Заложники обмана - Уивер Майкл (бесплатная библиотека электронных книг .txt) 📗
Никто не произнес ни слова, и в наступившем молчании Джьянни взглянул на лицо Лючии: как она реагирует на возможность гибели от его руки? Он не увидел ничего. Либо Дон Равенелли был честен с ними, либо Лючия лучшая и самая храбрая актриса в мире. Джьянни пришел к заключению, что Равенелли говорил правду. Об альтернативе просто не стоило думать.
– Отлично, – заключил Витторио Батталья.
Оставив Равенелли сидеть в машине, он вышел, отпер багажник и начал выгружать свой арсенал. Себе он взял две осколочные гранаты и пару автоматических пистолетов, остальное вручил Джьянни, в том числе винтовку и автомат. Пьетро Равенелли смотрел на все это с откровенным юмором.
– Что, ребята, ожидается третья мировая война?
Никто ему не ответил.
Витторио открыл дверцу со стороны пассажира и помог Равенелли выбраться из машины. Со связанными руками дон двигался неуклюже, он споткнулся и чуть не упал.
– Вы нацелили на меня два пистолета, – сказал он. – Может, освободите мне руки?
Витторио не отозвался и обратился к Джьянни:
– Мне не нравится это обширное открытое пространство, так что прикрывай нас, держи винтовку наготове. Наблюдай за окнами дома и за лесом с правой стороны. Если заметишь движение, выстрели один раз в воздух. – Он бросил короткий взгляд на девушку. – А если начнешь таять от мисс Ангельское Личико, вспомни, кто она такая и где ты ее нашел.
Двое мужчин посмотрели друг на друга.
– Думаю, все пройдет хорошо, – сказал Джьянни.
– Я знаю, что ты так думаешь. И все-таки будь настороже.
Витторио взял Равенелли под руку и двинулся вместе с ним к дому. Он ощущал плоть мясистой руки дона, вдыхал запах его одеколона и старался подавить гнев, который вызывала в нем эта близость. Гнев ему сейчас совсем не нужен. Нужны спокойствие и способность трезво мыслить.
Он шел медленно и твердо. Сдерживай себя и не спеши. Следи за домом впереди и за лесом справа. Осколок луны скрылся за облаками, навалилась густая тьма. Тишина во тьме казалась Витторио новой, мертвой тишиной, неким протяжением вакуума, за которым нет ничего.
Трава была высокой, выше колен, и Равенелли спотыкался, не в состоянии балансировать руками.
– Чертову траву не косили недель шесть, – негромко пожаловался он. – А за это, дьявол их дери, заплачено.
– Заткнись, – шепнул Витторио и крепче сжал Равенелли руку.
Он тоже испытывал напряжение и пытался ослабить его, думая о сыне. Представлял, как он спит в комнате наверху, большой палец во рту, худое, серьезное лицо белеет на подушке. Так близко и с каждой секундой ближе, думал он, удерживая себя от бешеного броска к дому.
Внезапно вспыхнул свет.
Кто-то проревел в мегафон:
– Стоять!
Вмиг ослепленными глазами Витторио уставился на яркий свет. Швырнул Равенелли на землю в траву и бросился рядом с ним. Прижал дуло пистолета к горлу Равенелли.
– Ах ты, сукин сын!
Гнев взял над ним верх. Он ослепил мозг так же, как вспышка света – глаза. Но гнев тотчас угас, и спокойствие вернуло ему способность рассуждать.
Распростершись в высокой траве, по-прежнему прижимая дуло пистолета к шее Равенелли, он теперь увидел за деревьями три прожектора. Потом голос из репродуктора произнес:
– Дон Равенелли, с вами все в порядке?
– Моего сына здесь нет? – Витторио прошептал эти слова Равенелли на ухо, словно влюбленный.
– Нет.
– Был он здесь?
– Нет.
– Где он?
Человек с мегафоном повторил свой вопрос.
– В другом доме, – ответил Витторио дон. – Километрах в тридцати отсюда.
Витторио посмотрел на него с омерзением.
– Ответь этому проклятому мегафону. Скажи, что ты в порядке.
Равенелли молчал.
Витторио ткнул его автоматом в зубы.
Равенелли сплюнул кровь. Потом выполнил приказание.
– Ты все здесь уладил во время телефонного разговора? – задал вопрос Витторио.
– Да.
– Какой был пароль?
– Я произнес: “Никаких проблем с мальчиком?”
– Остроумно. – Витторио посмотрел на свет прожекторов сквозь высокую траву. – Ты хочешь смерти?
Равенелли еще раз сплюнул кровь и прохрипел:
– Нет.
– Тогда скажи им, что я уведу тебя отсюда, приставив к голове пистолет. Скажи им, что если они выстрелят хоть раз, я вышибу тебе мозги.
Равенелли медлил.
Витторио сунул дуло пистолета ему в ухо.
– Говори, мать твою!
– Майкл! – крикнул Равенелли.
– Да, Дон Равенелли? – отозвался мегафон.
– Он уводит меня отсюда. Ничего не предпринимайте. Один ваш выстрел – и я погиб. Он не шутит.
Ответа не последовало.
– Ты меня слышишь, Майкл?
Молчание продолжалось. Потом:
– Я вас слышу, Дон Равенелли. Вам не о чем беспокоиться.
Витторио стиснул руку Равенелли.
– Готов?
– Готов, как всегда.
– Ладно. Медленно и спокойно.
Витторио помог дону подняться из высокой травы, которая его скрывала. Это был медленный, осторожный подъем, пока наконец оба не встали на ноги в лучах яркого света.
Мы поднялись, холодно подумал Витторио и постарался прикрыть глаза от слепящего света. Это не помогло. Он ничего не видел.
И тут раздались первые выстрелы.
Дружный залп прозвучал с той стороны, где стояли прожекторы, и прозвучал немногим слабее, чем удар грома; треск и вой нарастали, и казалось, что именно шум отбросил Витторио и Равенелли назад в траву. Но это был не только шум.
Когда выстрелы прекратились, оба они остались лежать в траве, причем Витторио как можно теснее прижался к Равенелли, который не двигался, и было ясно, что двигаться он уже не сможет никогда. После первого шока Витторио начал чувствовать острую боль от полученных им ран. Одна повыше, другая пониже. Левый бок и бедро. Потом в тело дона ударило еще несколько пуль. Это тело было единственной реальной защитой Витторио, но оно скоро перестанет защищать его, если ситуация не изменится.
Мгновением позже она изменилась: треск ружейного выстрела долетел с противоположной стороны, один из прожекторов разлетелся фонтаном стеклянных брызг и погас.
Джьянни.
Последовало еще два выстрела с того же направления, и два оставшихся прожектора разлетелись вдребезги, как и первый.
Витторио всмотрелся в наступившую темноту и только теперь смог разглядеть какое-то движение под деревьями и расслышал голоса.
Надо что-то сделать.
Превозмогая боль, он перекатился на раненый бок и вытащил две разрывные гранаты, захваченные на всякий случай, – он не думал, что их придется пустить в дело. Подготовил гранаты к броску, отсчитал нужное количество секунд и швырнул гранаты одну за другой с малым промежутком. От резких телодвижений полилась кровь. Его собственная.
От взрывов дрогнула земля и подскочило тело Равенелли. За деревьями послышались крики. Когда утихли разрывы, крики сделались громче.
Действуй, Джьянни, мысленно подгонял друга Витторио; потом он пополз по направлению к своей машине. Подняв голову, увидел, что машина двинулась к нему.
Несколькими секундами позже она была уже совсем рядом, дверца открыта, и Джьянни, приподняв Витторио, втащил его на переднее пассажирское место. Витторио сразу заметил, что девушка, опершись связанными руками на ручку дверцы, смотрит на то место, где лежит на траве Равенелли.
– Твой Пьетро мертв, – сказал он ей. – Я не убивал его. Убили его друзья. Добрые друзья.
Лючия по-прежнему не сводила глаз с темных останков на траве. Потом Джьянни взялся за руль, и они поехали по темным полям, прочь от мертвого тела Дона Пьетро Равенелли и от других, невидимых для них тел, мертвых и раненых, которые распростерлись под деревьями.
– Бешеные ублюдки, – хрипло произнес Витторио. – Поли здесь вообще не было. Все это чепуха, и мы не знаем, где он.
– Тебя здорово задело? – спросил Джьянни.
– Достаточно. Две раны после первого залпа. В верхнюю часть ноги и в бок. – Витторио пощупал себя, пачкая ладони и пальцы в крови. Боль теперь пронизывала все тело, словно до сих пор затаилась надолго и ждала подходящего момента. – Черт меня подери, я ничего не узнал. Клятая незадача!
