Люди из Претории - Нгвено Хилари (читать книги бесплатно txt) 📗
— Дорогой, тебе еще выступать. — В ее голосе звучала тревога.
Шэйн поставил бокал на стол и вытер губы тыльной стороной ладони.
— Курево есть у кого? — спросил он.
— У меня только «Эмбасси», — сказала Лора.
— Ко мне не обращайся, — отрезал Проныра. — У меня хватает ума не травиться никотином.
Шэйн снова посмотрел на Проныру.
— Пойду-ка пройдусь, — бросил он. — Увидимся.
Лора поднялась:
— Что с тобой, милый?
— Ничего, — сказал певец. — Просто хочу подышать свежим воздухом. Пойдешь со мной?
Лора кинула беспомощный взгляд на Проныру, наливавшего остатки пива в стакан. Тот поднял голову и пожал плечами, давая понять, что ему безразлично, останется она или уйдет. Взяв сумочку, Лора удалилась с Шэйном. На танцевальной площадке проститутки тесно прижимались друг к другу, их огромные завитые парики плавно покачивались, наподобие черных буев в ночном море.
Лора вернулась вместе с Шэйном, когда музыка в стиле «диско» умолкла. Певец сказал ей несколько слов, которые Проныра не расслышал, и пошел к эстраде. Лора села.
— Он чем-то расстроен, — сказала она.
— Да что ты говоришь!
— Проныра, не будь таким противным, пожалуйста.
— Правда глаза колет.
— Но ведь ты мог и не говорить ему об этом.
— Допустим, мог. Только иногда человеку полезно услышать о себе правду.
— Ты ему не шибко нравишься, — сказала Лора, как бы извиняясь за своего дружка.
— Не ему одному, детка.
Шэйн снова запел — одну из джеймс-бондовских песен, исполнять которые считали своей обязанностью все певцы ночных клубов в Найроби. Бедный Джеймс Бонд, подумал Проныра, слышал бы он, что выделывают здесь с его песнями!
— Потанцуем? — спросил Проныра, кладя ладонь на руку Лоры и возвращая ее из мира грез, в который она погрузилась, созерцая поющего Шэйна, в мир реальный. — По крайней мере твой дружок убедится, что я не имею ничего против него или его пения.
Лора отодвинулась:
— Не сегодня, Проныра.
Журналист ощутил, что его вдруг бросило в жар: он не привык, чтобы его отвергали. Проныра машинально потянулся за пивом. Отпивая из бокала, он приказывал себе успокоиться, твердил, что ее отказ ничего не означает, что сегодня он вел себя с ней не лучшим образом. Вспомнил, что не пошел с ней пообедать. А теперь она отплатила ему той же монетой.
— Черт подери! — Проныра встал и подошел к высокой сомалийке, стоявшей у бара. — Потанцуем?
Она снова оглядела его — под этим расчетливым взглядом он чувствовал себя барахлом на распродаже или чем-то еще похуже — и отрицательно покачала головой.
— Смотри, потом пожалеешь, — сказал он, и опять его бросило в жар, как минуту назад за столом с Лорой.
Сомалийка повернулась к нему спиной. Проныра посмотрел на бармена. У того на лице застыло смущение.
— Добрый вечер, Проныра. — Бармен неловко улыбнулся.
— Черт подери! — бормотал Проныра, пробираясь к выходу.
5
Зазвонил телефон. Проныра вздрогнул и проснулся. Голова у него раскалывалась. Он понял, что ночью явился домой изрядно пьяным, раз уж свалился не раздеваясь. Протянув руку, он поднял трубку:
— Наэта слушает.
— Говорил тебе, что помогу? — прокричал голос на другом конце провода.
— Подождите, — сказал Проныра, вылезая из кровати. Он взглянул на часы — было половина десятого. — Кто говорит?
— Я, — ответил голос в трубке.
— Но кто вы?
— Портье. Помнишь?
— Какой еще портье?
— Говорил же, что пригожусь! — произнес голос в трубке. — Так вот, стрельба у нас тут была!
— Стрельба? — Проныра подтащил телефон к окну и раздвинул занавески — в глаза ему ударило солнце. — Стрельба? Где? В кого стреляли?
— В «Хилтоне». В того белого парня, кем ты так интересовался.
— «Хилтон»? Белый парень? — Журналист никак не мог просунуть руку в рукав рубашки. — «Хилтон»! Белый парень!
Проныра уронил телефонную трубку, рванул с вешалки брюки, выдвинул ящик комода, схватил пару носков. Он отчетливо видел, что они разного цвета, но было не время обращать внимание на подобные пустяки.
На тротуаре у главного подъезда в «Хилтон» Проныра попал в живой водоворот. Он пробрался сквозь толпу и предъявил корреспондентскую карточку у входа. В вестибюле кружилось множество полицейских и несколько агентов Управления безопасности. Журналист увидел репортера из «Стандарта», фотографа из «Нэйшн», но не перекинулся с ними и словечком. Он устремился прямо к портье.
— Что случилось? — спросил Нельсон.
— Убили, — ответил полушепотом портье, подражая Проныре. — Я знал, с первой минуты, как только он вошел в своих темных очках, без багажа и без паспорта, почуял: здесь что-то не так. А тут еще ты явился, говоришь, с ним агенты… эти… пиджаки оттопыриваются… Я точно знал…
— Скажи толком, — взмолился Проныра, — что произошло?
— Ну, не знаю даже, с чего начать. В общем, я в эту неделю работаю днем. Ту неделю работал в ночь, а сейчас днем.
— Итак, ты работаешь в дневной смене.
— Да, прихожу сегодня в восемь, как обычно, — продолжал портье. — Только глянул от стойки в вестибюль — и что же я вижу? Скажу — не поверишь. Одного из тех агентов, что тогда приезжали с белым. Сидит это он в кресле, газету читает, понятно? Только все по сторонам глазеет, как сыщику и положено. Ну, ему, ясно, невдомек, что я его приметил. Не знает, что я понял — агент он, хоть издали и не видно, как пиджак у него под мышкой оттопыривается. У меня память на лица.
— Что случилось-то? — снова спросил репортер, едва сдерживая нетерпение.
— Ну, сверху вдруг звонят. Из номера европейца. И какой-то парень… африканец… наверное, из агентов… говорит мне — я трубку снял, понятно? — говорит мне: подзови, мол, человека из вестибюля. А у самого голос дрожит. Я и спрашиваю: «Какого человека?» А он как заорет: «Инспектора Муриуки живо к телефону!» Я ему: «Инспектора Муриуки? А он из себя какой?» Тот парень опять в крик: «Быстро инспектора Муриуки!» Ладно, я-то не дурак, понятно? Иду к тому, который в кресле, и спрашиваю: «Вы инспектор Муриуки?» Он глядит, удивлен вроде, а я ему сразу: «Вас к телефону!» Он прыг к аппарату, а я у него за спиной, притворяюсь, что своими делами занят, но слышу, как тот, из номера, кричит: «Быстро „скорую помощь“!» Инспектор хочет спросить что-то, а тот, я слышу, твердит одно: «Быстро „скорую помощь“!» Тут Муриуки бросает трубку и велит мне соединить его с городом. Я соединяю, он набирает три девятки и вызывает полицейскую «скорую»…
— А европеец? — прервал его Проныра. — С европейцем что?
— Ну, я же говорю, Муриуки вызывает «скорую» и бросается в лифт. Я за ним — интересно ведь, понятно?
— Что ты увидел?
— На одиннадцатом этаже… агенты около номера тысяча сто третьего… Не успел я глазом моргнуть, этот Муриуки говорит мне: «Вон!» Я вниз и первым делом тебе позвонил.
— А потом в «Нэйшн» и «Стандарт»? — спросил журналист.
— Клянусь, им я не звонил, — ответил портье в легком замешательстве. — Понять не могу, как они пронюхали.
— Ладно, бог с ними, — сказал Проныра. — Дальше рассказывай.
— Да все вроде, — сказал портье. — Приехала «скорая», подняли наверх каталку, вот и все.
— Спасибо. — Проныра похлопал портье по руке.
На лице у того засияла широченная улыбка.
— Проныра, все для тебя сделаю.
— Ловлю тебя на слове, — сказал журналист и побежал к лифтам.
На одиннадцатом этаже его встретил кордон полицейских и агентов безопасности. Он улыбнулся и вытащил корреспондентскую карточку.
— Ничего не выйдет, Проныра, — сказал ему старый знакомый по школе Мангу, старший инспектор Тимоти Килонзо из отдела расследований убийств в Управлении уголовного розыска. — Это не для печати, так что живехонько спускайся вниз.
— Как это — не для печати? — спросил Проныра, пытаясь затянуть время и напряженно всматриваясь мимо инспектора в коридор, в сторону номера 1103. — С каких это пор убийства стали не для печати?
