Под покровом тьмы - Гриппандо Джеймс (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
– Так вы хотите, чтобы я напечатал отчет?
Гас на мгновение задумался, потом сказал:
– Подождите, Папуля. Позвольте мне изучить это первому.
43
Не было ни переполоха в полночь, ни потерянного хрустального башмачка. Несмотря на это, если бы миссис Рэнкин заставила ее снова мыть полы, Энди стоило бы сменить свое вымышленное имя с Киры на Золушку.
В воскресенье магазин был закрыт, но Энди работала весь день, просто наводя порядок. Понедельник начался так же, как закончились выходные: одна черная работа за другой. В выдуманном мире Кира уже, пожалуй, отработала половину обещанных старухой бус. В реальном мире Энди планировала, как бы поаккуратнее узнать о той безобидного вида женщине, которую миссис Рэнкин выгнала из магазина в субботу днем.
Энди выжала бурую мыльную воду со швабры в ведро. Миссис Рэнкин наблюдала за ней, внимательно осматривая блестящий влажный пол.
– Неплохо, – сказала она, сложив руки на обвисшей груди. – Надо еще поработать в углах.
Энди встала и демонстративно оперлась на ручку швабры. Пора заканчивать.
– Углы в полном порядке.
– Они будут в порядке, когда я скажу, что они в порядке.
– Это дешевый магазин. А не операционная.
– Не дерзи. Или я сразу же уволю тебя.
– Вам бы этого хотелось, верно? Любите делать гадости.
– Думай, что говоришь, – сказала старуха.
– Вы понимаете, о чем я? Вы день-деньской сидите на своей заднице и просто ждете случая кого-нибудь обругать.
– Я тебя предупреждаю, Кира.
– Нет, мне это надоело. Вы оскорбляете меня, оскорбляете посетителей. Как вчера ту женщину, которая просто занималась своим делом.
– Не лезь в это.
– Она не делала ничего плохого. Только смотрела свитера.
– Заткни пасть. Ты не знаешь, о чем говоришь.
– Я стояла вон там. И видела, как все было.
– Я имела полное право выгнать ее отсюда.
– Ну да, а еще люди имеют право на приличное обращение. Немножко уважения. Немножко доброты. Может быть, вам надо бы хоть иногда пробовать.
– А может, тебе надо заткнуться, пока я не выставила тебя вон.
– А может, я и сама уйду, если вы не начнете обращаться с людьми хорошо.
– Тебе-то что за дело? Ты даже не знаешь эту женщину.
– Не имеет значения. Мне она показалась славной.
Старуха вся кипела. Она схватила Энди за руку.
– Пустите меня! – сказала девушка.
Хозяйка магазина крепче вцепилась в нее и поволокла Энди к двери.
– Вы что, спятили?
Старуха распахнула двери и вывела Энди на улицу.
– Ну-ну! – сказала она резко. – По-твоему, она выглядит славной, а? Хочешь подружиться с этой женщиной, да? Пожалуйста.
Они остановились у фонарного столба в полуквартале от магазина. На уровне глаз к нему было приклеено объявление. Миссис Рэнкин сорвала его и сунула Энди.
– Иди туда, дуреха. Хочешь задружиться с ней – топай. Но только чтобы в моем магазине больше ноги твоей не было.
Она повернулась и понеслась обратно. Озадаченная Энди стояла на обочине, сжимая в руке смятое объявление. Она развернула его и прочитала. И в ту же секунду поняла, что работа в дешевом магазине закончена.
Завтра вечером ей надо быть совсем в другом месте.
Гас все время думал от результатах допроса.
Первой мыслью было вызвать Ширли и устроить очную ставку. Однако, как юрист, он знал, что перекрестный допрос без подготовки ничем хорошим не кончится. Ему надо собраться с мыслями, еще раз просмотреть имеющуюся информацию. К несчастью, ничего из этого не помогало понять, убивала ли Ширли кого-нибудь. У Гаса была копия ее досье. У него были газеты, рассказывавшие о ее аресте и судебном процессе. Он мог попросить своего частного сыщика нарыть еще, однако для этого требуется время. Слишком много времени.
В Вашингтонский женский исправительный центр Гас вернулся в понедельник утром – немного успокоившись, но так и не решив, стоит ли допрашивать Ширли еще раз. А когда он сел перед перегородкой из оргстекла, даже спокойствие исчезло. Ширли заставила его ждать почти двадцать минут. Наконец у него за спиной открылась дверь.
– Ширли не хочет встречаться с вами, – сказал охранник.
– Что?
– Она говорит, что сегодня утром не будет принимать посетителей.
– Я приехал сюда, чтобы увидеться с ней.
– Сожалею.
– Что же еще у нее сейчас по расписанию? Уимблдонский турнир?
– Послушайте, если она не хочет вас видеть, то я не могу ее заставить.
Гас встал, стараясь сдержать гнев. Сделал два шага вперед, оказавшись почти вплотную к охраннику. Парень выглядел еще совсем ребенком – как минимум вдвое моложе Гаса и гораздо меньше ростом.
– Приведите ее.
Охранник попятился.
– Приведите сейчас же, – сказал Гас. – Иначе я буду вынужден вызвать начальника и сказать ему, что вы мешаете конфиденциальному общению адвоката с клиентом.
– Пожалуйста, не надо. Я только что получил эту работу.
– Тогда не позволяйте заключенной морочить вам голову. Приведите Ширли Бордж.
Нервно моргая, охранник спиной вывалился за дверь. Гас снова сел на стул перед стеклом. Он сердился все больше. Ширли играла с ним, не говоря определенно, знает ли она, где Бет. К тому же Бордж действительно кого-то убила. Может, она лгала и когда отрицала причастность к исчезновению Бет, просто одурачив машину… А теперь еще это. «Я не хочу его видеть». Пора им объясниться.
Открылась дверь, и Ширли вошла в комнату по другую сторону стекла. Она шагнула вперед и остановилась. Между ними оставалось всего пять футов. Гнев Гаса сменился замешательством. Лицо Ширли было багровым и опухшим. Левый глаз почти заплыл. Нижняя губа разбита. Они подняли телефонные трубки.
– Что с вами произошло? – спросил он, удивленный и озабоченный одновременно.
– Упала с кровати, – ответила Ширли спокойно, потом добавила: – Меня избили, разве не видно?
– Кто это сделал?
– Да никто конкретно. В тюрьме не любят стукачей.
– О чем вы?
– Стало известно, что меня допрашивали на детекторе.
– Мне жаль. Не знаю, как это случилось.
В ее взгляде сквозило презрение.
– Я знаю, чего вы добиваетесь, мистер Уитли. Очень умно придумано. Вы допрашиваете меня на детекторе, потом поручаете кому-то из охранников проговориться об этом другим заключенным. Это верный способ нажать на меня, заставляя сотрудничать. Теперь передо мной два пути. Либо меня каждый день будут избивать, считая стукачкой. Либо я все вам расскажу в надежде, что ФБР, по крайней мере, переведет меня в другую тюрьму.
– Ничего подобного не было.
Ширли покачала головой, явно не веря Гасу:
– Вы стоили мне репутации. Меня здесь уважали. Когда меня арестовали, я могла бы скостить пять лет от приговора, если бы предала соучастников. Я не сделала этого. Все взяла на себя. Здесь за такое уважают. Теперь я лишилась этого.
– Клянусь вам. Мы приняли все меры предосторожности, чтобы сохранить это в тайне. От нас утечки не было.
– Ну-ну. – Ширли с усмешкой смотрела сквозь стекло. – Желаю удачи в поисках жены, козел. – Она швырнула трубку на рычаг и отвернулась.
Гас хотел ответить – и не смог. Оцепенелый, беспомощный, он смотрел, как Ширли прошла по комнате и исчезла за дверью.
44
Около восьми вечера во вторник Энди находилась в мотеле «Игл трэйс» в Якиме. Она пошла прямо в помещение, которое называлось губернаторским холлом, хотя и не имело никакого отношения к губернатору. Это было просто внушительное название для невыразительного конференц-зала.
У двери возникла небольшая пробка. Молодая женщина раздавала входящим брошюры. Энди была пятой в быстро двигающейся очереди.
– Добро пожаловать, – сказала женщина. – Пожалуйста, садитесь, где хотите.
Энди взяла брошюру и вошла. Комната была практически голой. Никаких картин на стенах. Бежевое ковровое покрытие. Энди насчитала двадцать рядов складных кресел, по десять с каждой стороны от центрального прохода. Около половины мест заполняли взрослые всех возрастов, мужчин и женщин примерно поровну. Некоторые одеты как Энди, словно не многого добились в жизни. Другие носили одежду вроде той, какую Хеннинг могла бы носить в реальной жизни. Некоторые пришли парами, но, похоже, в основном по одному. Очень немногие говорили друг с другом. Большинство сели так, чтобы оставалось пустое место рядом.
