Переговоры - Форсайт Фредерик (список книг .TXT) 📗
Было 8 часов 05 минут. В Лондоне сэр Гарри Марриот поднимал трубку, чтобы позвонить на Даунинг-стрит, 10.
Премьер-министр Великобритании была исключительно гуманным человеком, гораздо более гуманным, чем пять ее непосредственных предшественников мужского пола. И хотя она умела сохранять хладнокровие в чрезвычайных обстоятельствах лучше чем любой из них, такая вещь, как слезы, была ей хорошо знакома. Сэр Гарри рассказал позже своей жене, что когда он сообщил об этом, глаза Маргарет Тэтчер наполнились слезами, она закрыла лицо руками и прошептала: «Боже мой, несчастный человек».
– Вот так это вышло, – рассказывал сэр Хэрри своей Дебби, – нашим отношениям с янки грозил самый большой кризис со времени Суэца, а ее первая мысль была об отце. Не о сыне, а об отце.
Сэр Гарри был бездетным, и его не было в офисе в январе 1982 года, так что в отличие от секретаря кабинета Роберта Армстронга, ушедшего в отставку, он не видел страданий Маргарет Тэтчер, когда она узнала, что ее сын Марк пропал во время Дакарского пробега в пустыне Алжира. Тогда она горько плакала ночью от душевной боли, которую чувствует родитель, когда его ребенку грозит опасность. Марк Тэтчер был найден патрульной машиной живым через шесть дней.
Когда она подняла голову, она уже полностью владела собой. Она нажала кнопку телефона внутренней связи.
– Чарли, организуйте телефонный разговор с президентом Кормэком. Я хочу говорить с ним лично. Скажите Белому дому, что это очень важно и не терпит отлагательства. Да, конечно, я знаю сколько сейчас времени в Вашингтоне.
– Есть посол США, – предложил сэр Гарри Марриот, – может быть, он… через государственного секретаря…
– Нет, я это сделаю сама, – твердо сказала премьер-министр. – Гарри, организуйте, пожалуйста, подразделение «КОБРА». Докладывать каждый час.
Относительно «горячей линии» между Даунинг-стрит, 10 и Белым домом нет ничего особенно горячего. Фактически она представляет собой особую телефонную связь через спутник, но снабженную по обоим концам такими скремблерами, которые обеспечивают конфиденциальность и исключают возможность подслушивания. Для того, чтобы задействовать «горячую линию» обычно достаточно пяти минут.
Маргарет Тэтчер отложила в сторону бумаги и, глядя через пуленепробиваемое стекло своего кабинета, стала ждать.
На Шотовер-Плейн наблюдалась огромная активность. Два человека из патрульной машины группы «Дельта-Браво» знали порядок действий, они не допускали никого к месту происшествия и ступали чрезвычайно осторожно, даже тогда, когда осматривали три тела убитых в надежде обнаружить признаки жизни. Признаков они не обнаружили и оставили тела в покое.
Расследование может быть легко сорвано с самого начала, если кто-то прошел по уликам, которые были бы бесценны для специалистов, или втоптал в грязь стрелянную гильзу, или стер с нее отпечатки пальцев, которые могли на ней сохраниться.
Полицейские в форме оцепили весь район от деревни Литтлуорт вниз по холму к востоку до Стил-бридж между Шотовером и Оксфорд-Сити. На этом участке специалисты по обработке мест происшествия исследовали все и искали все, что могло иметь отношение к преступлению. Они выяснили, что сержант британских специальных частей стрелял два раза. Металлический детектор обнаружил одну пулю в земле перед ним, в момент выстрела он падал на колени. В своем отчете они скажут, что он мог попасть в одного из похитителей. (Он не попал, но они об этом не знали.) Были найдены стрелянные гильзы от «Скорпиона» – двадцать восемь штук, и все в одном месте. Каждую из них сфотографировали на том месте, где она лежала, а затем взяли пинцетом и запаковали для лаборатории. Один американец лежал за рулем машины, другой лежал там, где он умер, – около дверцы машины, его покрытые кровью руки прикрывали три раны на животе.
Микрофон висел рядом. Перед тем, как что-либо стронуть с места, все предметы были сфотографированы с различных углов. Тела были отправлены в больницу Рэдклиф и патологоанатом Министерства внутренних дел был спешно вызван из Лондона.
Особый интерес представляли следы на грязи: то место, где Саймон Кормэк упал под тяжестью двух человек, отпечатки следов ботинок похитителей – окажется, что это были самые обыкновенные ботинки для пробежек и проследить их происхождение невозможно – а по отпечаткам покрышек машины быстро определили, что это был какой-то фургон. Был также домкрат, совершенно новый, какие продаются во всех магазинах запасных частей. И, как и на стрелянных гильзах «Скорпиона», на нем не было отпечатков пальцев.
Тридцать детективов разыскивали свидетелей. Это была утомительная, но жизненно важная работа, в результате которой были получены первые описания. В двухстах ярдах к востоку от водоема, на дороге в Литтлворт стояло два коттеджа. В одном из них хозяйка в это время – около семи утра – заваривала чай и слышала «какие-то хлопки» на дороге, но ничего не видела. В деревне Литлуорт один человек видел проезжавший зеленый фургон, чуть позже семи утра, направлявшийся в сторону Уитли. Незадолго до девяти утра детективы нашли мальчика, развозившего газеты и водителя-молочника. Мальчик был в школе, а водитель молочного фургона завтракал.
Он оказался самым лучшим свидетелем. Видавший виды «форд транзит», нормального зеленого цвета, на боках надпись фирмы «Барлоу». Менеджер этой фирмы заявил, что в этом районе в тот час фургонов его фирмы не было. У него были точные сведения, где находились их машины в то время.
Таким образом, полиция получила описание машины, в которой скрылись преступники. Сведения об этом фургоне были переданы всем постам.
Никакого объяснения дано не было – просто указание найти его. Никто не связывал исчезнувший фургон с пожаром в сарае на Айлип-роуд. До поры.
Другие детективы ходили по домам в Симмертауне, стучались в двери домов в районе Вудсток-роуд. Видел ли кто-нибудь припаркованные машины, фургоны или иные транспортные средства? Не видали ли кого-нибудь, кто осматривал бы снаружи соседний дом? Они следовали по маршруту пробежки Саймона – в центр Оксфорда и по другую сторону его. Около двадцати человек сообщили, что они видели молодого бегуна, за которым следовали люди в машине, но всегда оказывалось, что то была машина секретной службы.
К девяти утра помощник начальника оперативного отдела почувствовал знакомое ощущение: дело быстро не закончится, никаких счастливых случаев и быстрых арестов. Их, кто бы они ни были, здесь уже не было. Старший констебль в полной форме присоединился к нему на Шотовер-плейн и наблюдал за работой групп.
– Кажется, за это дело хочет взяться Лондон, – сказал старший констебль.
Помощник проворчал что-то. Это был щелчок по носу, но одновременно и избавление от огромной ответственности. Расследование его действий в этом деле было бы достаточно неприятным, а уж если бы его постигла неудача в конце, то тут и говорить нечего…
– Уайтхолл полагает, что они, возможно, покинули наш участок. Власти вероятно захотят, чтобы этим занялась полиция метрополии. Какие-нибудь представители прессы?
Помощник покачал головой. «Еще нет, сэр. Но это ненадолго. Слишком важное дело.»
Он не знал, что дама, гулявшая с собачкой и которую люди из группы «Дельта Браво» не пустили дальше в 7 часов 16 минут, видела два трупа из трех. Страшно перепуганная она прибежала домой и рассказала об этом мужу. Не знал он также, что муж этот работал печатником в газете «Оксфорд Мэйл». И хотя он был техническим работником, он счел своим долгом сообщить об этом дежурному редактору по приходе на работу.
Звонок с Даунинг-стрит принял дежурный офицер Центра связи Белого дома, расположенного под землей под Западным крылом, рядом с кабинетом по чрезвычайным ситуациям. Звонок был принят в 3 часа 34 минуты вашингтонского времени. Узнав, кто звонит, дежурный офицер смело согласился сообщить об этом старшему по смене офицеру секретной службы, находящемуся в доме.
