, необходимую для обеспечения избирательных прав. Если причитающаяся ей доля наследства составит более двух тысяч пятисот долларов – а в данном случае это, разумеется, так и есть, – он по закону имеет право оставить ей две тысячи пятьсот долларов наличными, а остальные деньги положить на депозит на ее имя, с пожизненной выплатой процентов.
– Но он на это не согласился.
– Он сказал, что не желает оставлять ей ни гроша. Сказал, что остается надеяться на то, что она не пожелает утверждать свое избирательное право. И настаивал, чтобы все его наследство перешло к Луи Керну.
– И именно на этих основаниях вы и составили завещание.
– Именно на этих основаниях. Обязанность адвоката – давать советы. Но клиент, разумеется, вовсе не обязан им следовать. Я полагаю, что он совершил ошибку. Если бы он принял мое предложение, она получила бы ту же самую половину наследства, которую теперь получит по закону. А наказание было бы куда ощутимее.
– Почему?
– Ну, ведь выдача денег растянулась бы на много лет. Всего лишь проценты с депозита. В качестве кругленькой суммы наличными она бы их никогда не получила. Разумеется, утверждение избирательного права повлечет за собой расходы на адвокатов, тяжбы и тому подобное. Возможно, именно на это он и рассчитывал. Причинить ей как можно больше неприятностей и хлопот.
– Мистер Вебер, а с чего бы ему желать ей неприятностей?
– Понятия не имею.
– А вы его не спрашивали?
– Советы по семейным проблемам не моя специальность.
– А у них были семейные проблемы?
– Мистер Ньюмен пил.
– Я знаю. Но, насколько мне известно, Энн Ньюмен была преданной и любящей женой, и...
– Я не спрашивал у мистера Ньюмена, почему он пожелал изменить свое завещание. Я просто дал ему советы относительно существующих законов и следовал его пожеланиям.
