Увязнуть в паутине (ЛП) - Марченко Владимир Борисович (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
— Красивый галстук, — сказала Гжелка.
— Спасибо, ответил Шацкий и подумал, что ответит тем, как девушка прелестно выглядит в этой блузке, но промолчал. Ему показалось, что это прозвучало бы как «хей, малая, а не желаешь, чтобы я трахнул тебя стоя».
Девушка заказала кофе-латте и торт с молочными пенками, сам же он попросил маленький черный кофе, размышляя над выбором пирожного или торта. Охотно съел бы торт из безе, но опасался, что покажет себя дураком, когда попытается отрезать кусочек, а безе будет убегать во все стороны, так что, в конце концов, больше внимания придется уделить еде, а не беседе. И он заказал серник. «Ну, блин, ты и оригинален, Теодор, — обругал он сам себя. — Закажи теперь еще кофе-заливайку и пачку «собеских», [51] и тогда будешь польский прокурор на все сто».
Гжелка не спрашивала, почему он ей не позвонил, но Шацкий и сам пояснил, что ему было стыдно за вчерашнее поведение. Он похвалил ее заметку, на что журналистка лишь слегка скривилась, она прекрасно понимала, что это вам не чемпионат мира.
— Я слишком мало знала, — сказала она и пожала плечами.
Потом немного рассказала о своей работе. Что беспокоится — а справится ли, что испытывает дрожь перед представителями полиции, судов, прокуратуры.
— Некоторые из них способны быть совсем не любезными, — вздохнула она в приступе откровенности и покраснела.
И тут позвонила его мобилка. Теодор глянул на экран: «Котик», то есть Вероника. Боже, неужто возможно, что у женщин подобный нюх? Он ведь звонил ей и сообщил, что будет попозже. Звонил? Уже и сам не был уверен. Отвечать не стал, отключил телефон. Ладно, потом чего-нибудь выдумает.
Гжелка спросила, нет ли чего нового по вопросу убийства на Лазенковской, и сразу же предупредила, что спрашивает не из профессионального интереса, но только лишь из собственного любопытства. Шацкий хотел рассказать ей правду, но посчитал, что это было бы неосторожным.
— Есть, — ответил он, — но говорить я об этом пока не могу. Извини.
Та кивнула.
— Зато есть кое-что иное, скажем, подарок в качестве извинения.
— А я думала, что подарок — это кофе.
— Совсем даже наоборот. Кофе в компании пани — это подарок для меня. — Гжелка смешно затрепетала ресницами, Шацкий признал, что впечатление было — высший класс. — Сейчас я пишу обвинительный акт по вопросу одного убийства, на следующей неделе дело отправляем в суд. Дело весьма любопытное, дума, оно может стать поводом для статьи, посвященной насилию в семье.
— А кто убил. Он или она?
— Она.
— Какие-нибудь подробности будут?
— Сейчас я бы предпочел их не раскрывать. Не за столиком в кафе. Я дам вам обвинительный акт, там все будет написано. Потом, самое большее, побеседуем, если у вас возникнут какие-то вопросы.
Шацкому показалось, что эти слова прозвучали настолько безразлично, как он сам это представлял, и что девушка не услышала в них ноток надежды.
— А разве так можно? — удивилась Гжелка.
— Что можно?
— Давать кому-нибудь акт обвинения?
— Естественно, ведь это публичный документ, составленный государственным служащим. С акта обвинения процесс начинается, весь ход судебного процесса открытый, если только суд по каким-либо причинам не решит иначе.
Несколько минут они еще беседовали о судебно-прокурорских процедурах. Шацкий был удивлен, что журналистку это интересует настолько. Для него самого все это были скучные бюрократические тягости, которые лишь занимали кучу времени. Вообще-то говоря, у каждого прокурора должен быть ассистент, чтобы заниматься подобными глупостями.
— А детективы пан читает? — неожиданно спросила девушка, уже после того, как они заказали еще по бокальчику вина и попросили принести пепельницы. Оказалось, что Гжелка курит, и Шацкий обрадовался, что у него остались еще две сигареты.
Читает, а как же. Отчасти их вкусы расходились: он любил жесткого Лихейна и Чендлера, она — играющих с детективной конвенцией Леон и Камильери; но что касается книг Ренкина и Менкелла [52] — тут они соглашались на все сто процентов. Следующие полчаса они пересказывали друг другу приключения инспектора Ребуса. Когда прокурор глянул на часы, ругая себя в мыслях, что не следовало всего этого делать, было уже почти что семь. Гжелка заметила его жест.
— Не знаю, как пану, но мне уже пора бежать, — сообщила она.
Шацкий кивнул. Он размышлял, кто из них должен был предложить перейти на «ты». С одно стороны, она — женщина, с другой стороны, он — старше на десять лет. Дурацкая ситуация. Быть может, когда встретятся в следующий раз, оно как-то само собой и выйдет. Теодор достал из кармана пиджака визитную карточку, нацарапал на ней номер своего мобильного телефона и подал девушке.
— Не стесняйтесь и звоните, как только возникнут какие-либо вопросы.
Та озорно усмехнулась.
— И даже по вечерам?
— Когда у вас возникнут какие-либо вопросы, — повторил Шацкий, акцентируя слова, думая одновременно о выключенной мобилке и о том, сколько сообщений уже передала Вероника.
— Вообще-то, есть один, личный.
Теодор подбодрил ее жестом.
— Почему у пана такие белые волосы?
Ну да, этот вопрос был уже личным. Мог ли он рассказать ей правду? Когда Хеле было три годика, она заболела заражением крови. Как она лежала, едва живая, в больнице на Неклянской — бледное до прозрачности, исхудавшее тельце, подключенное к капельнице. Как они с Вероникой плакали в больничном коридоре, прижавшись друг к другу, без сна, без еды, ожидая приговора. Как никто из врачей не обещал выздоровления. Как они страстно молились долгими часами, хотя ни он, ни она не были верующими. Как он, вопреки себе, заснул и как проснулся, испуганный, что проспал момент, когда его малышка скончалась, и что он с нею не попрощался. Едва живой, он побежал в палату, в которой лежала дочурка. А она жила. Было семь утра, декабрь, за окном черная ночь. Он увидел собственное отражение в зеркале и тихо вскрикнул, поскольку волос его в течение ночи стали совершенно белыми.
— Гены, — ответил он. — Поседел уже в лицее. Но радуюсь тому, что уж лучше быть седым, чем лысым. Вам нравится?
Та рассмеялась.
— Хммм. Сексуально. Возможно, даже очень сексуально. До свидания, пан прокурор.
6
У тебя три новых голосовых сообщения: «Привет, позвони мне»; «Какой смысл иметь мобилку, раз ты или отключаешь ее, или не забираешь с собой? Позвони, как только прослушаешь сообщение»; «Привет, а вот угадай, кто говорит. Если ты жив, купи по дороге батон и сигареты для меня, потому что я забыла. Если нет, посети меня во сне и скажи, где лежит твой полис».
Шацкий прослушал последнее сообщение и рассмеялся. В такие моменты он тут же вспоминал, почему полюбил ту девушку, которая единственная могла сочувственно поглядеть на него, когда он строил из себя клоуна в университете. Боже, сколько же это уже лет. Десять лет после свадьбы, а со знакомства? Четырнадцать. Больше трети его жизни. Почти половина. Невозможно поверить. В последний момент, уже перед девятью вечера, он успел вскочить в магазин за батоном и сигаретами. Продавщица — та же самая, что и десять лет назад — улыбнулась ему. Странно, а ведь он никогда и словом обмолвился с ней помимо тех слов, которые необходимы, когда делаешь покупки. Какое-то мгновение ему хотелось сказать что-то больше, ведь знакомы они были уже столько лет, но заплатил без слова и вышел. Дома попал в самый центр преисподней.
— Папа, папа, ну почему мой день рождения нельзя отметить в Макдональде?
— А почему ты до сих пор не спишь? — не дал Шацкий сбить себя с толку.
— Потому что мама мне не говорила.
— Серьезно?
В большой комнате скрипнуло кресло.
— Эта девица врет точно так же, как и ты, — крикнула Вероника из глубины квартиры.
Шацкий глянул на дочку, которая с ангельской миной стояла в прихожей.
51
Переводчик сам столкнулся с кофе-заливайкой, когда первый раз поехал в Польшу в 1989 году. Очень хороший итальянский кофе, оччень грубого помола, в стакане (!) заливали кипятком (понятное дело, гуща тут же выплыла пробочной крошкой наверх, настой был еле-еле желтоватым — и это кофейная страна!!!). «Собеские» — марка не самых дорогих сигарет.
52
Деннис Лихэйн (Dennis Lehane) Американский писатель ирландского происхождения. В 1990 году начал писать рассказы. Дебютный роман Лихэйна — «Глоток перед битвой» — вышел в 1994 году и получил награду «Shamus» (вручается за создание интересного образа частного сыщика). Однако этот роман был написан раньше, еще в 1991 г., когда Деннис был студентом колледжа. Лихэйн работает в стиле hard-boiled, признавая влияние на свое творчество другого бостонского мастера детективного жанра — Роберта Паркера. Большинство романов писателя входят в серию о дорчестерских детективах Патрике Кензи и Энджи Джиннаро. Внесерийный роман «Mystic river» в 2002 году был экранизирован Клинтом Иствудом. В 2007 году роман «Gone, Baby, Gone» был экранизирован Беном Аффлеком, это был его режиссерский дебют. Помимо награды Shamus, книги Лихэйна удостаивались наград Энтони, Dilys и Ниро Вульфа.
Донна Леон (англ. Donna Leon) Американская писательница ирландско-испанского происхождения. Обращение Леон к детективу началось с шутки. Прослушав оперу в венецианском театре «Ла Фениче», они с другом остались недовольны немецким дирижером до такой степени, что пришли к выводу, что его стоило бы убить и долго обсуждали каким способом это лучше сделать. Так родился сюжет романа «Смерть в Ла Фениче» (1992 г.). К моменту дебюта Леон исполнилось 50 лет. Появившийся в романе комиссар венецианской полиции Гвидо Брунетти стал серийным героем писательницы. «Смерть в Ла Фениче» — театральный роман.
Не вышедший после второго антракта на сцену знаменитый дирижер оперного театра найден мертвым в своей гримерной. В воздухе еще витает аромат миндаля, и это добавляет новизны не только современному детективу (все-таки яд больше подходит старинным особнякам, где жаждущие немедленного раздела имущества наследники пытаются увеличить свою долю с помощью этого оружия), но и следовательской работе. Так уж сложилось, что и Брунетти, и доктора не сталкивались с цианидом на практике. Несмотря на должностные чины (кстати, из романа мы узнаем, что итальянский комиссар соответствует всего лишь европейскому инспектору) расследование Брунетти протекает в классическом стиле. Он работает практически в одиночку, старательно избегая помощи недалеких подчиненных, а результаты его трудов служат основой репутации начальства. Еще одна черта классического направления ярко проявляется в финале — комиссар Брунетти предстает перед нами в образе отца Брауна (часто ограничивающего рамки законодательства самостоятельными решениями), что предназначено для повышения читательских симпатий к только что родившемуся серийному герою.
Свидетельство международного признания Леон — две престижнейшие награды: «Серебряный кинжал» Британской ассоциации авторов-детективщиков и японская премия «Сантори».
В Германии снят сериал с Иоахимом Кролем в роли обаятельного комиссара.
Андреа Камиллери (Andrea Camilleri) — итальянский писатель. Первый роман писателя был опубликован в 1978 году, но известность к Камиллери пришла в 1994 году с выходом романа «Форма воды» — первым из серии об инспекторе Монтальбано. Камиллери стал всемирно знаменитым, когда придумал своего хитроумного и неподкупного инспектора Сальво Монтальбано, который всегда и в любых обстоятельствах непременно докопается до сути, до правды. Хотя не всегда и не всем эта правда бывает нужна. Вместе с сыщиком Камиллери придумал и место преступлений, которые Монтальбано предстоит расследовать: приморский городок Вигата.
Мафиозные шайки, продажные городские власти, преступления, след от которых тянется вглубь веков — вот мрачноватая атмосфера этого милого городка.
Иэн (Йэн) Рэнкин (Ian Rankin) Печатается также под псевдонимом Джек Харви (Jack Harvey). Шотландский писатель. Славу ему принесла серия романов об инспекторе Ребусе. Произведения Иэна Рэнина дважды получали награду Золотой кинжал Ассоциации детективных писателей Великобритании.
Хеннинг Манкелль (швед. Henning Mankell, 3 февраля 1948, Стокгольм — 5 октября 2015, Гётеборг) — шведский писатель и драматург. В 1991 году писатель начал работать в жанре детектива. Первый роман «Убийца без лица» (Mordare utan ansikte) стал началом небольшой серии о шведском полицейском Курте Валландере. Детективное творчество не означало отход от социальной тематики. Все романы серии и внесерийные произведения наполнены размышлениями о путях развития Швеции, о проблемах эмигрантов, о необходимости борьбы с любыми видами экстремизма вообще и с фашизмом в частности. Творчество Манкелля получило широкое признание во всем мире. Его произведения входили в списки лучших детективов ведущих газет и журналов, а роман 1995 года «Ложный след» (Villospar) отмечен наградой Золотой кинжал.
В Швеции близится к завершению грандиозный общескандинавский телепроект с бюджетом в 20 миллионов евро — съемки «валландеровского» сериала из тринадцати кинофильмов, где главную роль исполняет знаменитый шведский актер Кристер Хенриксон.
Существует даже специальный тур для туристов — «По стопам Курта Валландера в Истаде» — в городе, где происходит действие основных книг об этом полицейском.
Рассказывать о Раймонде Чендлере считаю не обязательным. Его должны знать все интеллигентные люди. — Материалы библиотеки Флибуста.
