Маросейка,12: Операция «Зеленый лед» - Опалева Ольга Николаевна (библиотека электронных книг txt) 📗
И вот теперь это самоубийство Тарчевского. Глупости, думал Игорь. Какое там самоубийство! И вообще, как это представить: Тарчевский, только вчера отмечавший с ними выполнение половины заказа, вдруг приходит домой и пускает себе пулю в висок. Это смешно. Его убили. И убили из-за изумрудов. И сейчас возможны только два варианта: или за заказом придет кто-то другой и неизвестно, чем это грозит, или они умрут от голода: он, Славик и, главное, Маринка с зелеными глазами. Нет, он не может позволить ей погибнуть еще раз.
5
Гений в очередной раз оправдал свое прозвище, так что из офиса «Самоцветов» напарники уехали поздно.
Первое, что увидел, войдя в комнату, Никита, назначивший на вечер подведение итогов, был Кочкин, воркующий над своим кактусом. Он только собрался поинтересоваться, что за мичуринские изыскания, как на него обрушился Джексон:
– Прикинь, он у них кактус конфисковал. И знаешь какой? Розовый! Я даже не знал, что такие бывают.
– Все ты знал, – добродушно пробурчал Сергей. – Кто мне предыдущий испоганил?
– Так я же ненарочно, – упорствовал Джексон. – Ну хорошо, – признал он наконец, – я знал. Но я не знал, что на свете есть еще и второй.
С этими словами он повернулся к Орлу:
– Слышь, Никита, представляешь, приезжает мент с налоговой проверкой и тут же бросается на кактусы! Обнимает их и целует. И вопит, что ничего лучше не видел. Знаешь, какой слух теперь о нас пройдет по всей Руси великой?.. Интересно, как его гениальный Пельцер вообще оттуда увез.
– На то он и Гений, – усмехнулся Никита. – Ладно! Силыч, Ваня, Дима, подводим итоги.
Кочкин оставил в покое свой кактус, взял со стола чистый лист бумаги. Вынув из прибора ручку, подошел ближе к Никите и начал чертить на чужом столе.
– Значит, так… Это примерный план здания. На первом этаже у них чернорабочие – менеджеры, бухгалтеры, переводчики. Дальше. Вот здесь, в конце крыла, можно выйти во флигель. Там частично склад, частично подсобка – всякие там каталоги и прочая дребедень. Здесь вот вспомогательные лестницы. Проходят через все три этажа. Ну и внизу полудвал. Там у них тоже всякая дребедень. Второй этаж – дирекция. Особенно разошелся Бурмистров – у него три комнаты: приемная, кабинет и личная комната, где он может уединиться и даже вздремнуть при необходимости. Вот такой неженка. Третий этаж – подробная экспозиция и залы. Наверное, для мини-приемов.
– План – это хорошо, – кивнул Никита. – Что сидели там долго – тоже молодцы. Теперь они задергаются и, может быть, что-то и стронут. А у вас что? – обратился он к Поливайко.
Великан, время от времени поглядывая на бумагу, которую держал в руках, начал свой отчет.
– Мы с ребятами плотно сели на хвост Бурмистрову. Пасли его везде. Ну кроме, разумеется, сортира. Этот чудик трудится в поте лица с утра до вечера, просто до неприличия. Сегодня ездил на фабрику, потом на деловые встречи. Наведался в мэрию. Обедал во вполне приличной компании, что сейчас редкость. Весьма известные люди, надо сказать. Криминала никакого, подозрительных знакомых не обнаружилось, подозрительных встреч – тем более.
Поливайко передал бумагу Никите, затем вытащил из кармана пиджака конверт.
– Вот тебе список его сегодняшних контактов. И вот еще фотографии.
– Понятно, – мрачно протянул Никита, проглядывая список. – Это Бурмистров. А остальные?
– Вероника ходила в косметический салон, посетила выставку авангардистов, потолклась в фирме, потом ездила в гостиницу «Метрополь».
– И что она там делала?
– Не знаю, за ноги не держал.
– Перестань. С кем встречалась, узнал?
– Доложили, что в номере, куда она входила, живет молодой, с приятной внешностью мужчина.
– Замечательно. И тут ничего.
– Но это не просто мужчина, – подытожил Поливайко, решив, что хватит мучить шефа. – Это представитель фирмы «Рихтер Эдельштайн».
– Прекрасно, – резюмировал Никита. – Женушка решила вести переговоры в обход супруга. Интересно знать, что за переговоры.
– Мне тоже интересно! – воскликнул Джексон. – Пошли, Орел, в следующий раз меня, а? Уж я подержу их за ноги.
– Заткнись, Джексон, – стандартной фразой остановил Женю Никита. И снова обратился к Поливайко: – А что там Рудин, расскажешь?
– Ну, с Рудиным, значит, дела были такие. Днем они вдвоем, Рудин и его помощник Антон, как-то уж очень быстро выскочили из офиса «Самоцветов». Видно было, что они очень спешат. Сели в машину и помчались в центр. То, что они спешили, было понятно по тому, что несколько раз нарушали правила. Доехали до Тверской. На Тверской Рудин вылез из машины, а Антон в ней остался. Причем Рудин был уже в темных очках. Он пошел по Тверской вверх, неспешно так пошел и с таким видом, будто вообще в Москве впервые. Точно, точно! Так разглядывал каждый дом, будто видел его в первый раз. Дошел до памятника Юрию Долгорукому и, как только его увидел, застыл на месте, будто любуясь его красотой. Так он им и любовался, аккурат до тех пор, пока следом за ним не подъехал на машине этот самый Антон. Как только машина приткнулась на стоянке на углу, откуда можно хорошо видеть всю площадь, Рудин пошел по ее периметру, вокруг памятника, продолжая изображать, будто ни разу в жизни не видел ни Юрия Долгорукого, ни его кобылы…
– А ты, Вань, уверен, что это кобыла, а не жеребец? – опять встрял неуемный Джексон, несколько утомленный подробностями рассказа Ивана. – По-моему, тут кое-что немного недоработано при наружном наблюдении. По-моему, Юрий Долгорукий ездил на жеребце. Ты не мог бы уточнить эту деталь, вдруг это потом окажется крайне важно…
– Заткнись, Джексон, – привычно перебил его Никита, наоборот, слушавший Ивана очень внимательно. – Кстати, приказываю тебе после работы съездить к памятнику и проверить пол животного. И чтобы завтра к утру у тебя был готов письменный рапорт!
Подождав, когда стихнет смех, Иван Поливайко продолжил свой рассказ:
– Ну и вот. Он, Рудин, стало быть, сделал круг по площади, а потом вдруг неожиданно быстро как-то резко подошел сзади к какому-то мужику, который стоял возле памятника. Подошел вплотную, причем у меня даже возникло ощущение, что он приставил ему пушку к спине. Я почти уверен, что это так и было, потому что мужик сперва как будто окаменел, а потом послушно пошел вместе с Рудиным.
– По-моему, Вань, ты тут что-то загибаешь. Достать пушку в самом центре Москвы! – засомневался Джексон.
У других, наоборот, это не вызвало никаких сомнений.
– Так, это уже интересно, – сказал Никита. – Хорошо бы узнать, есть ли у него разрешение на оружие?
– Конечно, есть, – кивнул Поливайко. – У начальника службы безопасности не может не быть такого разрешения.
– Даже если оно и есть, это еще не повод тыкать кому попало стволом в спину. Вы не связались с майором Белавиным?
– А когда было успеть? То есть с Белавиным-то мы связались, но пока он нас нашел – все уже кончилось. Все же имейте в виду, что Рудин не просто мужик с улицы, а специалист, и классный специалист… Но я продолжаю… Понятно, что мужчина ждал его, Рудина. Это на все сто процентов. Но что опять же мне показалось примечательным, то ли он просто не узнал Рудина в любопытствующем туристе в черных очках, то ли вообще никогда раньше его не видел. Понятно было только, что этот мужчина, мягко говоря, несколько трусоват. На лице у него был такой переполох, что я бы не удивился, если бы на нем намокли штаны. Он пошел вместе с Рудиным как-то так совершенно безвольно, и Рудин при этом держал его за локоть.
– Да, сегодня появилась такая порода мужчин, которые готовы пойти куда угодно, лишь бы другой крепкий мужчина взял их за локоть, – снова попытался сострить Джексон, но на сей раз на его шутку не среагировал ни один из присутствующих. Все внимательно слушали Ивана.
– Рудин повел мужчину в подъезд этого большого дома, что стоит прямо рядом с памятником.
– Где «Арагви»?
– Нет, наоборот, который напротив «Арагви». Ну, мы следом пойти не могли, потому что помощник Рудина, этот Антон, который остался в машине, он все сразу бы просек. А через четырнадцать минут этот самый мужчина, причем сильно возбужденный и потрепанный, вышел на улицу. Похоже, без зуба, потому что он все время прикрывал рот рукой и плевался, пока шел. А пошел он вниз, в переулки, и отследить его мы уже не могли. А еще через десять минут появился Рудин. Уже без темных очков. Пешком дошел до здания «Известий», где его снова догнал Антон на машине. Потом оба вернулись в «Самоцветы».
