Приговор полковника Гурова - Макеев Алексей Викторович (хороший книги онлайн бесплатно TXT) 📗
– Если Алик ни в чем не виноват, то и правда непонятно, что вам от нас нужно.
Крячко вздохнул:
– Мне нужна от вас информация об Алике.
– А вы что, у него не можете спросить? – воскликнула девушка.
– Рад бы, да не могу. Вы только не волнуйтесь. В общем… Ваш молодой человек… Мертв.
Глаза девушки расширились еще больше. Она застыла посреди кухни, затем машинально загасила сигарету в стоявшем на столе блюдце и тут же потянулась за следующей. Брат ее, ошеломленный не меньше сестры, протянул ей зажигалку – руки у девушки задрожали. Сделав три затяжки подряд, она с беспомощным видом посмотрела на Бориса, и тот спросил:
– Это как понимать?
– Предполагаю, что так и понимать, – пожал тот плечами.
Тем временем девушка пришла в себя и громко вскричала:
– Как это мертв? Как? Что с ним случилось?
– Успокойтесь, пожалуйста. Мне пока самому мало что известно. Поступили сведения, что Алик убит в Крыму, на пляже.
– Не может быть! Вы врете! – истерически вскричала девушка.
Она отшвырнула сигарету, которая ударилась о стену, рассыпав в разные стороны искры, и покатилась под стол. Борис наклонился, чтобы поднять ее, затем быстро затушил под струей воды из-под крана, после чего взял девушку за плечи, прижал к себе и стал говорить что-то успокаивающее.
Однако та не успокаивалась, продолжая взахлеб что-то говорить. Голос ее периодически взлетал вверх, превращаясь чуть ли не в визг, затем опускался до глухих рыданий.
– Есть что-нибудь, успокаивающее? – тихонько спросил Крячко сзади.
Борис молча кивнул на буфет, и Крячко, открыв дверцу, достал оттуда круглую коробку с лекарствами. Найдя пузырек с валерьянкой, он не церемонясь с высчитыванием капель щедро плеснул в чашку, полагая, что девушке, обладающей повышенной эмоциональностью, лишняя доза не повредит. Затем он разбавил жидкость и протянул чашку Борису, надеясь, что от него девушка скорее согласится ее принять. Так и вышло: уговариваемая братом, она послушно выпила лекарство, потом снова принялась плакать.
Крячко, поставив пустую чашку в раковину, вернулся на табурет, приготовившись терпеливо ждать, когда девушка придет в чувство. Ничего другого ему не оставалось.
Спустя пять минут девушка более-менее пришла в себя. Борис усадил ее на стул, она сидела обмякшая, потерянная, глядя перед собой в одну точку и постоянно повторяла:
– Не может быть… Как же мы без него проживем? У нас же денег нет… совсем. Чем я буду платить за квартиру? Я же обещала хозяйке… Она нас выгонит, обязательно выгонит…
Вид у девушки сейчас был далеко не самый привлекательный. Показавшаяся Крячко весьма симпатичной при знакомстве, сейчас она выглядела разбитой и опустошенной.
– Вы можете сейчас говорить? – обратился он к ней.
Девушка повернулась к нему с видом сомнамбулы и произнесла медленно:
– Квартира… Деньги… Чем мне заплатить за квартиру?
Кажется, эта мысль была единственной, что шевелилась в ее голове. Скорее всего, это была своеобразная реакция на шок от полученного известия. Во всяком случае, Крячко не связал ее с меркантильностью девушки. Ему показалось, что она и впрямь всерьез переживает из-за гибели своего парня. Состояние, которое она испытывала, – страх. Страх перед хозяйкой, страх перед будущим, страх оказаться на улице…
Но Крячко нужно было двигаться дальше, нужно выводить девушку из этого состояния и добывать информацию, поэтому он сказал:
– А вы работаете?
Он намеренно задал этот простой будничный вопрос, желая создать контраст между трагедией, казавшейся девушке катастрофой, и обыденной жизнью с ее заботами, которая продолжалась. И это возымело действие: девушка вздрогнула, потом подняла на Крячко глаза и ответила своим обычным голосом:
– Да, работаю. В фастфуде.
– Зарплату регулярно платят?
– Да, каждую неделю.
– Ну вот, значит, все не так страшно, – успокаивающим тоном резюмировал Крячко. – К тому же у вас, возможно, есть какие-то накопления?
– Да какие накопления! – воскликнула девушка. – С моей зарплаты много накопишь?
– Ну у Алика, возможно, что-то осталось, – предположил сыщик.
Девушка наморщила лоб, что-то соображая, потом быстро кинулась в комнату и принесла оттуда борсетку. Открыв ее, она достала пластиковую карту.
– Вот, – проговорила она. – Это карта Алика. Он не стал ее брать с собой, она всегда лежала у него в борсетке, но он не разрешал ею пользоваться. Говорил, что откладывает деньги. Но я не хотела его ослушаться, никогда ее не брала. Я даже не знаю, сколько там денег. Но теперь-то я могу ею воспользоваться?
Крячко с сожалением протянул руку:
– Позвольте сначала ознакомиться с суммой, которая на ней есть.
– Но это моя карта! – резко воспротивилась девушка. – Это подло – так поступать, я вообще могла не говорить вам о ней!
– Я ценю вашу откровенность и обещаю со своей стороны не чинить препятствий, – проговорил Крячко. – Я вам ее верну сразу, как только выясню, сколько на ней денег.
Крячко мог себе это позволить в этот раз: дело он вел неофициально и не обязан был прикреплять карту в качестве вещдока к материалам. Тем более что и дела-то у него не было. А крымская полиция… Что ж, это проблемы крымской полиции. Вот пусть сами выясняют о существовании этой карты, сами ее ищут… А когда найдут, там будет ноль без палочки. В этом Крячко не сомневался, бросив взгляд на девушку и усмехнувшись про себя. К тому же крымская полиция вообще не поедет в Москву и до карты этой, скорее всего, не доберется.
«А так – и овцы целы, и сыщики довольны», – подумал он, а вслух спросил:
– А вы код знаете?
– Нет… – растерянно проговорила девушка и снова повернулась к брату.
Тот лишь развел руками.
– Боюсь, вы долго будете его подбирать, – со вздохом прокомментировал Крячко. – Так что лучше дайте ее мне. Я постараюсь что-нибудь придумать.
Девушка с огромным сожалением протянула ему карту, несколько раз заставив сыщика повторить обещание, что он вернет ее. Видя, что она уже окончательно пришла в себя, Крячко попросил:
– Расскажите мне о себе и об Алике. Желательно, как можно больше.
Девушка снова закурила, сделала глоток из своей чашки и тут же поморщилась: чай безнадежно остыл.
– Черт, про чай забыла совсем, – проговорила она.
– Я налью, – сказал брат, включая конфорку под эмалированным чайником.
При этом он вопросительно посмотрел на Крячко. Но тому в такой обстановке пить чай по второму кругу совершенно не хотелось.
– Вас как зовут? – мягко спросил Крячко, обращаясь к девушке.
– Саша… Александра.
– Расскажите о своем знакомстве с Аликом, пожалуйста.
– В общем, Алик – парень мой. Родом мы из Астрахани, сюда учиться приехали. Брат поступил в институт, а я вот не прошла. Пришлось искать работу. А какая работа в Москве для приезжих без образования? Или посуду мыть, тарелки разносить или на панель! Но это не про меня, – тут же подчеркнула она, видя, как нахмурился ее брат, и на всякий случай добавила: – Да мне и в голову такое не приходило! И Алик бы ни за что не одобрил.
– А сам он чем занимался?
– Алик-то? Ну, он учиться поступать и не думал! – махнула рукой Александра. – Он в школе-то с тройки на двойку перебивался. Надеялся на свою внешность. Всем даже говорил: «Мой хлеб – мое тело». Это верно, парень он симпотный… Был… – со вздохом прокомментировала она. – На него бабы всегда западали, в школе все девчонки влюблены были. В общем, нашел работу в модельном агентстве. Заработок, конечно, не ахти по московским меркам, но на жизнь хватало. Мы тогда сразу эту квартиру сняли. Она, конечно, плохонькая и от центра далековато, но все же в Москве! И недорого.
– Алик до последнего времени работал в модельном агентстве?
Александра замотала головой:
– Нет, два месяца назад уволился. Даже не знаю почему. Говорил, что это не его, что его «стремает» за гроши работать… Хотя не такие уж гроши. Он же попутно еще и подрабатывал – ну, в клубах там ночных, в стриптиз-барах… Я сначала против была, а потом рукой махнула. Деньги приносит, и ладно. К тому же он не раз говорил, что там у него только работа, ничего личного… Ну а если бы и случилось что-то, бог с ним! Главное, что я не знаю. И потом, это же несерьезно! Мужику как устоять, когда бабы сами на него кидаются, верно?
