Тривейн - Ладлэм Роберт (онлайн книга без txt) 📗
– Прошу прощения. Может быть, еще не время... Извините...
– В чем дело, сэр?
– Мне надо кое-что выяснить, господин председатель, это не может ждать! Еще раз прошу меня извинить...
– Господин председатель!
Это был голос не знающего компромиссов сенатора Нэппа.
– Меня несколько удивляет бесцеремонность бывшего заместителя министра. Для всяческих выяснений отводится специально предназначенное время!
– Я не знаком с вашими правилами, сенатор. Я просто боялся потерять мысль, но вы, конечно, правы, – согласился с ним Тривейн, делая какие-то пометки в записной книжке.
– Вероятно, господин заместитель министра, эта мысль весьма важная, если вы решились прервать спикера? – проговорил сенатор из Нью-Мехико, человек лет пятидесяти, которому безусловно не понравилось грубое вмешательство Алана Нэппа.
– Да, это так, сэр, – ответил Тривейн, глядя в свои бумаги.
В комнате установилась мертвая тишина.
– Хорошо, мистер Тривейн, – нарушил ее пришедший в себя сенатор Джиллет. – Возможно, вы поступили правильно, хотя и в несколько необычной форме.
Впрочем, я никогда и не считал, что замечания спикера являют собою нечто священное, и всегда старался свести их к минимуму... Пожалуйста, господин заместитель министра, мы слушаем вас!
– Благодарю вас, сэр. Вы сказали, что высказывать свои мнения по поводу предстоящего назначения могут только сенаторы, участвующие в слушаниях. Однако, мне кажется, я тоже имею на это право, и поэтому хочу заявить вам о своих сомнениях, господин председатель.
– У вас есть сомнения, мистер Тривейн? – удивленно спросил Митчелл Армбрастер, сенатор от Калифорнии, маленький и веселый толстяк, за которым прочно укрепилась репутация остряка. – Что ж, понятно, – продолжал он иронически, – мы с ними рождаемся и растем... Чем же вызваны ваши сегодняшние сомнения, мистер Тривейн? Может быть, уместностью наших слушаний?
– Мои сомнения вызваны тем, – ответил Тривейн, – что подкомитету вряд ли будет дан статус некоего независимого органа. И я искренне надеюсь, что на слушаниях этот вопрос будет рассмотрен самым серьезным образом!
– Похоже, – не удержался от реплики Нэпп, – вы ставите нам ультиматум, мистер Тривейн?
– Ни в коем случае, сенатор, ничего даже близкого к ультиматуму я не имел в виду, – ответил Тривейн.
– И все же, – продолжал Нэпп, – ваша просьба кажется мне в высшей степени дерзкой! Вы что, намерены вызвать Сенат Соединенных Штатов на суд и испытать его на прочность?
– Мне не приходило в голову, что это суд, – мягко заметил Тривейн, уклоняясь от прямого ответа.
– Интересный подход! – усмехнулся Армбрастер.
– Хорошо, мистер Тривейн, – снова заговорил Джиллет, – ваша просьба внесена в протокол и обязательно будет рассмотрена. Вы удовлетворены?
– Да, конечно. Весьма признателен вам, господин председатель!
– Еще несколько замечаний, – сказал Джиллет, – и мы приступим к обсуждению.
Несколько минут Джиллет говорил о вопросах, которые будут рассмотрены. Он подчеркнул, что их можно разделить на две группы: к первой относится обсуждение кандидатуры Эндрю Тривейна, ко второй – анализ предполагаемых конфликтов.
– Заканчивая свое выступление, – сказал Джиллет, – я бы хотел услышать от вас, уважаемые господа, предложения или дополнения по нашей повестке дня, если, конечно, они у вас есть.
– Разрешите, господин председатель?
– Сенатор от Вермонта, пожалуйста.
Джеймс Нортон, разменявший недавно седьмой десяток, обладатель сильно тронутой сединой шевелюры, говоривший с заметным восточным акцентом, посмотрел на Тривейна.
– Господин заместитель министра, мистер Тривейн, – глядя на бывшего заместителя министра, сказал тот, – уважаемый председатель, как всегда, весьма четко рассказал нам о том, чем мы будем заниматься. Вполне понятно, что сейчас мы начнем обсуждать вопросы, входящие в компетенцию подкомитета, а также те противоречия, которые возникнут в процессе его деятельности. Но мне хотелось бы, мистер Тривейн, поговорить и о ваших взглядах, о вашей, так сказать, философии... Не могли бы вы сказать, мистер Тривейн, с кем вы?
– Конечно, сенатор! – улыбнулся Тривейн. – Могу заверить вас, что по отношению к подкомитету я занимаю общую с вами позицию.
– А мы пока еще ничего не утвердили, – грубо вмешался в их разговор Алан Нэпп.
– В таком случае мне остается повторить то, что я уже сказал, – мягко ответил Тривейн.
– Господин председатель, – обратился к спикеру Уолтер Мэдисон, слегка коснувшись руки Тривейна, – могу я поговорить с моим клиентом?
– Да, конечно... мистер... э... Мэдисон...
Сенаторы, сидевшие на возвышении, чтобы продемонстрировать свою деликатность, принялись проговариваться между собой и шелестеть бумагами; при этом большинство из них не сводило глаз с Тривейна и его адвоката.
– Энди, что вы делаете? Вы хотите скандала?
– Я делаю только то, что наметил...
– Но зачем?
– Хочу, чтобы все было ясно с самого начала! Хочу знать, что думает каждый из них, и пусть мнение каждого занесут в протокол. Если они ответят на все мои вопросы, значит, они поняли, чего я от них ожидаю.
– Но тем самым вы берете на себя функцию сената!
– Полагаю, что да.
– Чего же вы добиваетесь?
– Я должен подготовить поле битвы... Можете расценивать мои слова как вызов!
– Ваш вызов? Но какой? Почему?
– Потому что между нами огромная разница...
– Что вы хотите этим сказать?
– Только то, что все эти люди – мои враги! – улыбнулся Тривейн.
– Вы с ума сошли!
– Если это так, то прошу меня извинить... А теперь продолжим игру.
Тривейн медленно обвел взглядом присутствующих, внимательно вглядываясь в каждого, и заявил:
– Господин председатель, мы обсудили возникшие у нас проблемы... Я к вашим услугам!
– Да, да, конечно... – несколько растерянно ответил тот. – Поскольку сенатор от Вермонта предложил, чтобы господин заместитель министра изложил свою, так сказать, философию, я хочу заявить следующее. Если речь идет о фундаментальных политических воззрениях, то мы принимаем предложение сенатора. Если же он намерен услышать нечто о симпатиях к той или иной партии, то мы рассматриваем это предложение как неуместное...
И Джиллет сквозь очки внимательно посмотрел на Нортона из Вермонта, стараясь понять, насколько тот его понял.
– Полностью согласен с вами, господин председатель.
– Да, да, вы абсолютно правы, – хихикнул сенатор от Калифорнии, которого разделял с Нортоном не только длинный ряд кресел, но и политические воззрения, так же, как их штаты отличались географически.
– Если я не ошибаюсь, – не спросив разрешения спикера, проговорил со своего места Нэпп, – мистер Тривейн пытался противопоставить мнения наших коллег своему собственному. Похоже, господин заместитель министра оставляет за собой право и впредь ставить перед нами подобные вопросы. Непонятно, на что он рассчитывает?
– Ничего подобного я не имел в виду, сенатор, – возразил Тривейн ровным голосом, в котором, однако, слышалась непоколебимая твердость. – Если это было истолковано подобным образом, прошу меня извинить. Естественно, что у меня нет никаких прав и даже повода для того, чтобы выяснять ваши убеждения... Я только хотел убедиться в том, что у нас одинаковые подходы к нашему будущему сотрудничеству...
– Позвольте мне, господин председатель? – попросил слова сенатор Тэлли от Западной Вирджинии, пожилой джентльмен, не очень известный за стенами сената, но высоко ценимый внутри за легкий характер и живой ум.
– Сенатор Тэлли.
– Я бы хотел вас спросить, мистер Тривейн, зачем вы вообще поднимаете этот вопрос? Ведь все мы хотим одного, в противном случае нас здесь просто не было бы! Мне кажется, эти слушания будут самыми короткими за всю их историю. Что же касается меня, то я верю в вас, мистер Тривейн. Хочу надеяться, что и вы отвечаете мне взаимностью. Я имею в виду всех нас...
Тривейн вопросительно взглянул на председателя, испрашивая разрешения на ответ, и незамедлительно получил его.
