Люди из Претории - Нгвено Хилари (читать книги бесплатно txt) 📗

Проныра и Лора спорили о назначении и роли журналистики и раньше, причем споры обычно сводились к одному: отдавать приоритет материалам или людям? Она всегда предпочитала людей. Однажды она сказала: «Это единственно достойный взгляд». У него сомнений тоже не существовало: главное — события, факты.

— Лора, у нас в руках грандиозный сюжет, — заявил он, когда они заказали ужин. — Шэйна ранили, но есть основания полагать, что сначала он убил ученого-беглеца. Стрелял в Шэйна, вероятно, один из агентов, охранявших ученого.

— Откуда тебе известно, что ученый убит?

— Только что полиция отвезла его тело из «Хилтона» в городской морг.

— Так поздно?

— Да, так поздно. Я проводил их до дверей морга. Невероятная история, Лора. Беглец, спасающийся от белого расистского режима, вверяет свою жизнь кенийским органам безопасности, а на следующий день южноафриканский агент убивает его у них под носом.

— Шэйн не агент! — взвилась Лора.

— Откуда ты знаешь?

— Просто догадка, как бы ты сказал, — отрезала Лора тоном, не терпящим возражений.

— Я-то стараюсь следовать логике. Допустим только, что Шэйн южноафриканский агент. Ты понимаешь, что это значит? Это значит, не успел беглец связаться с нашими людьми, чтобы получить разрешение на проезд, как южноафриканская разведка узнала об этом. Она узнала, каким рейсом он прилетит в Найроби, вошла в контакт с Шэйном и передала ему инструкции. Значит, вся кенийская разведка нашпигована южноафриканцами. Если наши могли провалить такое простое дело, на что они вообще способны?

— Повторяю тебе: Шэйн не агент, — твердила Лора. — Если южноафриканцы знали рейс, которым летел тот парень, почему они не посадили одного из своих в самолет, чтобы прикончить беглеца? К чему затевать стрельбу в отеле, в центре города, на глазах у толпы кенийских агентов? В этом нет ни капли смысла, и ты это знаешь.

— Как же ты объяснишь тогда, почему Шэйн убил ученого?

— Как мне кажется, ученого-беглеца вообще не существует. Мне приходится верить тебе на слово, но у тебя нет ни единого доказательства.

— В таком случае можешь считать, что Шэйн не был ранен в «Хилтоне» и полиция не увозила его в «скорой». Здесь тебе ведь тоже приходится верить на слово.

— Да, пожалуй, — согласилась она. — О боже! Куда он подевался? Я была у него, но никого не застала, а обычно он во второй половине дня сидит дома.

— Поискала бы в клубе «Холлиан», раз мне не веришь, — сказал Проныра. — Может, он заходил туда.

Подали ужин, и некоторое время они ели молча. Лора жевала вяло, без аппетита.

— Что ты теперь затеваешь, Проныра? — спросила она наконец.

— Я затеваю? Ты о чем?

— Завтра ты напишешь статью. Что ты намерен в ней сказать?

— Статья, как я надеюсь, будет предельно откровенной…

— Нет, Проныра, не то. Я хотела знать, что ты напишешь о Шэйне.

— Дойдет до него дело, тогда решу. Мне осталось еще заколотить один гвоздик, прежде чем статья будет готова. Потом решу, что делать.

— Проныра, поверь мне, пожалуйста, — умоляюще произнесла она. — Шэйн не южноафриканский агент.

Он взглянул на нее и улыбнулся:

— Ты ничего не ешь, Лора. Твой ужин остынет.

7

На следующее утро, в семь сорок пять, Проныра был уже в редакции и первым делом заглянул к фотографам.

— Где этот индийский олух? — спросил он, входя в лабораторию.

— К вашим услугам, эфенди, — приветствовал его Мухаммед Якуб, сгибаясь до земли в шутовском поклоне.

— Нужен фотоаппарат, — сказал Проныра.

— Фотограф, наверное?

— Нет, фотоаппарат.

— Мой черный друг, ты ведь его в руках никогда не держал!

— Ну и что? Давай быстрее, времени нет!

Мухаммед открыл стальной сейф и вытащил оттуда «никон».

— Нет, не такую махину, — замахал руками Проныра. — Что-нибудь поменьше.

— Что тебе поручили? — спросил Мухаммед Якуб, доставая миниатюрную «ясику».

— Придет время — узнаешь, — сказал Проныра, хватая камеру. — Заряжена?

— На боевом взводе. Снимать будешь на улице или в помещении?

— В помещении.

— Тогда прихвати вспышку.

Проныра установил на камеру лампочку и щелкнул затвором:

— Порядок!

— Чтоб кадры в фокусе были. Брака не прощу.

— Я и сам себе не прощу, — сказал Проныра, направляясь к двери.

В городском морге служитель твердил, что получил строгий приказ никого не пускать в помещение до прихода патологоанатома.

— Ну-ну, — развел руками Проныра. — Я зашел только сказать тебе, вчера ты ошибся.

— Ошибся?

— Ты говорил, что европейцев у вас нет.

— Конечно, нет, — повторил служитель. — Я верно вам сказал: белого трупа у нас давным-давно не было.

— Ты говорил, несколько недель.

— Правильно, несколько недель, — подтвердил служитель. — И последний мне хорошо запомнился. Весь раздулся…

— Не надо мне подробностей, брат, — прервал его Проныра. — Так вот, насчет белого трупа, — сказал он, указывая в сторону внутренних помещений морга. — Ты, значит, уверен, что его нет?

— Уверен. Вчера еще вам было сказано — нет!

— А хочешь, поспорим на сто шиллингов, что он там?

— Пели ваши денежки, мистер репортер.

— Хорошо. Раз ты так уверен, тебе нечего терять, — сказал Проныра. — Пойдем проверим.

Служитель отрицательно замотал головой:

— Вы ждите здесь. Сам проверю.

— Э, нет, брат, — не согласился Проныра. — Я сотню поставил. Хочу своими глазами убедиться.

— Так и быть, проверим вместе.

Они шли от одного стального ящика к другому, и служитель поочередно выдвигал их.

— Ну, что я вам говорил? Нет белого, — торжествующе восклицал он каждый раз.

Проверив примерно дюжину ящиков, они подошли еще к одному, без бирки на передней стенке и слегка приоткрытому. Служитель потянул его на себя. В ящике лежало тело, и ноги у него не были черными. Пока пораженный служитель выдвигал ящик до конца, Проныра приготовил камеру.

— Ну и ну! — сказал служитель, не в силах справиться с изумлением. — Каким же манером он сюда попал?

— Ночью привезли, — пояснил Проныра, нажимая спуск.

— Кто привез-то?

— Полиция.

— А покойник кто?

— Сам еще не знаю.

Проныра кончил снимать и наклонился, чтобы рассмотреть мертвеца. Сомнений не было — перед ним лежал европеец из «Хилтона». Правда, без темных очков, но по-прежнему в голубом костюме с кровавыми пятнами на вороте. На лице ран не было. По всей видимости, пуля пробила шею, потому что в других местах на одежде следы крови отсутствовали.

Служитель пришел в себя и задвинул ящик.

— Пожалуй, вам лучше уйти отсюда, — сказал он.

— Твоя правда.

У выхода Проныра обратился к служителю:

— Проиграл ты пари.

— И да, и нет.

— Это как же?

— Вы правы — сегодня там есть белый труп, но вчера его не было, как я и говорил. Но спор есть спор. — И он полез в карман за деньгами.

— Не надо, — остановил его Проныра. — Оставим до следующего раза.

По пути из морга у поворота на Нгонг-роуд Проныра заметил два полицейских автомобиля, ехавших ему навстречу. Он взглянул на часы: восемь тридцать. Так вам и надо, лежебоки, подумал он. Встали бы раньше — могли бы оставить дотошного репортера с носом, но поленились — и теперь я все ваши секреты знаю.

Ворвавшись к фотографам, Проныра швырнул камеру Якубу.

— Заставь-ка своих ребят тут же проявить и отпечатать, — приказал он.

— Слушаюсь, сэр, — поклонился Якуб. — Если, конечно, есть что проявлять.

Проныра молча проглотил шпильку. Он спешил повидаться с редактором.

— Мне доложили, что ты пытался вечером задержать выпуск, — начал мистер Хамиси.

— Вы суть дела знаете?

— История недурна, Нельсон, одного только в ней не хватает.

— Одного белого трупа?

— Верно.

— Он сейчас в городском морге, — сказал Проныра. — У меня на всякий пожарный и снимки есть.