Рукопись Ченселора - Ладлэм Роберт (книги без регистрации полные версии .txt) 📗
– Совершенно верно. Каждый документ, каждый вкладыш или дополнение к личному делу, если в нем затрагивались вопросы безопасности, побывали на столе Гувера. А, как мы знаем, к «вопросам безопасности» был отнесен необычайно широкий круг проблем: сексуальное поведение, отношение к спиртному, доверительная информация о взаимоотношениях с женой и с членами семьи и даже самые интимные подробности личной жизни. Гувер буквально купался в подобных бумагах, совсем как Крез в золоте. Три президента собирались убрать его, и ни один этого не сделал.
– Необходимо выяснить, что содержится в пропавших бумагах из личного дела Макэндрю, – подавшись вперед, сказал Варак. – Теперь ничто не мешает нам прямо спросить его об этом.
– Нам?
– Это можно устроить по-умному.
– Через посредника?
– Разумеется. Через не посвященного в суть дела посредника, который будет действовать вслепую, так что между нами и ним установить связь будет невозможно.
– Я не сомневаюсь, что это реально, – возразил Браво. – Только что это нам даст? Предположим, выяснится наличие у Макэндрю какого-то недостатка или даже порока, сексуального или какого-нибудь еще. А дальше что? Если бы у него было обнаружено что-то серьезное, то в его личном деле не стояла бы пометка: «Максимальная благонадежность».
– Все равно информация может оказаться полезной, потому что обозначится слабое место в цепочке и она порвется.
– Так вот на что вы рассчитываете!
– Да, и это обязательно произойдет. У того, кто выкрал досье, умная голова, но и у него должны быть уязвимые точки.
На некоторое время воцарилось молчание. Варак ждал, будет ли одобрен его план. Браво сидел, погрузившись в глубокое раздумье.
– Эту цепочку не так-то легко разорвать, – сказал наконец Сент-Клер. – Вы успешнее всех могли бы это сделать, но за три месяца не продвинулись ни на шаг. Вы сказали «умная голова», но нам неизвестно, имеем ли мы дело с одной головой или с несколькими, с одним человеком или с целой группой.
– А если все-таки действовал одиночка, – добавил Варак, – мы не знаем даже, мужчина это или женщина.
– Кем бы он ни был, первый шаг он сделал.
– А раз так, то разрешите мне вывести кого-нибудь на Макэндрю.
– Подождите! – Браво положил подбородок на крепко сцепленные руки. – Вы имеете в виду действующего вслепую посредника?
– Да, абсолютно не связанного с нами и такого, через которого выйти на нас невозможно.
– Не спешите. Дайте мне все обдумать. Я пока еще не разобрался, в чем суть вашего плана. Если я правильно вас понял, вы предлагаете ввести в игру кого-то, кто, не зная всех обстоятельств дела и потому действуя вслепую, выяснит все, что нам надо, без какого-либо нашего участия.
– Да, смысл моего предложения именно в этом. У посредника будут свои причины охотиться за информацией. Основная трудность заключается в том, чтобы потом получить от него интересующие нас сведения так, чтобы он об этом не узнал.
– Выбор должен быть сделан с максимальной осторожностью, – решительно заявил Браво.
– Обычно стараются найти человека, который преследовал бы те же цели. Но сделать это не так-то просто.
– Ну а если обратиться к помощи сыскного агентства? Я хочу сказать, что мы могли бы привлечь внимание правительства или даже газет к вопросу о досье Гувера, подбросить им мысль о том, что эти бумаги пережили своего хозяина.
– Это, конечно, вполне допустимо, но что это нам даст? Похититель, кем бы он ни был, просто постарается получше замаскироваться.
Браво встал из кресла и принялся рассеянно ходить по комнате.
– Странно, что газеты почти ничего не пишут о досье, хотя об их существовании было известно. Создается впечатление, что никто не хочет даже вспоминать об этом.
– Ничего не видим, ничего не слышим, ничего не говорим и живем спокойно, – прокомментировал Варак.
– Вот именно! Весь Вашингтон побаивается. Даже пресса. Каждый думает: «А нет ли и на меня какого-нибудь досье? Уж лучше помалкивать». А когда все молчат, зло торжествует, и мы сейчас являемся свидетелями того, как это происходит.
– С другой стороны, – возразил Варак, – нарушить молчание – еще не значит решить проблему.
– Все зависит от того, кто его нарушает, – заметил Браво. – Скажите, самое дотошное, профессионально проведенное расследование могло бы выявить тех, кто имел хоть малейшее отношение к смерти Гувера?
– Ни в коем случае, – твердо заверил Варак.
– Где же сейчас эти люди?
– Оба телефониста – в Австралии, в отдаленной, дикой местности. Если им вдруг вздумается проболтаться, против них будет тут же возбуждено дело об убийстве, совершенном ими во время службы в морской пехоте. Человек, который действовал под кличкой Сэлтер, сейчас в Тель-Авиве. Для него нет ничего важнее Земли обетованной и священной войны за «великий Израиль». Мы снабжаем его информацией о палестинских террористах. Он занимается только своим делом, и благодаря нам оно претворяется в жизнь. Актриса поселилась на острове Мальорка. Она рассчиталась сполна со своим врагом, и ей больше ничего не нужно. Англичанин, который вел машину и принимал участие в нашей операции на первом этапе, снова служит в шестом управлении военной разведки. Когда-то он соблазнился возможностью подработать денег у русских и стал агентом-двойником в Восточном Берлине. Он знает, что я располагаю доказательствами и что если я их предъявлю, то его просто ликвидируют. Кто такой доктор, вам известно. Он живет в Париже и меня беспокоит меньше всех. В общем, у каждого из них есть основания не раскрываться. Все они за тысячи миль от Вашингтона.
Сент-Клер внимательно посмотрел на Варака:
– Вы не упомянули еще одного человека. Того, кто находился в диспетчерской за пультом сигнализации. Он фигурировал под кличкой Крепс.
– Я убил его, – ответил Варак, спокойно глядя в глаза Браво. – Я единолично принял такое решение и уверен, что оно было правильным.
– Хорошо, – согласился Браво. – Будем считать, что все участники нашей операции вне досягаемости, что ни у кого не может возникнуть никаких подозрений по поводу смерти Гувера и ее нельзя объяснить иначе, как естественными причинами.
– Совершенно верно: смерть от старости.
– Значит, если бы мы использовали в своих целях не посвященного в суть дела человека, он, действуя вслепую, никогда не докопался бы до истинной причины смерти Гувера?
– Никогда.
– Я еще не спросил вас, почему не было вскрытия.
– Указание из Белого дома. Насколько я понимаю, конфиденциальное.
– Из Белого дома?
– Да, у них были на то основания. Я их сам им подсказал.
Сент-Клер не стал углубляться в детали. Он догадывался, как действовал Варак, который прекрасно изучил структуру Белого дома и свободно ориентировался во всех его интригах. Это была работа профессионала.
– Докопаться, значит, невозможно… – повторил Браво. – Это чрезвычайно важно.
– Для кого?
– Для того, кого мы сделаем нашим посредником. Поскольку ему придется действовать вслепую и он не будет связан никакими фактами, главным для него станет общий замысел. Такой человек может поднять тревогу и тем самым спровоцировать обладателя досье на неосторожный шаг, то есть заставит его выдать себя.
– Я что-то вас не понимаю. Если такому посреднику не сообщить никаких фактов, которые он захотел бы проверить, ради чего он вообще станет действовать? Он должен захотеть что-то узнать. А с чего у него возникнет такое желание? И что даст нам такой посредник?
– Думаю, очень многое. Все дело в том, как понимать слово «факт».
Сент-Клер посмотрел на Барака невидящим взглядом. «Как странно, – подумал он, – что наши дороги с Питером Ченселором снова пересекаются».
Каждый раз, когда старый дипломат встречал в газетах или в книжном приложении имя Ченселора, он вспоминал смущенного, растерянного аспиранта, пытавшегося подобрать нужные слова, чтобы отстоять свои взгляды. Это было ровно шесть лет назад. С тех пор Ченселор научился находить нужные слова.
