Ненавидящий полицейских - Макбейн Эд (книги бесплатно TXT) 📗
– Ему это с рук не сойдет, – заверил его Фрик. Он шумно вздохнул. Он устал. Стар становится. Даже волосы поседели. Не надо задавать старикам загадки в такую жару.
– Жарко, правда? – сказал Фрик.
– Да, действительно, – ответил Бернс.
– Собираетесь домой?
– Да.
– Хорошо вам. Я тоже скоро пойду. Тут ребята выехали на попытку самоубийства. Хочу узнать, как повернется дело. Дамочка на крыше собирается прыгнуть вниз. – Фрик покачал головой. – Придурки, правда?
– Да, – сказал Бернс.
– Я отослал жену с детьми в горы, – сказал Фрик. – Это я хорошо придумал. В такую жару и людям, и зверям плохо.
– Конечно, – согласился Бернс.
Телефон на столе Фрика зазвенел. Фрик снял трубку.
– Капитан Фрик, – произнес он. – Что? А, вот как. Хорошо. Правильно. – Он положил трубку. – Это не попытка самоубийства, – сказал он Бернсу. – Дамочка просто сушила на крыше волосы, свесила голову с крыши. Ненормальная, а?
– Да. Ну, я пошел.
– Держите револьвер наготове. Как бы не добрался до вас.
– Кто? – спросил Бернс, идя к двери.
– Он.
– Он?..
– Придурок.
Роджер Хэвиленд был настоящий буйвол.
Даже другие «быки» называли его буйволом. Настоящий буйвол, а не «бык», как обычно называют детективов. Он был силен, как буйвол, ел, как буйвол, и даже фыркал по-буйволиному. Двух мнений не было. Буйвол, и все тут.
Кроме того, он был не особенно приятный человек.
Было время, когда он был приятным, но об этом все забыли, включая самого Хэвиленда. Когда-то Хэвиленд мог часами разговаривать с арестованным, ни разу не пустив в ход кулак. Когда-то он мог говорить без крика. Раньше Хэвиленд был добрым полицейским.
Дело в том, что однажды с ним случилась очень неприятная вещь. Как-то ночью, возвращаясь домой и будучи в то время добросовестным полицейским, который помнил о своем долге 24 часа в сутки, он попытался прекратить уличную драку. Драка была не очень серьезная. Собственно говоря, это было скорее дружеское выяснение отношений, не более того, никто даже не достал пистолет.
Хэвиленд остановился и очень вежливо попытался успокоить драчунов. Он достал револьвер и несколько раз выстрелил поверх голов, и тут одному из дерущихся как-то удалось ударить Хэвиленда куском трубы по правому запястью. Револьвер выпал у Хэвиленда из руки, и тогда-то произошла неприятность.
Скандалисты, до сих пор с упоением тузившие друг друга, решили, что интереснее будет позабавиться с копом. Они набросились на обезоруженного Хэвиленда, оттащили его в аллею и необыкновенно быстро обработали.
Парень со свинцовой трубой сломал Хэвиленду руку в четырех местах.
Сложный перелом – штука очень болезненная, тем более что рука срослась неправильно, и врачам пришлось ломать ее заново, чтобы поставить кости на место.
Какое-то время Хэвиленд сомневался, что сможет продолжать работать в полиции. Поскольку ему только недавно присвоили звание детектива 3-го класса, положение было еще более затруднительным. Но рука срослась, как обычно бывает, и он снова был здоров, как раньше, – только его отношение к миру несколько изменилось.
Так сбылась старая поговорка: «Один парень может испортить дело всей компании».
Действительно, парень со свинцовой трубой испортил дело не только всей компании, но и всему городу. Хэвиленд стал буйволом, настоящим буйволом. Он выучил свой урок. Его никогда больше на загонят в угол.
Теперь у Хэвиленда был только один способ подавить сопротивление задержанного. Надо отбросить приставку «по» и обратить внимание на оставшуюся часть глагола. А лучший способ давления – избиение.
Мало кому из арестованных нравился Хэвиленд.
Мало кто из полицейских хорошо к нему относился.
Сомнительно было, чтобы он сам себе нравился.
– Жара, – сказал он Карелле, – вот все, что у меня на уме.
– Мой ум потеет так же, как и все остальное, – сказал Карелла.
– Представь себе, что сидишь на айсберге посреди Ледовитого океана, и тебе сразу станет холоднее.
– Мне не стало холоднее, – сказал Карелла.
– Потому что ты дурак, – прокричал Хэвиленд. Хэвиленд всегда кричал. Когда он шептал, он кричал. – Ты не хочешь, чтобы тебе было прохладнее. Ты хочешь, чтобы тебе было жарко. Это позволяет тебе думать, что ты работаешь.
– Я работаю.
– Я иду домой, – проорал Хэвиленд.
Карелла посмотрел на часы: было семнадцать минут одиннадцатого.
– В чем дело? – закричал Хэвиленд.
– Нет, ничего.
– Десять пятнадцать, чем ты недоволен? – завопил Хэвиленд.
– Я всем доволен.
– Ну, мне на тебя наплевать, – проревел Хэвиленд, – я иду домой.
– Иди. Я жду сменщика.
– Мне не нравится, как ты это сказал, – ответил Хэвиленд.
– Почему?
– Ты хочешь сказать, что я не жду сменщика.
Карелла пожал плечами и весело сказал:
– Пусть это будет на твоей совести, парень.
– Ты знаешь, сколько часов я провел на работе?
– Сколько?
– Тридцать шесть часов, – сказал Хэвиленд. – Я так хочу спать, что могу заползти в сточную трубу и не просыпаться до Рождества.
– Ты отравишь собой весь город, – сказал Карелла.
– Заткнись! – прорычал Хэвиленд. Он расписался в журнале и уже выходил, когда Карелла его окликнул:
– Эй!
– Чего тебе?
– Берегись, чтобы не убили.
– Заткнись, – повторил Хэвиленд и вышел.
Человек спокойно и быстро оделся. Он надел черные брюки и чистую белую сорочку, повязал галстук с черно-золотыми полосками. Натянул темно-синие носки и потянулся за туфлями. На каблуках была выбита марка «О'Салливэн».
Надев черный пиджак, он прошел к туалетному столику и открыл верхний ящик. На стопке носовых платков лежал зловещий, синевато-черный пистолет 45-го калибра. Он вставил новую обойму и засунул пистолет в большой внутренний карман пиджака.
Переваливаясь по-утиному, он подошел к двери, открыл ее, проверил взглядом, все ли в квартире в порядке, погасил свет и вышел на темную улицу.
Стива Кареллу сменил в одиннадцать тридцать три детектив по имени Хэл Уиллис. Карелла сказал Уиллису обо всех важных делах, оставил его за работой и спустился по лестнице.
– Идешь к девушке, Стив? – спросил дежурный сержант.
– Бросьте притворяться, – отозвался Карелла, – нам не больше семидесяти.
Сержант радостно рассмеялся:
– Ни на один день больше.
– Спокойной ночи, – сказал Карелла.
– Пока.
Карелла вышел из здания и пошел к своей машине, которая стояла через два дома на запрещенном для стоянки месте.
Хэнк Буш собрался уходить в одиннадцать пятьдесят две, когда появился его сменщик.
– Я уж думал, ты никогда не придешь, – сказал он.
– Я тоже так думал.
– А что случилось?
– Слишком жарко для того, чтобы бежать.
Буш сделал гримасу, подошел к телефону и набрал свой домашний номер. Ему пришлось подождать. Он слышал длинные гудки.
– Хэлло?
– Элис?
– Да. – Она помолчала. – Хэнк?
– Я иду, милая. Сделаешь кофе со льдом?
– Хорошо.
– Дома очень жарко?
– Да. Может, купишь по дороге мороженого?
– Ладно.
– Или нет, не надо. Нет. Иди домой. Будем пить кофе со льдом.
– Ладно. Пока.
– Да, дорогой.
Буш повесил трубку. Он повернулся к своему сменщику:
– Ты, скотина, надеюсь, что тебя не сменят до девяти.
– Жара бросилась ему в голову, – сказал детектив в пространство.
Буш фыркнул, расписался и вышел из помещения.
Человек с пистолетом ждал там, где темнота была гуще всего.
Его рука вспотела на рукоятке пистолета 45-го калибра. Одетый в черное, он знал, что сливается с темнотой в глубине аллеи, и все же нервничал и немного боялся. Но сделать это было необходимо.
Он услышал приближающиеся шаги. Широкие, уверенные. Человек торопится. Напрягая зрение, он всмотрелся. Да.
