Слово президента - Клэнси Том (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗

Изображение, появившееся на экране стоявшего на столе монитора, прервало ход интервью Райана телерепортёру компании «Фоке». Джек проследил за тем, как тело Дарлинга бережно положили в машину. Почему-то увиденное сделало его положение как президента официальным.

Роджер Дарлинг действительно погиб, и теперь Райан почувствовал на своих плечах всю тяжесть ответственности. Направленная на него камера запечатлела изменившееся выражение лица нового президента, когда он вспомнил, как Дарлинг ввёл его в состав правительства, как доверял ему, полагался на него и, самое главное, сумел многому научить…

Все осталось в прошлом, понял Джек. Раньше он всегда мог обратиться к кому-то за советом. Конечно, обращались и к нему, интересовались его точкой зрения, предоставляли свободу действий в кризисной ситуации, но всегда был человек, к помощи которого он мог прибегнуть, который мог ободрить его, сказать, что он на правильном пути. Сейчас Райан тоже мог обратиться за советом, но в ответ он получит только чью-то точку зрения, а не указание, как поступить. Теперь решения придётся принимать самому. Он услышит массу суждений. Его советники будут вести себя подобно адвокатам — одни станут высказывать своё мнение, другие — своё. Они будут одновременно говорить ему, что он прав и ошибается, приводить доводы и контрдоводы, но, когда обсуждение закончится, только он понесёт ответственность за принятое решение.

Президент Райан провёл ладонью по лицу и бессознательно размазал на нём грим. Он не знал, что «Фокс» и другие телевизионные компании вели теперь полиэкранную передачу, потому что все имели доступ к изображению, поступающему из зала Рузвельта. Он едва заметно потряс головой, как человек, который вынужден согласиться с чем-то, что ему не нравится. Лицо Райана было слишком бесстрастным для выражения печали. За ступенями Капитолия снова начали двигаться подъёмные краны.

— Что мы будем делать теперь? — спросил корреспондент телекомпании «Фокс». Этот вопрос не входил в подготовленный им список и был просто человеческой реакцией на увиденное. Кадры, переданные с Капитолийского холма, значительно сократили время, отведённое для его интервью, и его продление нарушило бы расписание, а правила Белого дома нельзя нарушать.

— Нам предстоит огромная работа, — ответил Райан.

— Спасибо, господин президент. Сейчас тринадцать часов четырнадцать минут.

Джек наблюдал за тем, как погасла лампочка на телевизионной камере. Продюсер подождал несколько секунд, махнул рукой, и президент снял с галстука микрофон с проводом. Первый телевизионный марафон закончился. Прежде чем выйти из зала, он внимательно посмотрел на камеры. Раньше он читал лекции по истории, затем проводил брифинги, но всё это происходило перед живой аудиторией, он видел глаза слушателей, понимал их выражение и в зависимости от их реакции мог несколько изменить стиль обращения, говорить быстрее или медленнее, может быть — если это позволяли обстоятельства, — пошутить или повторить что-то, чтобы прояснить какой-то вопрос. Теперь ему придётся обращаться не к людям, а к вещи. И это обстоятельство тоже не понравилось Райану. Он вышел из зала, а тем временем люди во всём мире оценивали услышанное от нового американского президента, обменивались впечатлением, какое он на них произвёл. Пока он снова направляется в туалет, его выступление уже станет предметом обсуждения для комментаторов более полусотни стран.

— Это самое лучшее, что случилось с нашей страной после президентства Джефферсона. — Старик считал себя серьёзным знатоком истории. Ему нравился Томас Джефферсон благодаря его заявлению, что лучше всего управляют той страной, которой управляют как можно меньше. Это единственное, что он запомнил из высказываний мудреца, жившего в Монтичелло.

— И сделать это сумел япошка, представляешь. — Его собеседник иронически фыркнул. Такого рода событие даже способно подорвать теорию расизма, которую он считал непоколебимой. А можно ли с этим согласиться?

Они не спали всю ночь — сейчас было 5.20 по местному времени, — не отрываясь от теленовостей, передача которых шла непрерывно. Корреспонденты, заметили они, выглядели ещё более усталыми, чем этот парень Райан. У часовых поясов есть всё-таки преимущество. Оба перестали пить пиво около полуночи и через два часа, когда начали клевать носом, перешли на кофе. Не время спать. Они наблюдали какой-то фантастический телевизионный марафон, переключаясь с одного канала на другой, благодаря большой спутниковой антенне, установленной рядом с хижиной. Только этот телемарафон не был посвящён сбору средств для помощи детям-инвалидам, или жертвам СПИДа, или школам для ниггеров. Эта передача была интересной. Подумать только, все эти вашингтонские мерзавцы, должно быть, изжарились, как на сковородке, по крайней мере большинство из них.

— Барбекю [9] из бюрократов, — хихикнул Питер Холбрук, наверно, в семнадцатый раз после половины двенадцатого ночи, когда начал подводить итоги случившегося. Недаром в движении за ним закрепилась репутация человека с творческим складом ума.

— Перестань, Пит, черт побери! — захлебнулся от хохота Эрнест Браун и пролил кофе себе на колени. Выражение приятеля показалось ему таким забавным, что он даже не вскочил на ноги, отчего у него промокли брюки.

— Это была долгая ночь… — согласился Холбрук, тоже улыбаясь.

Они смотрели выступление президента Дарлинга по двум причинам. Прежде всего потому, что все крупные телевизионные компании предупредили о перемене в программе вещания, как это обычно бывает перед важными событиями; правда, их спутниковая антенна обеспечивала приём 117 каналов, так что достаточно было переключить телевизор, чтобы не слушать выступления главы правительства, которое они и все их друзья глубоко презирали. А ещё, сознательно разжигая в себе ненависть к исполнительной власти в Вашингтоне, они всегда смотрели выступления, передаваемые по правительственному каналу, — обычно оба посвящали этому по часу в день, — чтобы распалить себя ещё больше по отношению к людям в Вашингтоне. Вот и сегодня они смотрели выступление президента, беспрестанно обмениваясь колкими замечаниями по его адресу.

— А кто этот парень Райан? — спросил Браун, широко зевая.

— Наверно, ещё один бюрократ. Бюрократ и говорит бюро-срань.

— Да, — рассудительно согласился Браун. — И никто его не поддерживает, Пит.

Холбрук повернулся и посмотрел на друга.

— А ведь в этом что-то есть, а? — С этими словами он встал и подошёл к полкам вдоль южной стены его кабинета. Его экземпляр Конституции Соединённых Штатов в мягкой обложке был изрядно потрёпан от частого употребления, потому что он постоянно заглядывал в него, чтобы улучшить понимание того, к чему стремились её авторы.

— Знаешь, Пит, здесь нет ни слова о подобной ситуации.

— Неужели?

— Ни единого слова, — подтвердил Холбрук.

— Вот ведь как. — Об этом стоит подумать, верно?

— Убит? — спросил президент Райан, все ещё вытирая с лица грим мокрыми бумажными салфетками, похожими на те, которыми ещё недавно он вытирал попки своим детям. По крайней мере когда он закончил, его лицо снова стало чистым.

— Это предварительное заключение, основанное на осмотре тела и места обнаружения пилота, а также на прослушивании записей переговоров в кокпите авиалайнера. — Мюррей перелистал страницы, переданные ему по факсу всего двадцать минут назад.

Райан откинулся на спинку кресла. Подобно многому в Овальном кабинете, оно было новым. Все личные и семейные фотографии Дарлинга были убраны. Бумаги, лежавшие на столе, забрали секретари Дарлинга. Мебель и всё остальное в кабинете доставили со складов Белого дома. По крайней мере кресло было удобным, изготовить такое, со спинкой, защищающей сидящего в нём, стоит немалых денег. Скоро и его заменят на сделанное специально для Райана мастером, который бесплатно делал кресла для обитателей Овального кабинета. Поразительно, но он не только делал это бесплатно, но и никому об этом не говорил. Несколькими минутами раньше Джек решил, что в любом случае, рано или поздно, ему придётся здесь работать. Секретари сидели в своих комнатах рядом, и с его стороны несправедливо заставлять их бегать из одного конца здания в другой, спускаться по лестницам и затем подниматься снова. Другое дело — спать в Белом доме, но эта проблема может пока подождать, хотя, ею тоже придётся заняться…