Межконтинентальный узел - Семенов Юлиан Семенович (книги читать бесплатно без регистрации полные TXT) 📗

На табло резко возникают цифры стоимости акций «Авиа корпорейшн»; зафиксировано падение еще на два пункта; взрыв оживления среди присутствующих пугает жесткой немедленностью реакции биржевых маклеров.

Дейвид Ли — президент «Мисайлс индастри» [1], — наблюдая за тщательно просчитанным сумасшествием биржи, обернулся к спутникам:

— По-моему, после этого сэру Питеру Джонсу не подняться.

И быстро двинулся к выходу. Он шел мимо кабин, где сидели маклеры, связанные прямыми телефонами со своими компаниями и клиентами, мимо тех закутков, где обосновались журналисты и, улыбаясь, слушал их быстрые, кричащие сообщения: «Компания, созданная сэром Питером, зашаталась»; «Самолеты Питера Джонса не нужны больше нашим ВВС?»; «Сегодняшнее падение акций на бирже свидетельствует о кризисе политики сэра Питера!».

Этот же день, три часа спустя.

…Техас, маленькое ранчо миллиардера Питера Джонса — президента «Авиа корпорейшн». Около конюшни — телевизионные установки, где толпятся репортеры газет и фотокорреспонденты; идет съемка вывода коней, их объездки.

Когда увели танцующего каурого жеребца, из конюшни вразвалочку появился ковбой:

— А сейчас наш главный сюрприз: трехлеток Виктори, подарок сэру Питеру от принца Фарука.

На Виктори выехал сам сэр Питер, кряжистый седой старик, чем-то похожий на Жана Габена — в потрепанных джинсах, клетчатой, красно-белой рубахе и замасленной широкополой техасской шляпе.

— Как конь, ребята? Хорош? — улыбнулся Питер Джонс журналистам.

Первый корреспондент:

— Почему принц Фарук подарил вам этого коня?

— Видимо, потому, что любит нашу страну.

Второй журналист:

— Тогда он должен был подарить этого жеребца президенту…

Питер Джонс усмехнулся:

— Он и подарил его президенту.

Второй журналист:

— Олицетворяете Штаты с Вашей корпорацией?

— Не навязывайте мне модель ответа, дружище.

Третий журналист:

— Надеетесь быть переизбранным президентом «Авиа корпорейшн» на третий срок?

— Это не моя забота. Это решает собрание акционеров. Я из породы тех стариков, которые подчиняются воле большинства. Если акционеры пнут меня коленом под зад, я уйду. Если же попросят остаться, что ж, останусь.

Первый журналист:

— В истории нашей страны президентом — я имею в виду Штаты, а не корпорацию — на третий срок был избран только один человек, Франклин Делано Рузвельт.

— Мы бы его провели и на четвертый срок, а вот я на четвертый срок не рассчитываю.

Третий журналист:

— Сегодняшнее падение акций вашей корпорации на бирже грозит какими-то последствиями?

Питер Джонс похлопал коня по шее:

— Ответь этому парню, коняга. Ответь ему во весь голос. Мне нельзя — обвинят в неуважении к прессе.

Первый журналист:

— Правда ли, что вы ненавидите президента компании «Мисайлс индастри» Дейвида Ли?

Сэр Питер сокрушенно покачал головой:

— Дейвид Ли — мой друг, молодой, умный, верный друг! Я бы мечтал, чтобы именно он закрыл мне глаза, когда сдохну. Спасибо, ребята! Не пишите о моем коне плохо, других таких больше не будет.

Питер Джонс приветливо помахал журналистам рукой, улыбнулся, въехал в конюшню; ковбои быстро закрыли дверь; осторожно сняли с седла сэра Питера; лицо — пергаментное, желтое, веки судорожно сжаты.

…Тот же день, парк Токсидо, близ Нью-Йорка.

Огромный «кадиллак» Дейвида Ли въезжает в сад, окружающий его дом на берегу озера. Навстречу Дейвиду бегут его дети — семилетняя Джуди и пятилетний Дик. Поднимая детей на руки, он — счастливый, сильный — несет их к бассейну, быстро раздевается, толкает детей в воду, прыгает сам; барахтаются, веселятся, кричат.

К бассейну подошла Мэри, личный секретарь Дейвида Ли:

— Дэйв, на проводе Бонн, будете говорить?

— Кто звонит?

— Генерал Том Вайерс.

— Этот нужен. Переключите аппарат на бассейн и лезьте к нам, будем хулиганить вчетвером.

Дейвид Ли подплыл к телефону, снял трубку:

— Здравствуйте, Том, рад вас слышать. Как погода в Европе? Туман и дождь? Бедные, бедные… Значит, самолеты не летают? — Он рассмеялся. — Слушайте, Том, видимо, дня через два вам позвонит сэр Питер Джонс. Будьте с ним так же открыты, как со мной. Я загнал его в угол, он шатается, надо подтолкнуть… Мы встретимся с ним послезавтра в Сан-Диего, на испытаниях моих ракет, я пригласил и его, пусть злится…

Мэри, переодевшись, прыгнула в бассейн, подплыла к Дейвиду, поднырнула под него и начала целовать его ноги быстрыми пузырчатыми поцелуями.

…Сан-Диего, испытательный полигон ВВС США.

Сэр Питер Джонс неотрывно наблюдает за торжественной, неземной уже, а причастной космосу церемонией запуска нового типа межконтинентальной ракеты. Вокруг Питера Джонса, припавшего к окуляру телескопа, замерли офицеры и генералы, наблюдающие рождение новой звезды. Чуть в стороне, окруженный толпой военных, стоит Дейвид Ли; объяснения, которые он дает, исчерпывающе кратки:

— Затраты на производство наших космических ракет лишь на первый взгляд кажутся астрономическими. Вложив семь миллиардов долларов в реализацию нового ракетного проекта, мы — в стратегическом плане — не только разденем Советы, но и не будем зависеть от нефти, которая, увы, есть кровь авиации, не правда ли сэр Питер?

Питер Джонс медленно оторвался от телескопа, улыбнулся:

— Я приехал, чтобы аплодировать твоему успеху, Дейв, Я восхищен и разбит, старой перечнице пора на свалку.

Подойдя к Дейвиду Ли, старик крепко обнял его; потом, обернувшись к одному из офицеров, тихо спросил:

— У вас нет горячего чая?

— Мы пьем только холодную воду, сэр, здесь так жарко.

…Питер Джонс кивнул и направился к выходу из бункера. Рядом впереди и сзади, тенями двинулись его телохранители.

Он вышел в ночную жару космодрома, прислушался к доверчивой песне цикад, сел в старомодный «роллс-ройс» и помахал рукой провожавшим его офицерам; красные фонари бронированного автомобиля сэра Питера стремительно растаяли в ночи, словно бы их и не было.

Открыв дверцу вмонтированного в спинку сиденья шофера шкафчика, сэр Питер выдвинул два телефона — белый и красный. Сняв трубку красного, он попросил телефонистку на далекой международной станции:

— Пожалуйста, накрутите мне Бонн, моя прелесть, штаб-квартиру генерала Тома Вайерса; затем государственный департамент, отдел Восточной Европы, мистер Харви Джекобс; после этого Пентагон, генерал Киркпатрик. Если его нет на месте, соедините с номером девятьсот семьдесят три сорок два восемьсот сорок семь; потом мне нужен помощник министра здравоохранения Лодж, Вашингтон, дистрикт Колумбия, домашний номер семьсот двадцать семь восемьсот сорок четыре пятьдесят пять, и, наконец, Нью-Йорк, двести двадцать восемь сорок три пятьдесят девять, профессор Томас Бинн.

Питер Джонс достал из кармана пиджака две капсулы с лекарством, бросил в рот; телохранитель протянул ему плоскую бутылку.

— А горячего чая у нас нет? — спросил Джонс. — Обыкновенного горячего чая?

— Мы загрузились холодными напитками, сэр.

Сэр Питер Джонс откинулся на спинку сиденья, смежил веки: лицо совершенно больное, не похоже на то, каким оно было десять минут назад, в бункере.

Зазвонил белый телефон. Телохранитель снял трубку, выслушал абонента, протянул сэру Питеру:

— Государственный департамент.

Питер Джонс кивнул, протянул слабую руку, взял трубку ледяными пальцами. Говорить начал, однако, бодро и весело:

— Здравствуйте, Харви, вас тревожит старая кляча Джонс. Не найдете для меня минут тридцать завтра утром, от десяти до одиннадцати? О'кэй. Спасибо.

Новый телефонный звонок; телохранитель, что сидел рядом, негромко пояснил:

— Профессор Бинн.

Сэр Питер кивнул:

— Доброе утро, дорогой Бинн. У вас уже утро, не так ли? Я славно поработал, но боюсь, что не успею вернуться к двум часам, как договорились, — все-таки шесть часов лёта. Не рассердитесь, если я заявлюсь под ваши рентгены к пяти? Спасибо. Нет, нет, не тревожьтесь, чувствую себя прекрасно.