Продолжение следует, или Наказание неминуемо - Незнанский Фридрих Евсеевич (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
Но вот незнакомец определенно не спускал с Эвы глаз, более того, приехал за ней в Воронеж и проследил, в какой гостинице она остановится. И тут ему, очевидно, сильно повезло в том, что на пути женщины неожиданно встретился именно тот, кого он так долго искал, – Турецкий.
– Другое мне совершенно непонятно, – сказал Александр Борисович. – Ну, предположим, он засек нашу действительно случайную встречу с Эвой в помещении аэровокзала. Но затем мы простились, и я ушел. Никто не мог предположить, что с самолетом что-то случится. Как никто, даже я сам, не знал, что я плюну на ожидание и сдам билет, чтобы уехать поездом после встречи с Эвой. Как же можно было мне не воспользоваться таким случаем!
– А почему поездом-то не уехали? – спросил Шипилов. – Их тут много, проходящих мимо. Всю ночь.
– Как подумал, сколько часов на полке качаться или в кабаке, извините, сидеть, охота отпала. Отвык я уже, наверное, от поездов... Но суть все-таки не в этом. Что бы ни было, этот неизвестный мне хрен видел нас с Эвой. Более того, он знал, что я у Эвы в номере. Знал и когда я ушел – от восьми до девяти. Но примерно знал. И вот эта неточность его, я считаю, и подвела. Смотрите, я вышел в семь тридцать. Эва спала как убитая... тьфу, черт! Извините, мозги не соображают. Словом, она крепко спала в момент моего ухода. И, когда я ей позвонил, а это было ровно через час, она ответила таким сонным голосом, что мне ее стало жалко, подумал, что зря разбудил. Но убийца, вероятно, как-то проверил наличие людей в номере – как, не знаю. И, убедившись, что меня уже нет, открыл дверь отмычкой. Если не украл запасной ключ у горничной. И вошел. Ну, а дальше могло случиться все, что угодно. Вплоть до... – Турецкий пожал плечами, развел руками. – Но вошел он к ней точно позже восьми тридцати, уже после моего телефонного звонка. Это ж зафиксировано. А в милицию он позвонил... Кстати, когда?
– В девять утра, – неохотно ответил Шипилов. Ему не очень нравилась такая уверенность Турецкого. А версия Александра Борисовича ввиду ее некоторой, мягко говоря, надуманности по-прежнему вызывала сомнения.
– Ну вот, видите, этот факт только подтверждает мои соображения. Другое непонятно: где он сам-то был? Лично следил или кто-то ему помогал? «Засветился» ли он в гостинице? Кто он, русский или латыш? Заметен ли был в его речи акцент?.. Это мог бы сказать, кстати, тот дежурный, который принял его телефонный звонок.
Турецкий и дальше готов был развивать свой план расследования, но он вовремя заметил, что Шипилов слушает его хоть и внимательно, но как бы с нарастающим неудовольствием. Впрочем, понятно: приехал тут и диктует! Ну что ж, сам думай, если реальной помощи не хочешь.
После этого они принялись буквально по минутам сверять все действия Турецкого начиная с того момента, когда он покинул номер иностранки.
Был в наличии авиационный билет, были мобильные телефоны, его и Эвы, по которым велся последний короткий разговор. Оставалось лишь получить от оператора мобильной связи распечатку и сверить имеющиеся факты в соответствии с указанным на распечатке временем. Далее, была возможность еще сегодня получить показания относительно того, где и с кем в течение всего утра, до вылета включительно, был и беседовал Турецкий. Это дежурная в аэропорту, милая девушка на паспортном контроле, с которой Турецкий о чем-то пошутил, и она рассмеялась, был, наконец, бармен в кафе возле здания аэровокзала. Надо было просто допросить их и записать ответы. Это, конечно, рутина, но куда без нее?
А что касается отпечатков пальцев, то Александр Борисович по памяти постарался перечислить все те предметы в номере Эвы, к которым он мог прикасаться руками. Включая грушу от дверного ключа и сам ключ, которым он, уходя, запер дверь номера, а потом кинул его под дверь, чтобы Эва, проснувшись, могла ее открыть. Впрочем, и место нахождения ключа в прихожей, и прочие факты совпадали с теми, которые перечислялись в протоколе осмотра места происшествия. Тут противоречий не было.
То есть в конечном счете получалось так, что, будь Турецкий преступником, ему было бы практически невозможно до такой степени идеально подготовить и выполнить преступление. Но в общем-то выходило по принципу: чем лучше, тем хуже. Ибо именно это же обстоятельство – что прекрасно понимал Александр Борисович, сам следователь, на шее которого тоже, случалось, болтались «глухари» и «висяки», – при определенных условиях, продиктованных даже обычной человеческой предвзятостью, могло толковаться полярно наоборот, то есть не в его пользу. На что, естественно, и рассчитывал, надо понимать, сильно «обиженный» Турецким генерал Каинов.
Вероятно, на это же обстоятельство сделал ставку и преступник, совершивший поистине гнусное, мерзкое убийство ни в чем не повинной красивой женщины. Вся беда которой заключалась лишь в том, что ей нравился следователь из России. Впрочем, это была версия Турецкого. И, конечно, нужны были более веские доказательства, главным образом касавшиеся собственно преступника. А в настоящее время такую помощь в расследовании ему могла оказать только Аля, или Алевтина Григорьевна Дудкина, его ближайший помощник в агентстве «Глория».
Нет, конечно, Александр Борисович в глубине души понимал всю некорректность срочной просьбы к Але бросить ее собственные дела, которых у девушки наверняка немало. Все сотрудники агентства «с особой любовью» «грузили» Алевтину своими текущими проблемами, и она безропотно выполняла их поручения – для младшего юриста это естественно. Но все же поручать одной – никуда не денешься, надо быть честным – своей любовнице отыскать в архивных уголовных делах концы того давнего преступления, которое поможет следствию раскрыть сегодня убийство другой любовницы, – это, надо согласиться, уже напоминает нечто близкое к абсурду. Но, увы, такова жизнь, хотя вряд ли подобная постановка вопроса может служить оправданием. Турецкому оставалось только вздохнуть и взяться за телефонную трубку.
Причем он решил это сделать в присутствии следователя, чтобы тот убедился, что у Александра Борисовича, в сущности, нет от него никаких тайн, касающихся данного дела и его бывших отношений с Эвой.
Аля, как немедленно выяснилось, была счастлива слышать голос Саши, но одновременно обижена тем, что, появившись в Москве пусть на несколько часов, он не счел нужным хотя бы взглянуть ей в глаза, чтобы прочитать там... ну, и так далее, как говорится, следите за газетами. Шипилов слышал только фразы Турецкого, но, к счастью, не слышал ответов, иначе у него волосы встали бы дыбом от обилия подобной информации!
Но Аля не зря гордилась своей быстрой сообразительностью, это было идеальное ее рабочее качество. И знала она также о том, что в любую трудную минуту – в первую очередь, разумеется, в архивных проблемах – ей обязательно поможет заместитель генерального прокурора Меркулов, который испытывал к девушке почти отцовские чувства. Уж он-то прекрасно представлял себе, каково приходится бедненькой «укротительнице» в том «зверинце», в окружении таких дружелюбных хищников, каковыми являются господа сыщики агентства «Глория». Костя жалел ее и сочувствовал. И уже в этом была хорошая помощь с его стороны.
Словом, Аля обещала постараться все сделать быстро. Ну а главное, свое внимание она сосредоточит на тех уголовных делах, в которых в той или иной степени были задействованы граждане Латвии – и еще во времена существования союзной республики, и, естественно, нынешнего самостоятельного суверенного государства.
Впрочем, в свое время определенно – по-прежнему «крутилось» в голове у Турецкого – было дело, связанное с фальшивомонетничеством. Кажется, даже недавно всплывало в памяти что-то по данному поводу, но при каких обстоятельствах, этого Александр Борисович сейчас вспомнить не мог. Да, да, нечто закончившееся экстрадицией преступника на родину. В общем, надо срочно найти и проверить. Кажется, речь шла о валюте в особо крупных размерах. А потом уже, когда появится хоть намек на какую-то рабочую версию, нужно будет попытаться связаться со старыми латышскими коллегами, может быть, они смогут оказать посильную помощь, несмотря на «разногласия» в политических оценках существующего положения в отношениях двух соседних, некогда братских стран. Все-таки немало было вместе съедено и соли, и прочего. И выручали друг друга в трудных ситуациях, глядя сквозь пальцы иной раз на твердые правила и запреты. Всякое случалось. Собственно, на это и надежда. Тем более что погибла от руки душителя прекрасная женщина, гражданка Латвии. Мужики, где же ваш патриотизм, в конце концов? Где солидарность всех честных сыщиков планеты?..
