Домой до темноты - Маклин Чарльз (бесплатные полные книги .TXT) 📗

Может, написать ей? Лишь для того, чтобы она знала — я ни на секунду не перестаю о ней думать… И тут электронные колокольчики возвестили о письме.

В виду непревиденных обстоятельств раут состоится раньше означенного срока. Представление начнется незамедлительно. Приглашаем к участию.

Напыщенно официальное и одновременно ерническое послание было подписано: «Страж».

Я не забыл о сайте domoydotemnoty и приглашении на полуночное живое общение… Тревога за Сам Меткаф и собственная душевная сумятица меня отвлекли, но умение сравнительно легко отсекать лишнее, отделять зерна от плевел и переключаться с одного на другое хорошо помогало в бизнесе и жизни. Секрет в том, чтобы сохранять пробелы: я не люблю изображений, перетекающих друг в друга.

«Раут» отошел на второй план, но я надеялся, что он приблизит меня к убийце Софи. Неопровержимых улик, что этот человек связан с сайтом, не было. Я знал только, что под влиянием смутного или вполне реального страха Софи зарисовала дом и в компьютере подруги оставила адрес сайта. Вот и все. Я не видел четкой связи между нашим первым контактом с Сам и ее утверждением об угрозе и преследовании. Как и между тем, что я оказался в Париже, когда она вновь позвонила. Все было размыто, грань меж реальным и мнимым расплывалась, вселяя тревогу.

И все же я не мог избавиться от ощущения, что «раут» непременно все соединит, что нужный ответ ждет внутри дома. Получив доступ в мрачный особняк, я узнал лишь то, что один из его обитателей, музыкант-любитель, упорно терзает пианино.

Правда, теперь сайт знал о моем существовании. Лишь позже я задался вопросом, где отправитель записки взял мой электронный адрес.

Не важно, кто или что этот «Страж», контакт возник.

Я зашел на domoydotemnoty.net.

Сайт загружался медленнее обычного; либо так казалось из-за того, что знакомую картинку сменила ночная декорация. В окружении темных деревьев возник дом; под единственным источником света — клочком звездного неба, весьма рьяно мерцавшим над шиферной крышей, — желтели частокол и терраса с колоннами.

Весьма мирная сцена натолкнула на мысль, что я ошибся в характеристике дома: ночью он выглядел скорее деревенским, нежели загородным. Временами ухала сова, нарушая тишину.

Набрав пароль «балансбелого», я «прошел» по садовой дорожке и постучал в дверь. Она не открылась.

Я ждал, гадая, который там час. Темные, закрытые ставнями окна создавали впечатление, что обитатели дома отошли ко сну. Трудно вообразить менее гостеприимное место.

Меня же пригласили на вечер. Куда все подевались?

И тут я услышал музыку. Вновь очень тихую и неуверенную. Я вслушался в знакомую мелодию — кто-то в доме играл «К Элизе». Я понимал, что это всего лишь музыкальный эффект, но волосы на загривке вздыбились.

Зазвонил телефон. Я не сразу сообразил, где он звонит.

За решетчатыми ставнями верхнего окна вспыхнул свет. На оконный переплет упала тень, словно кто-то хотел ответить на звонок, но раздумал и стал взад-вперед расхаживать по комнате.

Я схватил трубку. Гостиничный коммутатор спрашивал, буду ли я говорить с Андреа Морелли.

26

Мягкое шуршание душа стихло. Затем раздалось тихое журчанье, природу которого она предпочла не угадывать. В уборной спустили воду. На всякий случай Сам повторила громче:

— Джимми?

Вновь никакого ответа.

— Линда? У тебя все нормально? — боязливо спросила Сам.

Молчание. Что-то не так.

Не спуская глаз с уборной, она медленно попятилась к двери. Под шелковым платьем нащупала ручку, но замешкалась, увидев оставленный на койке ноутбук.

Не успеть.

Сам нашарила выключатель и вырубила верхний свет. Через секунду исчезла световая полоска под дверью уборной. Сердце бешено колотилось; Сам повернула ручку. Та не поддалась — заперто на предохранитель.

— Господи боже мой… — выдохнула Сам, лихорадочно дергая ручку.

Открылась дверь уборной. На пороге возникла синяя фигура. Мокрая одежда создавала впечатление, что ее облили краской, но синеву придавали потолочный ночник и мертвенное сияние ноутбука, стоявшего на раковине.

— Что вам здесь надо?

За дерзкой атакой Сам прятала собственный страх. Лицо человека скрывали темные очки без оправы и низко натянутая купальная шапочка, поверх которой виднелись наушники с мини-антенной. Брови его были залеплены пластырем. Он походил на жука в спортивном костюме.

Это мог быть только Страж.

— Где Линда? — Голос Сам дрогнул. Противный запах заставил ее взглянуть на мокрый пол уборной. Человек молча шагнул вперед, и за его спиной мелькнули голые ноги австралийки, торчавшие из-под душевой шторы.

Сам закричала, но крик застрял в горле.

В стремительном выпаде человек одной рукой обхватил ее за шею, а другой зажал рот. Быстрота и мощь его атаки ошеломили, сделав сопротивление бессмысленным. Потом он чуть разжал хватку и серебристой лентой, рулон которой был надет на его запястье, точно браслет, дважды обмотал ее рот. Лицо человека было так близко, что ухо чувствовало его теплое дыхание.

— Слушай! — скомандовал он.

Сам подумала, что приказ адресован ей, но человек говорил в микрофон, закрепленный возле губ.

— Открыть кавычки, с заглавной: рад, запятая, что ты сумел выбраться, запятая, ПРИЯТЕЛЬ, прописными буквами, восклицательный знак, кавычки закрыть.

— Чем могу быть полезен, синьор Листер?

Тон, полный терпения и усталости, не оставлял сомнений в том, что мне делают одолжение, в такой час откликаясь на мой звонок.

— Спасибо, что перезвонили, Андреа. Я понимаю, уже поздно, но есть новости. Вы помните Сам Меткаф?

— Девица из Бостона, которая позволяла вашей дочери пользоваться своим компьютером? Вы собирались с ней встретиться и держать меня в курсе.

— Она так и не появилась.

— Не знаете почему?

— Говорит, ей угрожали. Я разговаривал с ней сегодня вечером.

Морелли вздохнул:

— Дальше.

Я вкратце поведал о телефонном звонке из Вены и подозрениях Сам, что ее преследует убийца Софи. Рассказал о фотографиях и звонках, которые вывели на ее приятеля Джимми Макчадо.

В трубке молчали. Потом Морелли сказал:

— Одну минуту.

Послышались отдаленный женский смех, затем приглушенное бормотанье и звук смачного поцелуя. Видимо, инспектор неплотно прикрыл микрофон.

Наконец он вернулся:

— Синьор Листер?

— Да, я здесь.

Морелли откашлялся.

— Сегодня Джимми Макчадо был найден мертвым в доме неподалеку от пьяцца Антинори.

— Боже мой! — выдохнул я. — Когда это случилось?

— На выходных. Судя по всему, он пролежал дня три. Я в отъезде и рапорта еще не видел. Похоже, он помешал ограблению.

— Вы понимаете, что это значит?

— Знаю, о чем вы думаете. Совсем не обязательно, что убийца забрал его телефон.

— Возможно, но суть в том, что кто-то звонил с его номера. Весьма вероятно, что этот человек следил за Сам Меткаф, а сейчас едет с ней в поезде.

— Пусть так, но отсюда… я мало что могу сделать.

— Слушайте, у девушки есть информация о человеке, который убил мою дочь. — Я сдерживался изо всех сил. — Если он в поезде, он убьет и ее. Через одиннадцать минут экспресс останавливается в Линце. Вы вполне можете связаться с австрийской полицией, чтобы этот чертов поезд встретили.

— Боюсь, это не так просто, синьор Листер.

— Так сделайте, чтоб было просто, черт вас возьми! — заорал я.

— Существует определенный протокол… на это нет времени.

— Если вы ничего не предпримете, еще один невинный человек погибнет в расцвете лет. Вы же пока ведете это дело, так?

Уже во время разговора я стал набирать номер Сам на мобильном. Гудки шли, но никто не отвечал. Я не сдавался и каждые тридцать секунд нажимал кнопку повтора. Взмокшие руки тряслись.

В зашоре я проглядел изменения на экране. Внимание привлекла музыка — звякающая реприза стала громче и настойчивее, словно предвещала драматические события.