Все страхи мира - Клэнси Том (книги без регистрации .TXT) 📗

— Райан — это атавизм, Боб. Джеймс Бонд — по крайней мере так он считает. Хорошо, — согласилась Эллиот, — у него немало заслуг, но ведь все они в прошлом. Сейчас нам нужны люди с более широким взглядом на положение в мире.

— Конгресс не согласится с таким мнением, — заметил президент, и в это время в комнату вкатили столик с завтраком. Пищу заранее проверили и убедились, что в ней отсутствуют радиоактивные вещества, подслушивающие устройства и яды. Кроме того, специально подготовленные собаки установили, что в ней нет и взрывчатых веществ, — что, подумал президент, было очень непросто для собак, которые, наверно, тоже любили сосиски.

— Можете идти, мы обслужим себя сами. — Президент отпустил стюарда, прежде чем продолжить. — Он нравится им, Элизабет. Конгресс в восторге от Райана, в полном восторге. — Фаулер мог не добавлять, что Райан как заместитель директора Центрального разведывательного управления, хотя и был назначен на эту должность президентом, прошёл утверждение в сенате США. — Таких людей трудно уволить. Для этого нужны веские основания.

— Мне это совершенно непонятно. Особенно позиция Трента. Почему именно он так защищает Райана?

— А ты бы спросила его, — предложил Фаулер, окуная оладьи в масло.

— Я так и сделала. Он танцевал вокруг моего вопроса, так и не ответив по существу, подобно прима-балерине.

Президент расхохотался.

— Боже мой, женщина, что если кто-нибудь услышит тебя!

— Роберт, мы оба одобряем сексуальные вкусы почтенного мистера Трента, но он чопорный сукин сын, и мы это тоже знаем.

— Это правда, — вынужден был согласиться Фаулер. — Но что ты хочешь этим сказать, Элизабет?

— Пора Каботу поставить Райана на место.

— Насколько повлияла на твоё мнение роль Райана в идее договора?

Глаза Эллиот сверкнули от ярости, но президент смотрел в тарелку. Она глубоко вздохнула, прежде чем продолжить разговор, и попыталась понять, намеренно ли хочет президент завести её или нет. Нет, наверно, однако эмоции такого рода не влияли на Фаулера.

— Боб, мы уже говорили об этом. Райан всего лишь объединил в одно целое несколько идей, уже выдвинутых другими. В конце концов, он офицер разведки. Их обязанность докладывать о том, что делают другие.

— Райан делал значительно больше. — Фаулер видел, что происходит с Элизабет, но подкалывать её было так забавно.

— Отлично, он убивал людей! Это делает его каким-то особенным? Проклятый Джеймс Бонд! Ты даже допустил казнь тех, кто…

— Элизабет, эти террористы убили семерых агентов Секретной службы. Её сотрудники охраняют меня, и от них зависит моя жизнь. С моей стороны было бы актом чёрной неблагодарности и полным идиотизмом помиловать людей, убивших их сослуживцев. — На лице президента едва не появилось выражение беспокойства… «Это и есть твоя принципиальность, Боб?» — спросил его внутренний голос, но ему удалось сдержаться.

— А теперь тебе придётся вообще воздержаться от помилования любых преступников — ведь тебя могут обвинить в том, что однажды ты отказал в помиловании из своекорыстных соображений. Ты допустил, чтобы тебя загнали в тупик и перехитрили, — напомнила она. Значит, он действительно хотел завести меня, решила Элизабет и ответила ему тем же. Однако Фаулер не поддался на такую ловушку.

— Элизабет, я, может быть, единственный прокурор в Америке, который не верит в эффективность смертной казни, но мы живём в демократическом государстве, и народ считает её необходимой. — Он поднял голову от тарелки. — Это были террористы. Не могу сказать, что я был счастлив, когда их казнили, но если кто-нибудь заслуживал такого наказания, то это именно они. В то время я не мог занять иную позицию в этом вопросе. Может быть, во время второго срока. Нужно подождать, когда случай будет подходящим. Политика — это искусство возможного. Это значит, что осуществлять свои цели нужно постепенно, Элизабет. Ты ведь знаешь это не хуже меня.

— Если ты не примешь меры, то когда-нибудь утром проснёшься и увидишь, что во главе ЦРУ стоит Райан. Не отрицаю, у него есть способности, но он принадлежит к прошлому. Для того времени, в котором мы живём, Райан уже не годится.

Боже мой, да ведь ты завистливая женщина, подумал Фаулер. Впрочем, у всех нас есть слабости. Пожалуй, хватит играть с ней. Не дай Бог обидеть её слишком серьёзно.

— Что ты предлагаешь?

— Нам нужно незаметно вытеснить его.

— Я подумаю над твоим предложением. Знаешь, Элизабет, давай не будем портить такой день спорами подобного рода, ладно? Как ты собираешься сообщить об условиях договора?

Элизабет откинулась назад и сделала несколько глотков из чашки. Она упрекнула себя за то, что излишне увлеклась и начала требовать уступок от президента слишком рано. Она испытывала острую неприязнь к Райану, но Боб прав, разумеется. Для разговора нужно другое место и другое время. Элизабет знала, что у неё достаточно времени для достижения своих целей и добиваться их следует с немалым искусством.

— Просто покажу им экземпляр договора.

— Думаешь, они смогут так быстро прочитать его? — Фаулер рассмеялся. В средствах массовой информации было полно недоучек.

— Ты бы видел, что говорят о договоре. Передовая статья «Нью-Йорк тайме» передана по телефаксу сегодня утром. Им отчаянно нужна информация. Ради неё пресса готова на все. К тому же я подготовила пояснительные заметки.

— Поступай так, как считаешь нужным, — сказал президент, доедая сосиски. Он взглянул на часы. Сейчас расчёт времени имел огромное значение. Разница во времени между Римом и Вашингтоном была шесть часов. Это означало, что подписание договора должно начаться не раньше двух часов дня, чтобы церемония попала в утренние передачи новостей. Однако американский народ предстоит подготовить, следовательно, телевизионщикам нужно представить подробности договора к трём часам восточного поясного времени — иначе они не сумеют полностью освоить материал. Элизабет сообщит подробности договора в девять — через двадцать минут, подумал Фаулер.

— И ты скажешь о роли, которую сыграл Чарли?

— Обязательно. Будет справедливо, если мы подчеркнём его заслуги.

Вот и конец роли Райана в процессе урегулирования отношений на Ближнем Востоке, подумал Боб Фаулер, но промолчал. К тому же Чарли и правда дал толчок этому делу. Фаулера охватило смутное чувство жалости к Райану. Президент тоже считал, что заместитель директора ЦРУ относится к ушедшим временам, но ему было известно все, что совершил Райан в прошлом, и это произвело на него глубокое впечатление. Да и Арни ван Дамм высоко ценил Райана, а Арни разбирался в людях лучше всех в администрации Фаулера. Однако Элизабет занимала пост советника по национальной безопасности, и президент не мог допустить столкновения между нею и заместителем директора ЦРУ. Нет, не мог. Так что всё было очень просто.

— Ослепи их, Элизабет.

— Для этого не понадобится особых усилий. — Она улыбнулась ему и вышла.

Работа оказалась намного труднее, чем он ожидал. Госн подумал, а не позвать ли кого-нибудь на помощь, потом отказался от этой мысли. Часть его славы в организации основывалась на том, что он всегда работал, один и обращался за помощью лишь в тех случаях, когда требовались крепкие спины.

Бомба — или устройство, или подвесной контейнер — оказалась значительно более прочной конструкцией, чем предполагалось. Направив на неё мощные лампы, Госн не спеша очистил и вымыл её водой. И тут же обнаружил много загадочных деталей. Например, отверстия, заглушённые болтами. Он удалил один из болтов и увидел, что под ним скрывается ещё одно электрическое соединение. Особенно удивительным, однако, оказалось то, что корпус бомбы толще обычного. Госну приходилось разбирать подвесное устройство, создающее электронные помехи, которое было изготовлено в Израиле, и он убедился, что, хотя корпус изготовлен из алюминия, а нескольких местах были части из фибергласа или пластика, прозрачные для электронного излучения.