На орлиных крыльях - Фоллетт Кен (прочитать книгу txt) 📗
Ему не нужен был никто, кто бы заботился о нем, – он никогда в этом не нуждался. Наоборот, ему самому нужен кто-то, о ком можно было бы проявлять заботу. Это он делал всю свою жизнь. Заботился о Люсилль, заботился о солдатах под своим началом. Никто не может вытащить его из депрессии, вытаскивать и спасать других – это его предназначение в жизни. Поэтому-то он примирился с Гарри и не смог ужиться с Брюсом. Гарри пришел к нему сам и попросил спасти его от привычки к героину, а Брюс пришел спасать Арта Саймонса, стараясь приобщить его к Богу. При проведении боевых операций Саймонс всегда стремился к тому, чтобы все его подчиненные вернулись живыми. Рейд в Сантей стал бы замечательной кульминацией в его военной карьере, если бы только военнопленные оказались тогда в лагере и было бы кого спасать.
Парадоксально, но факт: единственным способом спасти Саймонса было просить его о спасении кого-то другого.
И такая просьба прозвучала 2 января 1979 года глубокой ночью, в два часа.
Его разбудил телефонный звонок.
– Бык Саймонс? – голос как будто знаком.
– Да.
– Это Ти Джей Маркес из корпорации ЭДС в Далласе.
Саймонс мгновенно вспомнил: ЭДС, Перо, кампания с военнопленными, встреча в Сан-Франциско…
– Привет, Том.
– Бык, я очень извиняюсь, что разбудил вас.
– Да ну, ничего. Чем могу быть полезен?
– Двоих наших ребят засадили в тюрьму в Иране и, судя по всему, мы не сможем вытащить их оттуда обычными законными путями. Не согласитесь ли вы помочь нам?
Не согласиться ли ему? И они еще спрашивают?
– Черт возьми, конечно же, – не раздумывая, ответил Саймонс. – Когда начинаем?
Глава четвертая
Отъехав от штаб-квартиры ЭДС, Росс Перо повернул налево на Форест-лейн, а потом направо – на главную скоростную магистраль. Он направлялся в гостиницу «Хилтон», где была назначена встреча с семеркой людей, которых он собирался просить отважиться на рискованное дело, касающееся жизни и смерти.
Скалли и Коберн уже сделали выбор. Их имена стоят в списке первыми, за ними последуют и пять других.
Многие ли руководители американских корпораций XX века просили семерых своих служащих быть готовыми к штурму тюрьмы? Вероятно, таких и не было вовсе.
Минувшей ночью Коберн и Скалли обзвонили других пятерых кандидатов в спасатели. После поспешного бегства из Тегерана они разъехались по разным городам и весям Соединенных Штатов, где и жили тихо-мирно вместе с друзьями и родственниками. Всем им сказали только, что Перо хочет встретиться с ними в Далласе сегодня же. Они привыкли к ночным звонкам и срочным совещаниям – таков уж руководящий стиль Перо, и все согласились приехать.
По прибытии в Даллас их направляли прямиком в гостиницу «Хилтон», без заезда в штаб-квартиру ЭДС. Большинство, должно быть, уже там и ждут Перо.
Ему подумалось: а что они скажут, когда он попросит их вернуться в Тегеран и силой вырвать Пола и Билла из тюрьмы?
Они неплохие ребята и преданы ему, но преданность работодателю обычно не подразумевает, что по его приказу нужно рисковать жизнью. Кое-кто из них, пожалуй, даже сочтет, что сама затея вызволять из тюрьмы силой безрассудна. А другие, как знать, может, подумают о своих женах и детях и ради них откажутся от участия – что вообще-то вполне разумно.
«Я не вправе просить их идти на риск, – подумал Перо. – Говорить нужно очень осторожно и ни в коем случае не давить. Никакого торга – откровенный прямой разговор без обиняков. Они должны ясно понимать, что свободны в выборе и легко могут сказать: нет, спасибо, босс, на меня не рассчитывайте».
А сколько запишутся добровольно?
Один из пяти, прикидывал Перо.
Если так все сложится, то понадобится несколько дней, чтобы сколотить новую команду, а еще нужно отсеять людей, не знающих Тегеран.
А если добровольцев вообще не окажется?
Он зарулил на стоянку у отеля «Хилтон» и выключил мотор.
Джей Коберн вошел и окинул всех взором. В комнате присутствовали уже четверо: Пэт Скалли, Гленн Джексон, Ральф Булвэр и Джо Поше. Вскоре подъедут еще двое. Джим Швебах добирается из О'Клера, штат Висконсин, а Рон Дэвис – из Колумбуса, штат Огайо.
Они совсем не походят на профессиональных диверсантов-разведчиков из отряда спецназначения, подумалось Коберну.
В строгих деловых костюмах, белых рубашках, со скромными галстуками, аккуратно подстриженные, чисто выбритые и довольно холеные, все они выглядят, как и положено им выглядеть: обыкновенными американскими бизнесменами из среднего руководящего звена. По ним нельзя сказать, что это группа наемных солдат.
Коберн и Скалли на всякий случай составили и другой список, и эта пятерка полностью вошла в оба списка. Все они работали в Тегеране, а большинство входили в штабную эвакуационную группу под началом Коберна. Все либо ранее служили в армии, либо имели соответствующую военную подготовку. И всем им Коберн полностью доверял. Пока Скалли обзванивал поутру кандидатов, Коберн пошел в отдел кадров и забрал их личные дела, где содержались подробные сведения: возраст, рост, вес, семейное положение и степень знания Тегерана. По приезде в Даллас все они заполнили другую анкету, указав свой военный опыт, учебу в военных учебных заведениях, умение владеть оружием и прочие специфические сведения. Личные дела и анкеты предназначались для полковника Саймонса, который уже выехал из Флориды. Еще до приезда Саймонса Перо намеревался опросить всех кандидатов: хотят ли они добровольно принять участие в освобождении Пола и Билла. Для проведения встречи с Перо Коберн забронировал номер из трех смежных комнат, но совещание будет проводиться только в средней комнате, крайние останутся пустыми – для предосторожности от подслушивания.
Все это выглядело, наверное, довольно театрально.
Коберн изучал присутствовавших, пытаясь догадаться, о чем они думают. Им пока еще не сказали, что все это значит, но они, по всей вероятности, догадывались.
Догадаться о мыслях Джо Поше он никак не мог – никто бы не догадался. Невысокий, внешне спокойный, тридцатидвухлетний Поше умело сдерживал свои эмоции. В любых условиях он не повышал голоса, говорил спокойным тоном, а лицо его сохраняло невозмутимость. Поше шесть лет прослужил в армии и принимал участие в боевых действиях во Вьетнаме, будучи командиром гаубичной батареи. Он умел неплохо стрелять почти из всех видов стрелкового оружия, состоящего на вооружении армии, а во Вьетнаме нередко убивал время, упражняясь в стрельбе из «кольта» калибра 11,43 мм. В Тегеране в качестве сотрудника ЭДС он работал два года, сначала программистом системы учета застрахованных (составлял компьютерную программу с перечислением имен людей, подлежащих льготному страхованию), а потом программистом по составлению файлов, содержащих основные сведения всей системы. Коберн знал его как осмотрительного, здраво рассуждающего, думающего, толкового сотрудника, который ни за что не примет идею или план, пока не рассмотрит их со всех сторон и не обдумает не спеша и тщательно все последствия. Он не выделялся особым юмором и интуицией, а вот умом и терпением отличался.
Ральф Булвэр на целых тринадцать сантиметров выше Поше. Он один из двух негров, упомянутых в списке. Лицо его – круглое, с маленькими острыми глазками. Речь – быстрая и отрывистая. Девять лет Ральф прослужил в военно-воздушных силах в качестве техника, работая с комплексами бортовых компьютеров и радарных систем на бомбардировщиках. В Тегеране он проработал всего девять месяцев, сперва менеджером группы по подготовке данных, а вскоре его назначили с повышением менеджером центрального банка данных. Коберн хорошо знал и очень любил его. В Тегеране они не раз вместе «поддавали». Их дети играли друг с другом, а жены даже близко подружились. Булвэр любил свою семью, друзей, работу, свою жизнь. Он наслаждался жизнью больше всех других, кого знал Коберн, за исключением разве что самого Росса Перо. Всегда обо всем имевший собственное суждение, Ральф – этакий волк-одиночка, – отличался крайней независимостью. Он без колебаний готов высказать свою точку зрения на любой вопрос. Подобно многим преуспевающим темнокожим американцам, он обладает повышенным самомнением и не прочь показать, что не любит, когда им командуют. В Тегеране, когда во время праздников Ашуры он вместе с Коберном и Полом играл в покер по крупному, все ради безопасности оставались ночевать в том же доме, где и играли, а Булвэр никогда не оставался. По этому вопросу не возникаю никаких обсуждений, никаких уговариваний. Он просто собирался и уходил к себе домой. Через несколько дней после празднования Ашуры Булвэр решил, что ради работы в Тегеране не стоит рисковать своей шкурой, и вернулся в Штаты. Он не ведал стадного инстинкта, когда все бегут в стаде неизвестно куда, зачем и почему, а просто потому, что все бегут. Если он считал, что стая бежит не в ту степь, то откалывался от нее и действовал в одиночку. Булвэр очень сомневался в целесообразности встречи в «Хилтоне», и если кто-нибудь стал бы пошучивать над идеей штурмовать тюрьму, то он поддержал бы такого шутника.
