Сделка Райнемана - Ладлэм Роберт (книги без сокращений TXT) 📗

Голоса людей и собачий лай слышались уже совсем близко. Его преследователи находились в лесу, по эту сторону пастбища. Дэвид оглянулся назад и увидел мерцавшие сквозь густую листву огоньки – свет от карманных фонариков.

Он может сразу же распрощаться с жизнью, если охранники Райнемана обнаружат его.

Раздумывать больше не имело никакого смысла. Сейчас неподходящий момент для размышлений. Нужно, не теряя времени, действовать. Иначе – нельзя.

Сполдинг, держась за тонкие ветки над его головой, встал ногами на толстый сук и, стараясь не замечать слышавшихся за его спиной криков, прыгнул вперед. Увидев прямо перед собой неясные очертания натянутой проволоки, он развернул свое тело направо и, поджав ноги, ринулся вниз.

Он испытал во время своего скоротечного полета довольно странное ощущение. С одной стороны, ему было ясно, сколь великому риску подвергал он себя. С другой же, он объективно, словно врач, ставящий диагноз, анализировал свой поступок, придя в конце концов к выводу, что он сделал все, что мог. На большее он был бы просто не способен.

Ударившись о землю правым плечом, Дэвид покатился куда-то, так и не успев выпрямить ноги, что позволило бы ему замедлить движение и затем остановиться.

Перелетев через сплетение торчавших наружу корней, он уткнулся в ствол дерева и, замерев, обхватил руками живот: разлившаяся волною острая боль свидетельствовала о том, что рана открылась. Необходимо было срочно заняться ею… Хотя бы перевязать ее… Но как это сделать, если нет ничего под рукой? Ткань роскошного свитера, на которую он смог бы, казалось, рассчитывать, пропиталась потом и кровью – и его собственной, и добермана – и к тому же была разодрана в клочья, когда он падал, споткнувшись, катился по земле или продирался сквозь лесную чащобу.

Будь что будет, но он сделал все, что хотел.

Или почти все.

Он выбрался из поместья. Вырвался из «Гнезда ястреба».

Осмотревшись кругом, Сполдинг увидел при лунном свете валявшийся на земле второй «люгер»… Но ему и одного – того, что торчал у него за поясом, – было достаточно. И если бы оказалось вдруг, что это вовсе не так, то и второй не помог бы. Руководствуясь подобными соображениями, Дэвид оставил револьвер там, где он и лежал.

До шоссе было теперь не более полумили. Он заполз в подлесок, чтобы привести в норму нарушенное дыхание и восстановить те небольшие силы, которые еще оставались у него. Он нуждался в этой, пусть и кратковременной, передышке, чтобы продолжить свой путь.

Собаки лаяли теперь совсем близко. Крики охранников раздавались уже в нескольких сотнях ярдов от него. Обратив на это внимание, Сполдинг вновь ощутил страх. О чем же, о боже, он думал?! И что делал он?!

Вот именно: что?

Лежал беспечно в подлеске, полагая, без всяких на то оснований, будто вырвался на свободу!

Но так ли это было на самом деле?

Неподалеку, в пределах слышимости, находились охранники с огнестрельным оружием и злобными, свирепыми собаками.

Неожиданно до него донеслись слова команды, выкрикнутые в ярости одним из его преследователей:

– Freilassen! Die Hunde freilassen! [82]

Собак спускали с поводков! Вожатые решили, что дичь загнана в угол и теперь уже дело лишь за собаками, которые должны разорвать ее на части!

Сперва он увидел свет карманных фонариков на вершине небольшого холма, а потом и собак. Животные, перевалив через холм, неслись вниз, в его сторону. Пять… восемь… дюжина страшных чудовищ мчалась к своей ненавистной жертве, чей запах раздражал их ноздри. Превратившись на время в диких зверей, они хотели лишь одного – вонзить свои зубы в мягкую плоть.

Зрелище, которое предстало затем взору Дэвида, и поразило его, и ужаснуло. Казалось, что он видит все это в каком-то гипнотическом сне.

Вся территория напротив него озарилась внезапно феерическим светом. В воздухе затрещали электрические разряды. Собаки одна за другой налетали на проволочную решетку высокой ограды. Короткая шерсть вспыхивала ярким огнем. Мучительный, продолжительный визг несчастных животных, корчившихся в предсмертной агонии, разрывал ночную тишь далеко вокруг.

Охранники, находившиеся на вершине холма, открыли стрельбу, то ли поддавшись панике, то ли просто так, на всякий случай. А может, имело место и то и другое. Однако пальба продолжалась недолго. Когда же она прекратилась, одни из них кинулись вниз по склону к собакам, успевшим уже домчаться до ограды, другие бросились прочесывать местность по флангам, большинство же, не думая долго, обратились в постыдное бегство.

Дэвид выполз из кустарника и скрылся в лесу.

Теперь-то он и в самом деле оказался на свободе!

Тюрьма, которой являлось, по сути, «Гнездо ястреба», не выпустила за свои пределы его преследователей… Зато он обрел свободу!

Держась рукой за живот, Сполдинг бежал все вперед и вперед, углубляясь в расстилавшийся перед ним мрак.

Шоссе проходило по насыпи из песка и крупного гравия. Когда Дэвид, выйдя шатаясь из леса, попытался подняться наверх, ноги у него подвернулись, и он рухнул на острые камушки. В глазах поплыли размытые круги, все завертелось вокруг. В горле пересохло. От страха, который он испытывал в данный момент, его стало рвать. Он сознавал, что не сможет подняться. Не сможет стоять на ногах.

Вдали показался автомобиль. Справа, к западу от него. Он несся на бешеной скорости. Фары то гасли, то вспыхивали вновь. Через равные промежутки времени… Раз… два… Раз… два… Раз… два…

С машины подавали сигналы!

А он не в силах был подняться! Не мог встать!

И тут он услышал свое имя. Его выкрикнули в унисон в открытые окна несколько голосов. В унисон! Словно исполнялся какой-то псалом!

– Сполдинг… Сполдинг… Сполдинг…

Сейчас машина промчится мимо! А он не может встать!

Дэвид протянул руку к поясу и вытащил «люгер».

С превеликим трудом отведя назад собачку, он произвел два выстрела.

Третьего не последовало: после второго выстрела Сполдинг погрузился во мрак.

Дэвид почувствовал, как чьи-то пальцы осторожно касались его тела около раны, и ощутил вибрацию двигавшегося автомобиля.

Он открыл глаза.

Сверху смотрел на него Ашер Фельд, на чьих коленях и лежала его голова. Еврей, заметив, что Дэвид очнулся, улыбнулся ему.

– Я отвечу на все ваши вопросы. Но прежде позвольте доктору наложить швы на вашу рану. Вдвоем мы быстро заштопаем вас.

Дэвид с помощью Фельда приподнял голову. На заднем сиденье находился еще один человек, совсем молодой. Перекинув через свои колени ноги Сполдинга, он наклонился над его животом. В руках у него были бинт и пинцет.

– Вам будет не очень больно, – произнес он по-английски с акцентом, который Дэвид слышал уже не раз в последнее время. – Я думаю, его окажется вполне достаточно. Видите ли, я был вынужден провести локализацию.

– Что-что?

– Говоря попросту, перед тем, как сделать несколько стежков, я ввел вам новокаин, – ответил врач. – Теперь ваша рука буквально нашпигована антибиотиками, произведенными, кстати, в одной из иерусалимских лабораторий. – На губах молодого человека заиграла улыбка.

– Что?.. Где?..

– Сейчас не время для разговоров, – произнес Фельд негромко, но решительным тоном. – Мы едем в Мендаро. Самолет уже ждет вас. Никаких неприятных сюрпризов больше не будет.

– Чертежи у вас?

– Да, человек из Лиссабона. Те самые, что были прикованы цепью к перилам лестницы. Мы не ожидали, что вам удастся провернуть такое. Рассчитывали разыскать их на террасе или где-нибудь на верхнем этаже. Слава богу, нам удалось обрушить на «Гнездо ястреба» молниеносный удар и захватить его на короткое время. И хотя охранники Райнемана пришли ему на подмогу довольно быстро, их было явно недостаточно, чтобы справиться с нами… Прямо скажу, неплохо у вас получилось с этой лестницей. Каким же образом сумели вы проделать подобную вещь?