Живописец смерти - Сантлоуфер Джонатан (бесплатные версии книг txt) 📗

44

На противоположном берегу был виден Хобокен [56]. Его отраженные в воде огни показались Уилли похожи-. ми на серебристых угрей. Он засмотрелся на буксир, который лениво тащился по реке. Старое портовое сооружение впереди тоже выглядело живописно. Черный параллелепипед на фоне оловянного неба.

Уилли посмотрел на часы. Восемь вечера. То есть он пришел вовремя. Неужели здесь живут? Обитая по краям железом деревянная дверь была слегка приоткрыта. Уилли уперся плечом, и она со стоном отворилась. Помещение было похоже на спортзал, холодный и сырой. Через щели в потолке (он был высотой метров десять, не меньше) проглядывало небо. На стропилах виднелись пять металлических светильников, обеспечивающих минимум освещения. На противоположной стене он увидел какието картины и фотографии. В центре стоял длинный металлический рабочий стол, заваленный разнообразными бумагами. Уилли заметил ножницы, ножи со сменными лезвиями, клей.

— Вам здесь нравится? — произнес голос сзади, тут же отразившийся от стен гулким эхом.

Уилли быстро обернулся.

— Это вы? А я начал сомневаться, туда ли попал.

— Приличная мастерская, а? Днем освещение лучше не придумаешь.

Уилли сделал несколько шагов вперед.

— Но здесь очень холодно.

— Художники работали в плохих условиях много столетий. Это ведь только недавно все изменилось. Ваше поколение, оно так избаловано.

— Это я-то избалован? Вы думаете, там, где мне довелось жить, были плавательные бассейны и теннисные корты? — Уилли засмеялся.

— Ну-ну. Хватит ныть насчет несчастного детства.

Он чувствовал, что приходит в рабочее состояние, и его переполнял восторг. Ведь здесь, в мастерской, еще ни разу не было живого художника.

Наверху что-то зашумело. Уилли поднял голову. На стропилах устроилась небольшая стая голубей.

— Они считают это место своим домом. Мило, не правда ли?

— Чем-то напоминает Венецию. — Уилли двинулся вперед, чтобы посмотреть картины и фотографии, и остановился как вкопанный. Итан Стайн, Аманда Лоу и…

Элена.

У него перехватило дыхание.

Браун вел машину очень медленно, поэтому водители сзади не переставали гудеть клаксонами. Он мог, конечно, поставить на крышу проблесковый маячок, но не хотел засвечиваться на случай, если они действительно обнаружат берлогу Живописца смерти.

Кейт разложила на коленях карту береговой застройки. Рядом лежал коллаж. Раз пять пробовала позвонить Уилли, но безуспешно.

Пожалуйста, — беззвучно молилась она, — прошу тебя, Господи. Пусть он будет где-нибудь в другом месте… где угодно, только не там.

Но у нее почти не было сомнений, что Уилли именно там, отчего внутри все вопило и стонало.

С треском ожила рация. Заговорил Мид:

— Браун. Макиннон. Ответьте. Где вы?

Кейт схватила трубку.

— Только что прибыли на место. Движемся мимо Южной паромной переправы. Извините, Рэнди, я не могу сейчас отвлекаться. Нам нужно внимательно наблюдать местность.

— С минуты на минуту на трассу выедут патрульные машины, — сообщил Мид. — ФБР приняло решение добавить несколько своих.

— Прекрасно. — Кейт разъединилась и всмотрелась в карту. — Здесь, у Голландского туннеля, показаны строения, которые могут быть обитаемыми. Они предназначены к сносу. Я имею в виду несколько амбаров и два старых портовых сооружения. Это где-то между Уэст-Виллиджем и причалом Челси. Еще есть похожие в районе Тридцатых улиц. — Она взглянула в окно на реку, где уже было почти совсем темно. — Свет. Нам нужно следить за светом. Ведь брошенные здания темные.

— Правильно, — отозвался Браун.

Даже статуя Свободы показалась Кейт зловещей, будто старуха скрывала от них какую-то важную тайну, а руку вздернула вверх не в приветствии, а в попытке их остановить. Факел в руке американской святыни тускло сиял на фоне темного неба. Неожиданно метрах в пятидесяти от шоссе возникло сооружение, показавшееся Кейт подозрительным. Это был каркас недостроенного здания, который освещали висящие на проводах голые лампочки.

Браун держал машину как можно ближе к бордюру. Кейт снова посмотрела на карту, затем на коллаж, где к пейзажу с рекой Гудзон был приклеен стилизованный портрет чернокожего.

Следующая группа строений была заколочена досками. Они молча доехали до Гринвич-Виллиджа. Дальше дорогу перегородили пожарные машины. Ревели сирены, мерцали проблесковые маячки, покрывая все вокруг оранжевыми пятнами. С сиренами соревновалась примерно сотня клаксонов. Браун попытался сдать назад. Не получилось. Кейт быстро вышла из машины.

— Наверное, тревога ложная, но мы должны проверить, — сказал грузный пожарный. — Это займет примерно десять минут.

— Мы из Управления полиции Нью-Йорка, — сообщила Кейт. — И у нас нет ни одной минуты. Это очень важное дело.

Пожарный хмуро посмотрел на нее и принялся расчищать путь. Он убрал сначала одну машину, затем другую, чтобы Браун смог сдать назад и выехать на улицу с односторонним движением. После чего ему уже сравнительно легко удалось снова попасть на шоссе.

— Если верить карте, — сказала Кейт, — то скоро должны появиться два старых амбара.

Браун кивнул:

— Вон они, впереди.

— Вижу в одном свет, — произнесла Кейт.

Браун прижал машину к бордюру, и они быстро вышли.

Строение было большое и совсем обветшалое. Кейт прислушалась. Внутри кто-то был. Сжав рукоятку «глока», она толкнула плечом деревянную дверь, которая тут же раскололась надвое и упала.

Вокруг небольшого костра сидели семеро бездомных и жарили хот-доги. Они подняли головы и, похоже, не очень удивились. Повсюду валялся мусор, а запах был ужасный. Кейт и Браун попятились к выходу. Под ногами сновали небольшие черные существа, наверное, мыши или крысы.

* * *

— Великое искусство. Оно всегда шокирует. Вначале. Пока не привыкнешь.

Уилли медленно отступал, лихорадочно соображая, как поскорее выбраться отсюда. Перед ним стоял Скайлер Миллс. Невероятно. Человек, который всегда его опекал и всячески продвигал работы.

Хранитель музея, видимо, прочитал мысли Уилли и быстро шагнул вперед. Цепко схватил его за руку, а к виску приставил дуло небольшого револьвера.

— Пошли, — тихо приказал он. — Мне нужно тебе кое-что показать.

Сердце Уилли бешено колотилось. Невозможно, чтобы Скай оказался Живописцем смерти. Он просто не мог в это поверить. А если попытаться вырваться? Нет, нельзя, застрелит.

— Вот сюда. — Скайлер вывел Уилли в смежную комнату.

Она была меньше. Узкая и длинная, как дорожка кегельбана. Единственный свет создавала неоновая ректама с противоположной стороны Гудзона. Он проникал сквозь дыры в стенах. Уилли двигался в полумраке, чувствуя, как под ногами хлюпает вода.

— Подожди.

Миллс освободил его руку, чтобы дотянуться до прикрепленного к столбу осветительного прибора и нажать кнопку выключателя. Луч ярко высветил сцену, где великолепно гармонировали свет и тень.

— Вот полюбуйся. Но не суди слишком строго, пожалуйста. Эта работа еще не завершена.

Для того чтобы понять происходящее, Уилли потребовалось время. Он увидел прислоненную к стене человеческую фигуру, а рядом на полу — о Боже! — голову на блюде.

— Артемизия Джентилески [57], — произнес Миллс. — Единственная действительно великая женщина-художница итальянского Возрождения. Я уверен, что для мисс Кент большая честь выступить в этой инсталляции.

Теперь Уилли отчетливо видел голову Чарли. На блюде. Она плавала в луже свернувшейся крови, похожей на желе, глубиной примерно в три сантиметра. А ее тело без головы было прислонено к стене. Уилли затошнило. Он вспомнил видение, посетившее его недавно. Здесь было точно так же. А затем вспомнил, как видел себя по пояс в воде, и наконец осознал, что его ждет смерть.