Синдром самозванца (СИ) - Че Виктор (лучшие книги без регистрации .txt, .fb2) 📗
— Что делать в такой ситуации?
— Все индивидуально в каждом конкретном случае. Но общая рекомендация — сделать все, чтобы не остаться с ним наедине. Если ситуация позволяет, то достать телефон и позвонить маме, подруге, другу — лучше, конечно, мужчине. Сказать, что вот познакомилась с парнем в парке, говорит, его зовут Андрей, рост примерно 180 см, вес 80 кг, куртка такая-то, джинсы синие, почему-то грязные. Если он уже проявляет агрессию, то блефовать: вас должен встретить ваш брат, муж или друг и вы бы хотели их познакомить. Он сейчас уже должен подойти, вообще-то… Начать оглядываться, высматривая его. Это все может спугнуть злоумышленника.
— А средства защиты? Газовый баллончик? Электрошокер?
— Оценивайте свои силы. Напасть на психически нестабильного человека может быть чревато. Это может его спровоцировать. Избегайте плохо освещенных безлюдных мест, особенно в вечернее и ночное время суток, эта рекомендация актуальна как никогда. Неорганизованный серийный убийца совершает преступление спонтанно, необдуманно, заранее не готовится, но до дела доходит при условиях, позволяющих ему сделать вывод об относительной безопасности. Поэтому, выбирая тактику поведения, исходите из этих вводных.
— Как я понимаю, в случае с «Делом пилота» речь идет о другом типе серийного убийцы.
— Абсолютно. В отличие от неорганизованного маньяка с психическими отклонениями и низким уровнем интеллекта, здесь мы имеем дело с человеком собранным и очень умным. Если говорить о конкретной персоналии в «Деле пилота», то речь идет об организованном преступнике. О гении.
Глава четвертая
Москва, сентябрь 2022 года.
Офис профсоюза авиационных работников располагается на Лесной улице. Чтобы туда попасть, надо выйти из станции метро «Белорусская» Кольцевой линии, повернуться спиной к Белой площади и храму Николы Чудотворца, пройти прямо через дорогу — и вот оно, песочно-бордовое семиэтажное здание. Судя по табличкам у входа, помимо ПАР здесь еще штаб врачебно-летной экспертной комиссии и расчетно-кассовый департамент авиакомпании «Победа».
Приехал я на машине, припарковался на городской парковке неподалеку от бизнес-центра «Белые Сады» и прошел пешим маршрутом от метро до офиса ПАР.
Я волновался и поэтому умудрился за столь короткий забег выкурить аж две сигареты.
В девять утра возле входа в офис меня встретила Диана, и мы поднялись на четвертый этаж. У выхода из лифта нас ожидала молоденькая девушка Александра, предложила нам чай, кофе, воду и, получив заказ на два крепких черных кофе, проводила к кабинету председателя ПАР.
Соня Ребенок (ударение на последний слог) — девушка бойкая и деловая. Она едва ли старше меня, наверняка имеет за плечами опыт стюардессы, потому что ее внешность идеально подходит под типаж: длинные ноги, шикарные каштановые локоны и стройная фигура. Только под конец встречи я понял, что вместо левого глаза у нее протез, потому что двигался он не синхронно с правым. Видимо, это и стало причиной «списания на землю». Хотя это все могут быть мои домыслы — почему бы девушке с эффектной внешностью не поменять небо на офис без причины?
Так, я отвлекся от сути.
Мы только-только познакомились с Соней и уселись в ее просторном кабинете, как она взяла быка за рога: пододвинула ко мне две стопки документов — NDA (Non-Disclosure Agreement, соглашение о неразглашении информации, переданной в ходе сотрудничества) и договор об оказании консультационных услуг по профайлингу. В кабинет вошла Александра с двумя чашками кофе.
Из вежливости я пролистал бумаги, стараясь не выдавать волнения, хотя руки подрагивали. Во мне боролись две натуры. Одна требовала схватить ручку и тут же все подписать, чтобы уже наконец приступить к работе, а другая нудела, что грамотный юрист просто обязан перечеркать каждый лист, каждую формулировку и букву, потому что написано все убого. Хорошо, что имелось основание отказаться от подписания документов сейчас, поскольку я все еще толком не знал, что от меня требуется.
Соня мои аргументы услышала, отодвинула распечатанные договоры в сторону и пояснила:
— Ваша задача — найти доказательства невиновности Павла Отлучного. И это должны быть любые доказательства. Наши детективы перерыли все вдоль и поперек, ничего полезного они обнаружить не смогли, оспорить обвинение нам нечем. Наши западные консультанты сказали, что есть еще один путь, профайлинг. Мы обратились к их экспертам, однако они отказались взять дело, потому что для этого у них недостаточно локального опыта. Как они выразились, у них недостаточно знаний русской души для такой работы, что бы это ни значило. Я думаю, дело в том, что профайлинг-эксперты в основном американцы, которые не очень хотят работать на российском рынке. Импортозамещение как оно есть. В общем, нам нужно, чтобы вы нашли что-то, за что мы сможем зацепиться и достать Пашу из тюрьмы.
— Диана сказала мне, что у вас есть адвокаты, детективы… Неужели они не разъяснили вам, что моего профайла будет недостаточно, чтобы отменить приговор?
— Разъяснили, — ответила Соня. — И при этом мы понимаем, что совокупность доказательств может сыграть существенное значение. Не обязательно сыграет, но может! Мы посмотрим, что можно сделать, когда вы что-то найдете. Вы читали Майка Омера?
— Читал.
— Вот, и я тоже. Я считаю, что надо сделать то же самое. Мы должны дать следствию реального преступника и убедить их, что, пока Паша сидит в тюрьме, никому лучше не становится. Убийца на свободе, он продолжит убивать рано или поздно. Его надо поймать, вот он. А Пашу надо отпустить.
Ну, логика понятна. Только есть вопрос.
— Соня, может быть, Диана вам уже говорила, что в России такого метода, как профайлинг, в криминалистической науке нет. Однако в сфере авиационной безопасности есть. И вам наверняка это известно.
Для меня это было шоком: когда я только-только стал изучать профайлинг, то искал информацию в русской литературе по криминалистике, оперативно-разыскной деятельности, поведенческой психологии и везде утыкался в «проблемы применения», да «почему у нас этого нет», и «чем можно заменить». И все это — научные статьи разной степени грамотности, но ни одного учебного пособия. Совершенно неожиданно я обнаружил полноценные учебники по тактике профайлинга на воздушном транспорте. Там не статьи и методики, а целые учебники, посвященные выстраиванию работы профайлеров, распознаванию террориста в толпе, обнаружению смертника, предотвращению преступления — и прочее, прочее, прочее. То есть гражданская авиация, тесно сотрудничающая с иностранными партнерами, затянула в себя профилирование. А следствие — нет.
Соня скептически улыбнулась.
— Верно подмечено. И мы, естественно, первым делом сходили к нашим спецам-профайлерам. Я знаю одного директора департамента профилирования, он мне разложил на пальцах: профилирование в безопасности и криминалистический профайлинг — вещи разные. Они не могут нам помочь.
Ну безусловно, разные. Хорошо, что Соня это понимает и не приставит ко мне своих «спецов».
— Это я и хотел прояснить, спасибо, — ответил я. — Итак, к делу. Я понимаю его только в общих чертах. Мне надо посмотреть, какой материал у вас есть, прикинуть, какой мне еще будет нужен, и тогда я дам вам ответ.
Диана цокнула языком и закатила глаза. Она была в нетерпении — болтала ногой и стучала ногтями по столешнице. Соня никак не реагировала на нее, видимо, уже привыкла. А вот меня это нервировало.
— Я вас понимаю, спасибо, что у вас такой щепетильный подход. Предлагаю пройти в конференц-зал, там все уже подготовлено.
— Соня, у вас же большой штат, — сказала Диана, когда мы вышли из кабинета. — А где все?
— В связи с текущей ситуацией я приняла решение, что мужчины в принципе все должны находиться на удаленке, а женщины ходят в офис по желанию. Опыт пандемии показал, что мы не теряем в качестве из-за того, что люди работают дома, так почему нет?
