Долг самурая - Незнанский Фридрих Евсеевич (книги онлайн полные txt) 📗
Тело Рю полетело вниз, прямо на сплетение рельсов.
Старик перевесился через перила и посмотрел на распластанного внизу Рю. Затем поднял с асфальта кинжал и сунул его в карман пальто. Вся схватка заняла несколько секунд.
Спрятав кинжал, старик обернулся в сторону проезжей части.
Там творилось что-то несусветное: гудки, шум, суета. Одна машина въехала в капот другой, та – смяла крыло третьей. Внимание прохожих, по-прежнему, было поглощено вавилонским столпотворением машин.
Водители выбрались из салонов и, кроя друг друга на чем свет стоит, таращились на помятые бока своих автомобилей. Какой-то мальчишка нагнулся и достал из-под колес помятую и испачканную собаку.
– Ты что, слепой?! – орал один водитель на другого. – Какого хрена ты свернул на столб?!
– Да я не виноват! – громко оправдывался тот. – Вот эта мерзкая псина выскочила под колеса!
Он показал на собаку, которую мальчишка все еще держал в руках.
– Да она не настоящая! – сказал вдруг мальчишка. – Вот, посмотрите!
Он показал толпе свернутую шею собаки, из разрыва торчали оборванные проводки.
– Игрушка! – крикнул кто-то из прохожих.
– Механическая собака! – подтвердил другой.
– Придумают же!
– А все из-за этого проклятого магазина игрушек! Понастроили тут!
– Что ж вы думаете, – заголосила какая-то женщина, – купили игрушку и сразу вот так ее, под машину? Она ведь денег стоит!
– Деньги есть, а мозгов нету, – грубо ответили ей. – Дают детям игрушки, а как пользоваться – не объясняют. Ткнул такой олух не в ту кнопку – она под машину и убежала.
Пока народ разбирался с игрушкой, старый бомж, натянув плотнее шапочку на глаза, подхватил с земли свой потрепанный чемодан и неторопливо поплелся прочь. Никто из толпящихся людей не обратил на него никакого внимания, словно он был человеком-невидимкой.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
1
В жизни Андрея Басаргина было много черных и белых полос. К примеру, сразу после рождения для него наступила черная полоса, потому что отец ушел из семьи и уехал куда-то на Север за «длинным рублем». «Длинного рубля» Андрей и его мать так и не увидели, отца – тоже. Ходили слухи, что он завел в Норильске новую семью. Мать этим слухам не верила и считала, что ее муж сгинул где-то в дороге. Ведь он никогда не отличался скупостью и не стал бы «зажимать кровные», предназначенные для сына, которого он так долго ждал и рождению которого искренне радовался.
Когда Андрею исполнилось восемнадцать, он купил билет в Норильск и отправился на поиски отца, считая, что тому больше незачем прятаться. Две недели Андрей провел в Норильске. Вернулся домой хмурый и задумчивый. На все вопросы матери он отвечал односложно: «не нашел», «не видел», «не встречал».
Впрочем, после этой поездки черная полоса сменилась светлой – Андрей встретил девушку своей мечты, объяснился ей в любви, и – что самое замечательное – девушка ответила ему взаимностью. Роман длился полгода, после чего Андрей застукал подругу в постели со своим лучшим другом. Так светлая полоса снова сменилась черной. Он порвал отношения со своей возлюбленной. Хотел порвать и с другом, но тот сказал:
– Брось. Симпатичных девчонок вокруг много, а друзей – раз, два и обчелся.
Андрей задумался и понял, что друг прав. А через год друг помог ему поступить в универ на мехмат. Зашел в аудиторию вместе с Андреем, сел рядом и написал за него сочинение – от первого слова до последнего.
Благодаря помощи друга Андрей, у которого в школе по русскому языку никогда не было оценки выше тройки, на вступительном экзамене получил за сочинение пять баллов. Дальнейшие экзамены были делом техники.
Так в жизни Андрея снова началась белая полоса.
Со второго курса его чуть не вышибли за то, что курил в коридоре общежития травку – черная полоса. Но декан факультета вступился за талантливого студента, объявив его новым «Биллом Гейтсом» – белая полоса. Красный диплом Андрей, несмотря на все старания, так и не получил – черная полоса. Зато почти сразу нашел клевую и денежную работу – белая.
Чередование белых и черных полос сделало Андрея философом и оптимистом. К двадцати пяти годам он уже ничего не боялся в этой жизни, считая, и не без основания, что за черной полосой, какой бы мрачной и безысходной она ни была, всегда наступает белая. А раз так, то и «париться» по поводу каждого пустяка незачем.
В «Ти Джей Электронике» Андрей устроился на работу не только по блату (его приятель работал здесь и замолвил за него словечко), но и благодаря собственной хитрости и ловкости.
Соискателей на должность программиста было, помимо Андрея, еще трое. Все ребята талантливые, образованные и опытные. На собеседовании все четверо шли, что называется, ноздря в ноздрю. Нужно было как-то отличиться и тогда – на итоговой беседе с начальником отдела – Андрей вдруг заговорил с ним по-японски. Хотя «заговорил» – это слишком громко сказано. Выпалил несколько фраз по-японски: добрый день, как ваши дела, я всю жизнь прожил в Москве, у меня отличное образование, я хочу совершенствоваться.
Однако этих фраз оказалось достаточно, чтобы повергнуть начальника отдела (японца, само собой) в радостное удивление. Человеку ведь всегда приятно увидеть в чужом и непонятном существе что-то родное и близкое.
В итоге из четырех соискателей выбрали именно Андрея.
Хитрость же молодого программиста заключалась в том, что все эти фразы он выучил за два дня – причем зубрил и повторял их каждый час, двое суток напролет – так, чтобы фразы отскакивали от зубов. И добился своего.
В первый рабочий день начальник отдела попробовал обратиться к Андрею по-японски. Тот внимательно выслушал слова начальника, затем кивнул, улыбнулся и сказал почему-то по-немецки:
– Яволь!
На лице японца отобразилось замешательство. Тогда он тоже перешел на немецкий и сурово сказал:
– Я спросил: любишь ли ты японскую культуру и как ты относишься к чайной церемонии? При чем тут «яволь»?
Андрей, который по-немецки, кроме «яволя» и «хендехоха», ничего не знал, снова улыбнулся и повторил:
– Яволь!
Начальник понял, что русский парнишка попросту обманул его, и поначалу страшно рассердился (черная полоса). Но потом дал Андрею на пробу сложнейшую работу и, посмотрев на результаты его труда, смягчился (светлая полоса).
– Ты страшный врун. Но ты умеешь работать, – сказал начальник по-русски. – Оставайся. Но если соврешь мне еще хоть раз – будешь уволен. О'кей?
– О'кей! – кинул Андрей, криво усмехнувшись.
С тех пор и дня не проходило, чтобы он не врал начальнику (в основном по мелочам), но ни разу не был пойман и уличен. Белая полоса затянулась, и пора было с этим кончать.
Известие о гибели Томоаки Икэды Андрей расценил как знак свыше. Скучной сытой жизни приходил конец. Впереди его ждала новая череда приключений. Возможно, неприятных и опасных, но, в конце концов, захватывающих. Ведь любое приключение лучше скучной в своем однообразии жизни.
Когда Рю обратился к Андрею («Дрюле», как называли его теперь все вокруг) со странной просьбой – вскрыть почтовый ящик погибшего шефа, Андрей согласился сразу. Согласился не моргнув глазом и ни на секунду не усомнившись в правильности своего решения. Начинались приключения, и сердце Дрюли замирало от сладостного предвкушения.
– Только ты никому не говорить про это, – попросил Рю, пристально глядя Дрюле в глаза.
– Могила! – ответил Дрюля и клятвенно ударил себя кулаком в грудь.
Взломать почтовый ящик Икэды оказалось сущим пустяком. Вот тут-то Дрюля и пожалел, что не знает японского языка. Он не успел прочесть таинственное письмо, которое самоуничтожилось через несколько минут после появления, а угрюмый трудяга Рю не спешил с ним откровенничать.
Однако вопросов Дрюля не задавал. Он по опыту знал, что лучший способ узнать как можно больше – это разыграть незаинтересованность. Если человек увидит, что ты не делаешь попыток проникнуть в его секреты, он расслабится и сам выболтает тебе все, что ты захочешь. Нужно лишь набраться терпения и навострить уши.
