Пропала дочь президента - Макеев Алексей Викторович (читать хорошую книгу txt) 📗
Гуров вернулся в дом, где застал Спицына за очень неблагодарным занятием. Он старательно и вежливо убеждал пожилую пару, что им надлежит рассказать правду о том, что тут произошло. Ведь неизвестно, где сейчас их дорогая хозяйка. А вдруг бандиты ее выкрали, вдруг ей угрожает опасность. И, не дай бог, что с ней вообще могло…
Гуров слушал и молчал, размышляя. Совпадений в жизни бывает много и без вмешательства человеческого фактора. Ни один мозг не в состоянии придумать такое, что иногда готовит нам его величество случай. Два «Фольксвагена», оба белого цвета, набор цифр тот же, иной лишь порядок. Буквы вот разные, кроме последней «в». Хотя если сравнить печатные «а» и «л», то многим ли они отличаются? Да еще в темноте.
– Хватит, Василий Иванович, – остановил Гуров участкового. – Думаю, что граждане достаточно наслушались и осознали. Мы еще с ними побеседуем, а пока поехали.
Они вышли из дома и остановились на площадке перед воротами. Спицын терпеливо ждал, а Гуров осматривал верх кирпичной кладки стены, ограждающей территорию коттеджа.
– Видишь ли, Василий Иванович, информация, которую передал оперативный дежурный, интересная, но пока ничего нам фактического не дает, кроме того, что у хозяйки дома белый «Фольксваген», как и у убитой Зайченко. Похожие номера, в смысле, набора цифр и букв. У тебя в планшете чистый лист бумаги найдется?
Участковый молча расстегнул планшет и достал лист формата А4. Гуров перевернул планшет, положил на него листок и предложил:
– Нарисуй на скорую руку схему поселка от этого дома, где мы сейчас, и до места, где убили Людмилу Зайченко.
Майор вытащил из кармана шариковую ручку, почесал лоб и стал рисовать. Вторая линия, плавный изгиб, пересечение с Кленовой улицей, въезд на развилку, откуда вправо от Второй линии уходит Сосновая улица. И чуть дальше Спицын нарисовал поворот, где улица выходила уже к московской трассе. Он протянул Гурову листок, не понимая, зачем полковнику нужна эта схема.
– Ничего не забыл, участковый? – насмешливо посмотрел на майора Гуров.
– Нет, а что? Вроде все правильно.
– Не все. Ты забыл тот самый переулок, на котором мы с тобой видели след автомобильной шины на свежеотремонтированном асфальте. А еще ты забыл отметить, что Сосновая, как мне кажется, дня три уже как перерыта. Там стоят деревянные козлы, а на них знак «проезд запрещен».
– Вы хотите сказать, что… – напрягся Спицын.
– Я хочу сказать, Василий Иванович, что девушка из этого коттеджа, Галина Воскобойникова, могла поехать налево, в глубь поселка, а могла и направо. По Сосновой она не свернула бы, поэтому могла доехать только до перекрестка, где ее ждали. Думаю, что ее ждали и с другой стороны. Ждали те же, кто проник в дом. Но захвата или убийства не получилось. Понимаешь?
– Не совсем. Вы хотите сказать, что на перекрестке убили не Людмилу Зайченко, а эту Воскобойникову?
– Нет, убили Зайченко. И убили ее по ошибке, потому что она оказалась в ненужное время в ненужном месте. И еще потому, что по роковой случайности у нее оказалась такого же типа и вида машина. Она жертва обстоятельств, Василий Иванович. Мы вторые сутки ищем мотивы ее убийства, а убить должны были Воскобойникову. Честь тебе и хвала, майор, что, сам того не поняв, ты свернул ход розыска совсем в другую сторону. Нашел настоящий объект покушения, не подозревая об этом. Вот для чего в полиции практикуются подворные и поквартирные обходы. Полезная вещь, не правда ли?
Спицын стоял и смотрел на Гурова с совершенно обалделым видом. Он перевел взгляд на свой листок и машинально дорисовал переулок возле дома, выходивший к озеру. Потом нарисовал знак «кирпич» на въезде на Сосновую улицу.
– Остаешься здесь со своим лейтенантом, – велел Гуров. – Дождетесь опергруппу. Осмотрите флигелек, все подходы к основному дому, следы проникновения в него, если таковые будут, но это на всякий случай. Думаю, что они этого не предпринимали. Осмотрите двор на предмет следов нападавших. Отдельно осмотрите верх забора со стороны фасада Второй линии. Мне кажется, я там наверху разглядел следы забрасываемых «кошек». Думаю, они не заморачивались и просто перелезли через забор на веревках.
– Надо присоединить путь этой Воскобойниковой через озеро, – предложил майор, посмотрев в сторону переулка.
– Правильно мыслишь, – похвалил Гуров. – Надо удостовериться, что она там ехала, что грунтовками не доехала вон до того лесочка и что там не стоит ее машина и в ней не лежит ее труп.
Подошел Котлов и, потерев воспаленные от бессонницы глаза, доложил:
– Опергруппа выехала. Собаку даже успели взять.
– Хорошо, Сергей. А ты давай в Управление, организуй там от моего имени поиск хозяйки этого дома – Воскобойниковой. У оперативного дежурного есть все данные на нее. Раздобудь фотографию, лучше несколько, выяви ее подруг, родственников, познакомься с образом жизни. Отдельно узнай, не были ли знакомы между собой Воскобойникова и Зайченко. Подними родословную ее и матери, откуда они взялись в Москве.
Котлов ушел, а Гуров кивнул на ворота:
– Василий Иванович, открыть сможешь? Если нет, то попроси хозяев.
Участковый вернулся в дом, вышел в сопровождении мужчины. Тот каким-то хитрым ключом что-то повернул на блоке управления сбоку от ворот, и створка поехала, открывая широкий проем. Итак, размышлял сыщик, машина въехала и остановилась вот тут. Здесь, где начались черные полосы, стояли ее передние колеса. Почему она остановилась? Просто привычка посмотреть, чем занимаются ее помощники? Или удивление, что никто не вышел? Или ждала, что кто-то, как у них принято, выйдет узнать, как дела?
Ладно, никто не вышел, зато, как рассказывал сосед, видевший часть этой трагедии с балкона, появились люди в темном. Они выскочили… Один со стороны хозяйского дома из темноты, двое из флигеля. Почему выскочили? Напрашивается ответ: они поняли, что их жертва не заезжает полностью во двор и не закрывает за собой ворота. Интуиция им подсказала, что она почувствовала опасность и может удрать.
Так, это связывается логично. Только получается, что вокруг одни профессионалы. Люди в черном все почувствовали и правильно поняли, девушка все почувствовала и поняла. Кто они, черт возьми, кто она такая? Студентка ГИТИСа! Ладно, идем дальше. Воскобойникова рванула машину назад, когда увидела людей в черном. Отличная реакция для будущей актрисы театра и кино. Просто съемки боевика. И если бы не сгоревшая вместе с телом машина в двух кварталах отсюда, Гуров бы начал отрабатывать и эту версию.
Итак, она резко сдала назад, как минимум один из «черных» поднял руку. Рубин слышал два выстрела, но не видел, куда поехала машина, потому что пошел спать. А выстрелы прозвучали, когда он еще не углубился в комнату, уйдя с лоджии. Значит, они стреляли по машине, когда она выехала задом на улицу, но была, хоть частично, в створке ворот. Гуров представил себя на месте стрелка. Машина уезжала вправо от ворот, линия огня, примерно…
Пройдя через ворота, сыщик подошел к стене из белого силикатного кирпича, ограждавшей территорию коттеджа напротив. Меньше минуты ему понадобилось, чтобы найти скол в кирпиче и дырку в середине скола. Вот и пуля. Хорошо, что она попала в середину кирпича, а не в край, не в слой раствора.
– Василий Иванович, – подозвал он участкового и показал пулевое отверстие, – покажете эксперту вот это. Пусть аккуратно извлекут кирпич, если с другой стороны нет выходного отверстия. Но я думаю, что пуля засела здесь.
Вторые сутки, а дело становится все более непонятным. Так много сделано, получено столько информации, а ближе к разгадке Гуров не стал. Это даже не угнетало, а раздражало. И нет до конца уверенности, что Зайченко убили случайно, перепутав ее с Воскобойниковой.
Вчера Гуров снова беседовал с Оксаной Михайловной, подругой убитой Зайченко. Результат он получил просто ошарашивающий. Они беседовали в кабинете, и Гуров чисто случайно увидел в ежедневнике бизнесвумен запись, сделанную сбоку, но тщательно обведенную рамкой:
