Мошенник - Макбейн Эд (читать хорошую книгу .txt) 📗
– Да, совершенно верно.
– Ну, ладно. Так что же все-таки произошло? Девушка дала тебе отставку?
– Это уж мое личное дело, – сердито сказал Хантер.
– Тебе девушки нравятся? – спросил шеф детективов.
Хантер вновь прищурился и изучающе посмотрел в лицо полицейскому сквозь потоки падающего на него света.
– А вам? – спросил он.
– Я-то люблю их, но сейчас спрашиваю я.
– Я тоже люблю их, – сказал Хантер.
– А та девушка, с которой ты собирался предпринять эту свою вылазку... Вы с ней дружите?
– Она красотка, – сказал Хантер с ничего не выражающим лицом.
– Но вы дружите?
– Она красотка, – повторил Хантер, и шеф детективов понял, что больше он ничего от него не добьется. Красивый высокий блондин терпеливо ждал. Клинг глядел на него и ему даже в голову не приходило связать этого человека с тем блондином, который привел Мэри-Луизу Прошек в ателье Чарли Чжена. Клинг читал отчет об этом деле, написанный Кареллой, но ум его просто не связал эти два факта.
– Следующее дело, – сказал шеф детективов и Хантер отошел от микрофона.
Уже подходя к ступенькам, ведущим со сцены, он обернулся.
– Город должен услышать об этих ваших заблеванных камерах! – выкрикнул он и спустился по ступенькам.
– Риверхед, второе, – объявил шеф детективов. – Дональдсон Крис, тридцати “пяти лет. Задержан полицейским случайно на месте преступления. При задержании Дональдсон заявил, что имеет место ошибка. Ну, как было дело, Крис?
Крис Дональдсон мог бы сойти за двойника Карла Хантера.
Когда он поднялся на сцену, даже шеф детективов изумленно пробормотал: “Да что это? Неужели близнецы?”
Дональдсон тоже был высоким белокурым красавцем. Если бы среди сидящих в зале детективов был бы кто-нибудь, страдающий комплексом неполноценности по поводу своей внешности, такая комбинация Хантера с Дональдсоном способна была бы довести его до нервного срыва. Вряд ли кто-нибудь мог припомнить, чтобы за все время перекличек, с самого момента возникновения этих мероприятий, хотя бы раз перед аудиторией демонстрировали себя два таких красавца, да ещё один за другим.
Дональдсон казался внешне таким же невозмутимым и уверенным в своей правоте, как и Хантер. Он сразу же направился к микрофону. По шкале роста за его спиной можно было определить, что рост его достигает шести футов и трех дюймов.
– Произошла ошибка, – сказал Дональдсон.
– В самом деле?
– Да, – спокойно ответил он. – Ни в чей карман я не залезал и даже не пытался этого сделать. Я являюсь честно зарабатывающим на жизнь гражданином. Человек, у которого был вытащен кошелек, явно указал не на виновника случившегося.
– Тогда каким же образом бумажник его оказался в кармане твоего пиджака?
– Не имею ни малейшего понятия, – сказал Дональдсон. – Разве что настоящий вор засунул его туда, когда понял, что ему угрожает раскрытие.
– Расскажи нам, что произошло, – сказал шеф детективов и добавил в сторону собравшихся: – У этого человека до сих пор приводов не имелось.
– Я ехал в метро с работы домой, – сказал Дональдсон. – Работаю я в Айсоле, а живу в Риверхеде. Я стоял, читал газету, как это делаю обычно. Человек, стоявший до этого впереди меня, вдруг неожиданно обернулся и сказал: “Где мой кошелек? Кто-то вытащил мой кошелек!”
– И что тогда?
– Вагон был набит битком. Какой-то человек, стоявший рядом с нами, сказал, что он является полицейским, и прежде чем я сообразил, что к чему, он вцепился в меня и ещё в одного мужчину. Потом он обыскал нас и нашел кошелек в моем кармане.
– А куда делся второй задержанный?
– Понятия не имею. Когда этот наш попутчик-полицейский нашел у меня кошелек, он сразу же утратил всякий интерес ко второму пассажиру.
– А ты утверждаешь, что именно второй и был карманным вором?
– Я не знаю, кто вытащил этот кошелек и кто был карманным вором. Единственное, что я знаю, так это то, что я не карманный вор. Как я уже сказал вам, я честно зарабатываю себе на жизнь.
– И кем ты работаешь?
– Я работаю бухгалтером-экспертом.
– И где?
– В фирме “Бинкс и Ледерле”. Это одна из старейших фирм в нашем городе, специализирующихся на бухгалтерской экспертизе. Я проработал в ней уже много лет.
– Ну что ж, Крис, – сказал шеф, – рассказ твой звучит довольно убедительно. Но последнее слово в этом деле остается за судьей.
– А знаете, есть на свете люди, – сказал Дональдсон, – которые не прочь возбудить дело о возмещении ущерба, причиненного неоправданным арестом.
– Но мы ведь пока не знаем, так ли уж неоправдан был твой арест, не так ли?
– Для меня это было ясно с самого начала, – сказал Дональдсон. – Я честно работаю и совершенно не желаю связываться с полицией.
– Никто не хочет с ней связываться, – философски заметил шеф детективов. – Следующее дело.
Дональдсон спустился со сцены.
Клинг смотрел на него и раздумывал над тем, можно ли верить его словам, но он опять-таки не увидел никакой связи между белокурым спутником Мэри-Луизы Прошек и человеком, который утверждал, что его ложно обвинили в карманной краже.
– Даймондбек, первое, – объявил шеф детективов. – Перейра Дженевьева, сорока семи лет, обвиняется в нанесении резаной раны своему мужу ножом для резки хлеба. Никаких заявлений при задержании не сделано. Так что же случилось, Дженни?
Дженевьева Перейра оказалась женщиной маленького роста с хитрыми голубыми глазками. Стояла она, поджав губы и сложив руки на животе. Одета она была очень аккуратно и без крикливости, единственное, что нарушало стиль её одежды, было довольно большое кровавое пятно на платье спереди.
– Я обнаружила ошибку в приводимых вами сведениях, – сказала она.
– В самом деле?
– Вы ошиблись в определении моих хронологических данных на два года. Возраст мой составляет всего сорок пять лет.
– В таком случае, простите меня, Дженни, – сказал шеф.
– А кроме того, у меня создается впечатление, что подобная фамильярность с вашей стороны в данных условиях является неуместной. Только самые близкие мои знакомые называют меня Дженни. Вам же я предложила бы пользоваться моим полным именем Дженевьева.
– Благодарю вас, – сказал шеф детективов со смешком в голосе. – Следовательно, именно так мне и следует вас именовать?
– Да, в случае необходимости обращения ко мне, – сказала Дженевьева.
– Так почему же это вы пырнули своего супруга ножом, Дженевьева?
– Я его не пыряла, – ответила Дженевьева. – Если ему причинено какое-либо ранение, то в любом случае это всего лишь небольшой поверхностный порез. Я уверена, что он очень скоро полностью восстановит свое здоровье.
– А вы отлично говорите по-английски, – сказал шеф.
– Ваша похвала, возможно, и не вполне обоснованная, – сказала Дженевьева, – воспринимается мною с благодарностью. Я всегда стараюсь избегать в разговорах заезженных клише и вульгарных выражений.
– Должен сказать, что получается это у вас отлично.
Клинг уловил и здесь нотку сарказма.
– Любой человек, проявив должную настойчивость, способен овладеть английской разговорной речью, – сказала Дженевьева. – Единственное, что для этого нужно, это прилежание. И, естественно, высокий уровень природного ума, а также ненависть к тривиальности.
– Это, например, к какой?
– Я не уверена, что так сразу смогла бы подыскать примеры. – Она помолчала. – Мне необходимо бы поразмышлять над этим некоторое время. Но взамен могу порекомендовать целый ряд популярных изданий по проблемам лингвистики, которыми я пользовалась в свое время с большой пользой для себя.
– И что же это за книги? – спросил шеф, и на этот раз не скрывая насмешки в голосе. – Английский для марсиан? Или, может, английский язык как смертоносное оружие?
– Мужчин с потугами на сарказм я нахожу вульгарными.
– А ударить собственного мужа ножом вы вульгарным не считаете?
– Я не наносила ему удара ножом. Я его всего лишь оцарапала. И я просто не понимаю, почему вы решили придать этому делу федеральные масштабы.
