Заложники обмана - Уивер Майкл (бесплатная библиотека электронных книг .txt) 📗
Ты получил по заслугам.
Головокружение прекратилось, Витторио оттолкнулся от машины и медленно поплелся прочь со стоянки.
Куда идти?
Он не имел представления.
Он, конечно, мог позвонить Лючии и ее сестре, врачу, возложить на них заботы о своей особе, а в конечном счете они – вполне вероятно – расплатятся жизнью за свою доброту.
Но он скорее согласился бы скитаться по лесам и укрываться листьями. Эти женщины заслуживают лучшей участи. Поскольку мафии стало известно, что он в больнице, узнать, кто его туда поместил, не составит особого труда. А это значит лишь одно: как только выяснится, что он из больницы исчез, что подосланный убийца мертв, сразу кинутся в дом доктора Курчи.
Едва он выбрался со стоянки, как увидел огни мотеля справа от себя, а дальше по дороге несколько зданий. То и дело останавливаясь, Витторио минут через пятнадцать доплелся до входа в здание, над которым горела вывеска: “Автомобильное объединение Палермо”.
Это оказалось большое коммерческое предприятие. Стоянка для машин почти заполнена. Что было хорошо. Значит, здесь никому не покажется необычным появление человека в любое время суток.
Витторио постоял, опершись о верх какой-то машины, пока дыхание не сделалось ровным и спокойным. Тогда он вытер пот с лица носовым платком, пятерней пригладил волосы и вошел в приемную, не рухнув на пол перед конторкой.
Зарегистрировался, предъявив кредитные карточки на один из своих псевдонимов в ЦРУ, и сказал, что хочет остановиться на два-три дня. Клерк вручил ему ключ от номера, пожелал приятного пребывания и снова погрузился в книжонку в бумажной обложке, которую читал до появления Баттальи.
Что-то поддерживало Витторио и вело по направлению к убежищу. Ему казалось, что он находится в некоем сильном магнитном поле, что какая-то сила ведет его от одного маленького акта выживания до другого без всякого участия его собственной воли.
Довело до номера, открыло дверь ключом в его руке, закрыло и заперло дверь и распростерло на постели, не включив свет и прямо в одежде.
Внезапно все стало ему ясно. Решение было принято еще на больничной койке, когда на лице у Витторио лежала подушка, а в горло вцепились железные пальцы. Он не собирался умирать ни сегодня ночью, ни завтра, ни послезавтра и так далее. Он намеревался жить, вернуть себе прежние силы и совершить то, что должен совершить.
Он не собирался оставлять ублюдков безнаказанными. Мысль об этом и прежде поддерживала в нем волю к жизни и будет поддерживать до тех пор, пока он не сквитается с мерзавцами.
И он сквитается.
Так же, как пытается сделать это бедный Джьянни. Пытается, но не сможет. И в конце концов Витторио сделает это сам.
Он сказал своему старому другу: “Прощай!”
Как уже сказал это своей жене.
И своему сыну.
Прощай… прощай… прощай.
Витторио произнес про себя слова прощания в половине седьмого утра. Тем временем Лючия ехала в больницу Монреале, чтобы передать ему радостные вести от Джьянни.
Глава 70
Пегги сидела на задней террасе виллы в Сицилии, когда один из охранников вышел к ней с телефоном.
Он воткнул штекер в ближайшую розетку и вручил Пегги трубку.
– Это вас, синьора, – произнес он и вернулся в дом, чтобы не мешать ей.
Нельзя сказать, что она осталась совсем без наблюдения. Второй охранник сидел в тени дерева примерно в ста ярдах от нее. Они были вездесущи. Единственное видимое указание на то, что Пегги отнюдь не хозяйка имения, изнеженная и избалованная, какой она казалась на первый взгляд.
Ну, пожалуй, еще и побелевшие костяшки пальцев, держащих телефонную трубку. А гнездо змей у нее в желудке никому не видно.
– Да? – произнесла она.
– Это Карло Донатти из Нью-Йорка, миссис Батталья. Надеюсь, вы чувствуете себя хорошо.
– Если, по вашему мнению, можно так назвать, что я едва не рехнулась и что меня рвет каждые несколько часов.
– Сожалею об этом, – сказал Донатти. – Но у меня для вас хорошие новости. Я полагаю, что уже очень скоро вы будете вместе с вашим сыном.
У Пегги задергалось нижнее веко правого глаза.
– Что значит “уже очень скоро”?
– Трудно указать со всей точностью столь сложную вещь. Но я не думаю, что тридцать шесть или сорок восемь часов далеки от истины.
Пегги сделала долгий, глубокий вдох. Она была в ужасе оттого, что может сейчас закричать и не сумеет остановиться.
– Я должна этому верить?
– Совершенно. Но вначале нам надо уладить кое-какие детали. Вы упоминали о закопанных драгоценностях и орудии убийства как о вещественных доказательствах. Вы говорили, что можете мне сообщить, как их найти. Я считаю, что это правда.
– Да.
– Тогда, пожалуйста, сообщите, потому что эти вещи мне понадобятся.
– Вам придется записать. Так много трудно запомнить.
На другом конце провода послышался металлический звук, когда что-то ударило о трубку.
– Я готов, – сказал Донатти. – Начинайте.
И Пегги рассказала ему все до мельчайших деталей. Она тщательно запомнила их десять лет назад, надеясь, что они ей никогда не понадобятся, но вместе с тем понимая, что надобность может возникнуть в критических обстоятельствах.
Она начала с дороги и дорожных указателей, которые приводили на расстояние пятидесяти ярдов от нужного места, а закончила более точными измерениями – фут за футом, дюйм за дюймом: с ними можно было справиться только при помощи геодезического нивелира на треноге. Такой инструмент, сказала она дону, ей пришлось тогда взять напрокат и научиться им пользоваться до того, как она и Витторио скрылись.
На Карло Донатти это произвело сильное впечатление.
– Вы невероятная женщина, миссис Батталья, – заметил он. Зная, что добрых вестей не услышишь, если спрашиваешь о них, Пегги все-таки задала вопрос:
– Вы что-нибудь знаете о Витторио?
– Ничего. И это как раз хорошо. В данных обстоятельствах любые вести о Витторио были бы скверными.
В наступившем молчании Пегги лихорадочно искала способа продолжить разговор. Ей не хотелось, чтобы связь прервалась. Ее единственное звено надежды.
– Вы знали Витторио с детских лет, – заговорила наконец она. – Разве он не был предан вам вплоть до этой ужасной истории с Генри?
– Витторио был лучшим из моих людей, миссис Батталья. Я всецело ему доверял.
– Он точно так же относился к вам. И я уверена, что, освободи вы Поли и меня, расскажи я Витторио о том, как вы спасли наши жизни, он стал бы почитать вас и заботиться о вас, как прежде.
– Витторио и Джьянни принадлежали к моей семье. Они словно моя родная кровь. Мне бы не доставило радости, если бы они попали в беду.
– Благодарю вас, Дон Донатти, – сказала она и была вынуждена подавить внезапный безумный порыв назвать его крестным отцом. Она презирала себя за это.
– Мы скоро встретимся, миссис Батталья. Старайтесь до тех пор не думать о плохом. Все обойдется.
Донатти повесил трубку.
Позже, прогуливаясь в сопровождении охранника, Пегги не испытывала особых надежд и уверенности. Слишком много неуправляемых факторов. И не последний среди них – Генри Дарнинг.
Она просто не представляла себе человека, хотя бы и столь могущественного, как Донатти, который вынудил бы министра юстиции делать то, чего он не хочет.
