Кошки-мышки - Паттерсон Джеймс (читать книги бесплатно txt) 📗

Правда, Гэри мог назвать одного пациента, которому уже точно не удастся выбраться отсюда живым. В новостях сообщили, что полиция доставила раненого Шарифа Томаса именно сюда. Что ж, Томасу придется помучиться перед тем, как он навсегда покинет сию «юдоль печали». Ему предстоит пройти через целую Вселенную страданий.

Гэри вышел из лифта на первом этаже и облегченно перевел дух. Оба его попутчика направились по своим делам: нет, конечно, они не были полицейскими. Парочка, что надо: тупой и еще тупее.

Повсюду вдоль стен коридора стояли трости, кресла-каталки и металлические костыли. Больничные артефакты напомнили Гэри о его собственной бренности. Весь этаж был выкрашен белой краской, за исключением дверей и радиаторов отопления, розовевших, словно старая жвачка. Впереди находилось нечто вроде кафетерия. Тускло освещенное, словно в метро, помещение. «Если вы отважитесь поесть в таком заведении, – усмехнулся про себя Сонеджи, – вам действительно самое место в больнице».

Отходя от лифта, он уловил свое отражение, мелькнувшее на одной из металлических колонн, поддерживавших потолок. «Мастер тысячи лиц», – не без гордости подумал Гэри. Сейчас его не узнала бы даже собственная мачеха. А если бы узнала, то от крика у нее разорвались бы легкие. Уж она-то сразу бы догадалась, для чего он проделал столь длинный путь. Чтобы достать ее.

Сонеджи шел по коридору, напевая себе под нос какую-то мелодию в стиле «рэгги»: «Я Шарифа застрелил, а в помощника промазал».

Как всегда, никто не обращал на Гэри внимания. Он, как никто другой, вписывался в атмосферу Беллвью.

Сонеджи обладал феноменальной памятью: представься ему такая возможность, он бы мог вспомнить все события сегодняшнего дня вплоть до мельчайших подробностей. Это же со всей справедливостью можно было отнести и к совершенным им убийствам. Гэри почти что сканировал длинные узкие коридоры с высокими потолками, словно вместо головы у него на плечах помещалась видеокамера. Его способность сосредотачиваться предоставляла ему огромное преимущество. Со сверхъестественной ясностью он анализировал все происходящее вокруг.

Возле кафетерия охранник болтал с двумя чернокожими полицейскими. Все они здесь, на взгляд Гэри, были умственно дефективными. Просто какая-то насмешка, а не копы.

Никакой угрозы.

Здесь все как один таскали на головах бейсболки с самыми различными надписями. И ни один не выглядел так, будто может держать в руках мяч или биту, не говоря уже о том, чтобы причинить хоть какие-нибудь неудобства Сонеджи.

Впереди по коридору находился сам полицейский офис, но свет там не горел. Итак, никого нет дома. Куда же, интересно, подевались больничные копы? Может быть, их не видно потому, что они устроили на него засаду где-нибудь в другом месте? Уж; не это ли первый тревожный сигнал?

Возле следующего лифта висела табличка, предупреждавшая о том, что необходимо предъявить пропуск. У Сонеджи он был. К сегодняшнему маскараду Гэри превратился в Фрэнсиса Майкла Николо, морской флот Великобритании.

Рядом на стене в рамочке Сонеджи увидел плакат, перечисляющий права и обязанности пациентов. И куда бы ни смотрел Гэри, повсюду за мутным плексигласом виднелись всевозможные указатели, таблички и памятки. Хуже, чем на городском шоссе: «Радиология», «Урология», «Гематология». «Я тоже болен! – так и подмывало взвыть Сонеджи. – Не меньше, чем все здесь собравшиеся. Я умираю, и никому до этого нет дела!»

Он выбрал центральный лифт и отправился на четвертый этаж. Пока что никаких помех, никаких преград, никакой полиции. Гэри буквально изнемогал от предвкушения встречи с Шарифом Томасом, представляя, как лицо этого подонка исказится от ужаса.

Коридор четвертого этажа поражал звенящей, какой-то подвальной тишиной. Казалось, что звукам здесь просто нет места. Все здание производило впечатление огромного бетонного монолита.

Гэри направился по коридору в самый его конец, где, как он знал, располагалась палата Томаса Шарифа. Изолирован для большей безопасности, да? Вот она, мощь нью-йоркской полиции в действии. Шутка какая-то. Впрочем, если задуматься, все здесь какое-то несерьезное.

Пригнув голову, Сонеджи ускорил шаг.

Мы с Гроузом находились в палате, надеясь, что Сонеджи все-таки не выдержит и явится сюда. Мы с Кармином провели здесь уже несколько часов. Вот только как узнать, на кого будет похож Сонеджи в этот раз? Конечно, проблемы есть, но мы будем разбираться с ними по мере их поступления.

За дверью не было слышно ни малейшего шороха, но она вдруг резко распахнулась. Сонеджи буквально ворвался в палату, сгорая от нетерпения увидеть Томаса. Но вместо этого он удивленно уставился на Гроуза и меня.

Он выкрасил волосы в серебристо-седой цвет и зачесал их назад. Сейчас он выглядел на все шестьдесят. Лишь рост оставался прежним. Его светло-голубые глаза расширились, едва он увидел меня, и по ним-то я сразу узнал Гэри.

Его губы скривила та самая презрительная ухмылка, которая не оставляла меня даже в ночных кошмарах. Он всегда считал себя неизмеримо выше всех остальных и был уверен в этом.

Сонеджи произнес всего три слова:

– Так даже лучше.

– Стоять! Полиция Нью-Йорка! – рявкнул Гроуз обычное предупреждение.

Гэри продолжал ухмыляться, словно подобный прием его вполне устраивал и как нельзя лучше вписывался в его планы. Такая уверенность и надменность производили невероятное впечатление.

«На нем пуленепробиваемый жилет, – мой мозг автоматически зафиксировал некоторое утолщение верхней части тела Гэри. – Он защищен и готов к любым действиям с нашей стороны».

В левой руке Сонеджи сжимал какой-то предмет. Войдя в палату, он несколько приподнял эту руку, но пока я не видел, что в ней находится.

Тряхнув в нашу с Гроузом сторону чем-то напоминающим зеленую бутылочку, Сонеджи швырнул это на пол. Предмет подпрыгнул и покатился. Я понял, с чем мы имеем дело, но слишком поздно.

– Бомба! – крикнул я Гроузу. – Ложись! Мы отскочили от кровати, подальше от страшного предмета, и загородились стульями, словно щитами. Палата озарилась ярчайшей вспышкой слепяще-белого света. Потом он померк, став желтым, а вся палата, казалось, вспыхнула огнем.