Наемный убийца - Леонов Николай Иванович (электронная книга .txt) 📗
Они приняли душ, парадно оделись. Дитер сразу отметил, что и костюм, и галстук полковника изготовлены в Германии, только очень давно, лет семь-восемь назад, но сидели так ловко на литой, статной фигуре, что старомодность не бросалась в глаза, даже наоборот, подчеркивала индивидуальность человека, который одевается не как все, а как ему хочется.
Дитер еще не понял, что хозяин одевается не как ему хочется, а носит вещи, подаренные ему папой генералом, который служил много лет в ГДР, а ныне пенсионер и копает грядки на огороде. Немец еще многого не понимал, но у него будет возможность мало-мальски узнать, что почем в этой России.
Гуров взглянул на часы и зевнул, когда он нервничал, его независимо от времени суток начинало клонить в сон. Бунич не позвонил, значит, я промахнулся, думал сыщик и неизвестно отчего вспомнил любимую книгу детства «Маугли». «Акела промахнулся! Акела промахнулся!» – кричали молодые волки. Что ж, я не в первый раз промахнулся, рассудил Гуров, пожал плечами и закурил первую сигарету. Последнее время он ограничивал себя в куреве и спиртном. Всему виной эти чертовы американцы – что хотят, то и делают. Пили и курили, как все нормальные люди, а судя по фильмам, так и больше. И неожиданно сказали: «О'кей, ребята, нужна здоровая нация». Сегодня курить в Америке неприлично, курят и пьют только люди второго сорта.
Сыщик жил в России, но не желал признавать, что у кого-то, хоть в Америке, хоть в Антарктиде, характер и воля тверже, чем у него, Льва Гурова.
Явился Боря Вакуров, бросил на диван кейс и сказал:
– Полтора миллиона. Лев Иванович, купюры, как вы и приказали, разные, но не мельче четвертака.
– Спасибо, Боря. – Гуров хлопнул оперативника по плечу, снял трубку зазвонившего телефона: – Слушаю.
– Извините, господин полковник, задержка получилась – потеряли ваш телефон, – сказал Бунич. – Так на чем мы остановились?
– Пустяки, Лев Ильич, случается, – ответил Гуров и махнул на Дитера и Вакурова рукой, мол, выметайтесь и прикройте за собой дверь. – Я, тезка, ваши последние фразы не расслышал. У вас в… – он назвал город, – позиции имеются?
– Кое-что найдем.
– Я туда собираюсь подскочить на несколько дней…
– Несчастные люди, – вздохнул Бунич.
– Это не ваши партнеры, вы же знаете мое направление, тезка.
– Атомная бомба не артиллерийский снаряд. У нас вы тоже имели направление, а я до сегодняшнего дня по зоне бегаю.
Ясно было, что Бунич, взвесив за и против, выбрал худой мир, сдался, и теперь сыщику следует вести разговор в самом дружеском тоне.
– Брось, тезка, мы знаем цену друг другу, и, пока наши пути не пересекаются, аварии не произойдет. Мои поездки, как ты понимаешь, вызваны не тягой к перемене мест. Мне необходимо заскочить в этот город, а остановиться негде, да н с транспортом напряженка.
Бунич принял и тон, и обращение на «ты».
– Я этот вопрос решу, но меня интересует твоя легенда. Я же должен человеку объяснить, для кого, ради чего я прошу.
– Очень просто, – ответил Гуров. – Молодой коммерсант из Гамбурга, дела немца тебя не интересуют. Но ты бываешь в Германии, и парень – партнер твоего партнера, отказывать неразумно.
– Великолепно. – Чувствовалось, что Бунич улыбается. – Но ты не шибко молодой, не немец и не из Гамбурга.
– Тезка, обижаешь! – возмутился сыщик. – Будет натуральный молодой немец из Гамбурга.
– Тогда нет проблем, когда вы явитесь?
– Послезавтра, утренним рейсом, – ответил сыщик. – Завтра вечером мне надо знать адрес и все прочее.
– Я позвоню. В аэропорту вас встретят из конторы. Не обижайся, полковник, но ваши спецы могут прикатить на засвеченной тачке. А мне это абсолютно не нужно.
– Не обижаюсь, понимаю, приму меры, – сказал Гуров. – Есть еще момент, более деликатный. – Он вздохнул. – Если ты откажешь, я не только не обижусь, а приму как должное.
– Не играй и выкладывай.
Сыщик изложил свою просьбу, после короткой паузы коммерсант ответил отказом. Они пожелали друг другу всего наилучшего и расстались до завтрашнего вечера.
Глава третья
В чужом городе
Кончался сентябрь, погода в такое время в центральной части России непредсказуема. Сыщики вышли из здания аэровокзала, их встретили ветер, хмарь, грязь, которая исчезает в России только под снегом, и огромная мертвая голова, хотя и без кепки, но с характерным каменным прищуром.
Дитер, насмотревшись в Москве, в аэропорту, в самолете, уже ничему не удивлялся, воспринимал окружающий мир с философским равнодушием, спокойно спросил:
– Почему не убрали? – и кивнул на каменного идола.
– В нас много загадочного, парень. – Гуров оглянулся.
– Господа иностранцы, за десять долларов я вас отвезу на край света, – сказал парень лет тридцати, подбрасывая на ладони ключи и развязно улыбаясь.
– Доллары? – произнес Дитер с ужасным акцентом. – А дойчмарки можно?
Так произошел обмен паролями.
– Ну что с вами поделаешь? – ощерился парень, взял у Дитера один из чемоданов и зашагал к машине.
«Жигули» были такие грязные, что номер практически не проглядывался. Внутри машина оказалась чистая, ухоженная. Когда они отъехали от аэропорта на значительное расстояние, водитель свернул на проселок, повернулся, лицо у него было серьезное, глаза с хитринкой, он взглянул на Гурова и сказал:
– Здравствуйте, Лев Иванович, вам поклон от Алексея Алексеевича. Я оперативный уполномоченный капитан Михеев. – И после небольшой паузы добавил: – Василий.
– Здравствуй, капитан, спасибо, что встретил. – Гуров достал сигарету, не закурил. – Квартиру приготовили?
– Есть один домишко, но, признаюсь, он мне не личит, – ответил капитан. – Может, на пару суток в гостиницу? Я постараюсь найти убежище понадежнее.
– Спасибо, Василий. – Сыщик смотрел на опера одобрительно: если человек сомневается, значит, думает, и назвал адрес, полученный от Бунича.
– Круто. – Капитан развернулся, выехал на шоссе. – Это обкомовская зона, хозяев разогнали, а зона осталась. Нас там ждут?
– Надеюсь. – Гуров все-таки закурил, приспустил окно. – Переговоры будет вести Дитер, я вроде носильщика, а ты водитель, лучше, чтобы твоего лица не видели.
– Чевой-то? Пусть смотрят. – Капитан сунул за щеки тампоны, глянув в зеркало, прилепил усы, надвинул на лоб беретку.
– Останемся живы – будешь майором, – сказал Гуров.
– А наш немец говорить умеет? – гундосо спросил оперативник.
– С пятого на десятое, – улыбнулся Гуров. – Его должны ждать, поймут.
Высокие железные ворота были на запоре, но лишь машина подкатила, как из будки выскочил мужчина с портупеей, подбежал не со стороны водителя, как обычно подходит охрана, а к задней правой дверце, словно знал, где именно сидит именитый гость, и сказал:
– Здравствуйте, к кому приехали?
Дитер держался великолепно, он приспустил стекло, наморщил лоб, шевельнул губами, словно репетируя ответ, и четко выговорил:
– Я есть Дитер Вольф, – и достал паспорт.
Человек в портупее паспорт не взял, лишь махнул рукой и побежал открывать ворота.
Коттеджи, виллы, называй как хочешь, похожие друг на друга если не как близнецы, то уж точно родные братья, двухэтажные, они просторно, но строгими рядами стояли вдоль центральной аллеи. Никаких заборов, все открыто, чисто, на виду, некий бытовой стриптиз – вот я такой голенький и чистенький, оглядывайте меня со всех сторон, мне скрывать нечего.
Капитан вел машину медленно, оглядываясь, – номенклатурный город был мертв, точнее, чуть жив, лишь в двух окнах мелькнул свет. На дорогу выскочил мужчина, без портупеи, но зато с ружьем, махнул рукой, приглашая сворачивать.
Когда остановились, сторож мгновенно сориентировался, кто главный, кто сопровождающий, и, отпирая Гурову дверь, зашипел:
– Позвонили – мы бы встретили. Что же вы гостя на такой машине… Стыдоба.
– Я не по этому делу, – улыбнулся Гуров, следуя за сторожем, который открывал двери, зажигал везде свет.
