Город греха - Эллрой Джеймс (книги бесплатно без .txt) 📗

— Босс, нужно брать Феликса Гордина. Вчера вечером он уже был почти наш, но вы…

В трубке воцарилось молчание, потом послышался раздраженный голос Мала:

— Знаю, знаю. Послушай, начинай разрабатывать Масски, а я тряхну Хуана Дуарте. Я послал четырех человек из отдела разыскать дока Лезника — если он еще жив, он нам пригодится. Давай встретимся в 17:30 у «Шато Мармон». Обработаем Гордина.

— Договорились.

— Ты догадался насчет меня и де Хейвен?

— Секунды за две. Как думаешь, она тебя не облапошит?

— Нет, у меня на руках все козыри. А ты, значит, с подругой Микки Коэна… Господи Иисусе!

— Приглашаю на свадьбу, босс.

— Сначала доживи до нее, дружище.

По Береговому шоссе Базз направился обратно в Лос-Анджелес, взяв курс на Банкер-Хилл. Впереди собирались тучи, грозя новым ливнем, который вымоет из земли новые трупы и пошлет за ним новых мстителей. Саут-Бодри, двести тридцать шесть, был дешевым домом в викторианском стиле. Дранка на крыше потемнела от непогоды, кое-где зияли прорехи. Базз подъехал к дому и увидел старуху, сгребавшую граблями листья.

Он подошел к ней и увидел, что в молодости она была красавицей. Бледная, почти прозрачная кожа обтягивала скулы модели, полные губы и шапка каштановых с проседью волос. Только ее глаз не коснулось увядание — они лучились светом и умом.

— Мэм? — обратился к ней Базз.

Старуха оперлась на грабли, в зубьях которых застрял один-единственный лист каштана — больше на лужайке их не было:

— Да, молодой человек. Вы пришли, дабы вспомоществовать призывному собранию Сестры Эйме [44] ?

— Сестра Эйме уже давно не устраивает никаких призывных собраний, мэм.

Старуха протянула руку — высохшую, искривленную подагрой руку попрошайки. Базз положил ей в ладонь несколько монеток:

— Я ищу Коулмена Масски. Не знаете такого? Он жил здесь лет семь-восемь назад.

Старуха улыбнулась:

— Я хорошо знаю Коулмена. Я — Делорес Масски Такер Кафесджян Ладерман Дженсен Тайсон Джонс. Я — мать Коулмена. Он был самым верным рабом из всех, кого я выносила, дабы обратить в веру сестры Эйме.

Базз сглотнул слюну:

— Рабом, говорите? Ну и имена у вас! Женщина рассмеялась:

— На днях пыталась вспомнить свою девичью фамилию и не смогла. Видите ли, молодой человек, у меня было много любовников — ведь я должна была приносить детей для сестры Эйме. Господь создал меня красивой и плодовитой, чтобы я могла нарожать сестре Эйме Семпл Макферсон прислужников, а округ Лос-Анджелеса давал мне помощь, чтобы их прокормить. Мои хулители обзывали меня фанатичкой, говорили, что я присваиваю деньги, но то были слова дьявола. Как по-вашему, разве произвести на свет доброе белое потомство для сестры Эйме не благородное дело?

— Конечно, я даже сам об этом подумываю. Мэм, а где сейчас Коулмен? Я должен передать ему деньги, и, думаю, он что-то выделит и вам.

Делорес снова стала скрести лужайку:

— Коулмен всегда был щедрым. Всего я родила девятерых — шесть мальчиков и три девочки. Две дочки стали служить сестре Эйме, одна, к своему стыду должна сказать, стала проституткой. Мальчики, едва им исполнилось лет четырнадцать-пятнадцать, все разбежались: восемь часов молитв и чтения Библии ежедневно были для них несносны. Дольше всех со мной оставался Коулмен — пока ему не исполнилось девятнадцать. Я освободила его от обета, он пошел на поденную работу и отдавал мне половину заработка. А сколько у вас денег для Коулмена?

— Много. А где он сейчас?

— Боюсь, он угодил в ад. Отрекшиеся от сестры Эйме осуждены на вечные муки в котле кипящего гноя и негритянского семени.

— Когда вы его видели в последний раз, мэм?

— Кажется, в конце осени 1942-го.

Ответ не уверенный, но точно укладывался в календарь Апшо:

— А что, мэм, Коулмен поделывал тогда? Делорес сняла с граблей листок, смяла и швырнула на землю:

— Чем он только не занимался. Все больше слушал на патефоне джаз да шатался где-то вечерами. И школу бросил. Я рассердилась на него, потому что сестра Эйме хочет, чтобы и рабы ее были с аттестатом. Потом у него была ужасная работа — в зубной мастерской. А потом, честно признаюсь, он стал воровать. Я находила в его комнате чужие вещи, но ничего не стала говорить. Он сознался, что грешен в воровстве, и обещал десятую долю своей добычи отдавать сестре Эйме.

Зубопротезная мастерская, воровство — все пока укладывалось в версию Апшо:

— Скажите, так это в 42-м Коулмен занялся воровством?

— Да. Летом, перед тем как совсем ушел из дома.

— А лицо у него было обожжено? Или, может, уродства какие?

Старуха просто опешила:

— Он был писанным красавцем! Хорош, как эстрадный кумир!

— Извините, я, наверное, ошибся. А кто был Мас-ски, кто его отец?

— Уж и не вспомню. Тогда, в 20-х, я много мужчин перевидела. Запоминала только фамилии да следила, чтоб Господь его получше наградил, да заклинания произносила. А все-таки сколько вы должны Коулмену? Он ведь в аду. Дайте эти деньги мне — вы принесете облегчение его душе.

Базз протянул ей свою последнюю десятку:

— Мэм, вы сказали, что Коулмен сбежал осенью 42-го?

— Да, тогда это было, и сестра Эйме благодарит вас.

— А почему он сбежал? И куда он уехал? Вопрос испугал Делорес: щеки у нее совсем ввалились, а глаза выпучились:

— Коулмен отправился разыскивать своего отца. Приходил гадкий человек, с гадким ирландским говором, и спрашивал его. Коулмен испугался и убежал. Ирландец много раз приходил и спрашивал про Коулмена, но я призвала на помощь сестру Эйме, и он исчез.

Время убийства Сонной Лагуны. Дадли Смит напросился работать в группе большого жюри. А за Дадли маячит убийство Хосе Диаса и Комитет защиты Сонной Лагуны…

— Мэм, этот ирландец высокий, большой, ему тогда было за тридцать, с красным лицом и голубыми глазами?

Делорес стала креститься, прикладывала руки к груди, потом — к лицу, словно отгоняя вампиров:

— Изыди, сатана! Испытай силу святой церкви, Храма Ангела и сестры Эйме Семпл Макферсон. Я больше не отвечу ни на один твой вопрос, пока ты не пожертвуешь хорошую сумму наличными. Изыди, не то будешь ввергнут в геенну огненную!