Несчастный случай - Гарднер Лиза (книги .txt) 📗
Рейни посмотрела на часы — уже за полночь.
— Куинси…
— Все хорошо.
— Не забывай, что я почти рядом. Дай мне один час, и я у твоей двери.
— И что потом? Все сразу наладится? Только потому, что теперь ты меня облагодетельствовала?
— Эй, послушай, все совсем не так!
— Да? А что, по-твоему, я пытался тебе сказать? Понимание — не жалость. Впрочем, извини, в твоем мире это именно так.
— Куинси…
— Спасибо за информацию, детектив Коннер. Спокойной ночи.
В трубке щелкнуло, и щелчок только подчеркнул резкость последних слов. Рейни поджала губы, покачала головой и медленно опустила трубку на рычаг.
— В моем случае многое было иначе, — пробормотала она.
Комната промолчала. И Рейни посчитала это вполне подходящим ответом.
Звонок будильника прозвучал через шесть часов, и Рейни неохотно выбралась из постели. Разница во времени — куда от нее денешься. Двенадцать унций колы, проглоченных на завтрак, оживили девушку только наполовину.
Рейни вышла на улицу и в течение получаса бегала по бетонному лабиринту кажущейся бесконечной аллеи. Мотель поспешно покидали немолодые мужчины в помятых костюмах. У въезда в «Макдоналдс» выстроилась очередь из нетерпеливо сигналящих автомобилей.
Рейни пробегала мимо сменяющих друг друга стоянок, рискованно лавирующих машин и пешеходов, уже сытых по горло утренним броском на работу. Вдали приветливо покачивались высокие тополя и темные магнолии. Упрямая жимолость цеплялась за бетонные парапеты автостоянок, как будто предъявляя свои права на городские джунгли.
Поперхнувшись бензиновыми парами, Рейни повернула назад, к мотелю номер 6. Зеленый пейзаж невольно направлял мысли к Бейкерсвиллу, пробуждая тоску по соленому океанскому воздуху.
Она приняла пятиминутный душ, высушила волосы полотенцем и причесалась. Предвидя еще один долгий день, натянула поношенные джинсы и чистую белую тенниску — официальную униформу подающего надежды частного детектива и, завязывая шнурки, проверила сообщения, поступившие на домашний автоответчик. День уже обещал нечеловеческую жару. Чего бы только она не отдала за возможность надеть шорты и сандалии!
Сообщений было шесть, и они быстро вытеснили мысли о шортах и сандалиях. Рейни схватила ручку и листок бумаги.
Первые два сообщения поступили от ждущих последней информации клиентов. Их следовало поставить в известность о том, что ситуация немного изменилась. Следующие три звонка, последовавшие друг за другом с часовым интервалом, не принесли никаких сообщений. Звонивший просто вешал трубку. Что ж, если неизвестный не побеспокоился оставить устное сообщение, то и ей нет смысла забивать голову мыслями о том, кто бы это мог быть. Последнее сообщение поступило от какого-то адвоката, о котором Рейни никогда не слышала. Он просил предоставить так называемый базовый информационный пакет.
Посмотрев на часы, Рейни прикинула, что на Западном побережье еще только четыре утра, и позвонила в адвокатскую фирму, сообщив, что ее секретарша перешлет затребованную информацию почтой. К сообщению она добавила свой номер телефона в мотеле — вдруг адвокату понадобится что-то срочное.
Довольная своей сообразительностью и предприимчивостью — а ведь день только начался! — Рейни закончила со шнурками и, преодолев мимолетное сомнение, сунула в плечевую кобуру «глок», надежно замаскировав его черным жакетом.
Ровно в 7.00 Рейни захватила рабочий блокнот и устремилась к двери. Белое раскаленное солнце ударило в глаза, и она невольно зажмурилась. В машине было невыносимо душно.
Черт, подумала Рейни, денек будет убийственный.
9
— Первый звонок поступил во вторник, в два часа тридцать две минуты. — Ясный, четкий голос Куинси, докладывающего о событиях прошлой ночи, звенел в холодном чреве земли, Чад Эверетт внимательно кивал в такт докладу; а над их головами зловеще гудела лампа дневного света. — В десять восемнадцать я лично принял звонок от Мигеля Санчеса. После было еще немало звонков, но их принимал автоответчик.
Куинси раздал только что подготовленные файлы собравшимся агентам, которые молча воспринимали информацию, хмуро посматривая на него самого.
— Здесь полный список звонивших и исправительных учреждений, откуда поступили звонки, — продолжал он — со мной, как видно из списков, связались восемь сотрудников этих учреждений. Некоторые из них сообщили, что среди заключенных циркулирует имеющая отношение ко мне информация личного характера. Более интересен, на мой взгляд, тот факт, что двое из вышеупомянутых сотрудников установили источник информации. Это объявления, помещенные в тюремном информационном бюллетене. В одном из них я представлен как продюсер документального фильма о тюремной жизни. В другом — срочно ИЩУ приятеля по переписке из числа заключенных; там же приведен номер моего телефона. — Куинси напряженно улыбнулся. — Сейчас я жду ответа из нескольких мест, но, похоже, объявления подобного содержания появились также по крайней мере в шести других информационных бюллетенях, включая «Свободу сейчас», «Кореши» и мой любимый «Тюремные новости», выходящий ежемесячно тиражом более трех тысяч экземпляров. Далее. В Интернете появились веб-сайты, которые, по-видимому, должны рассылать информацию обо мне всем желающим. Так что я теперь знаменитость и у меня куча поклонников.
Куинси закрыл папку и с мрачным видом опустился на стул. Все по-прежнему смотрели на него, но что он мог добавить? У него была своя жизнь. Теперь в эту жизнь ворвались посторонние. Звонок за звонком, сообщение за сообщением, и все обещали медленную, мучительную смерть. Куинси уже не помнил, когда в последний раз нормально спал.
Бюро восприняло случившееся очень серьезно. В кабинете Эверетта собралась небольшая оперативная группа. Специальный агент Рэнди Джексон, моложавый мужчина с копной каштановых волос, представлял отдел технических служб; от Национального центра присутствовали двое — специальный агент Гленда Родман, пожилая женщина, питавшая слабость к строгим серым костюмам, и специальный агент Альберт Монтгомери, чьи налитые кровью глаза и узкое лицо гончей причиняли Куинси определенное неудобство. То ли агент просто не выспался в самолете, то ли беспробудно пил всю прошлую ночь. Возможно, и то и другое. Хотя, впрочем, сам Куинси вряд ли выглядел лучше, и в любом случае: кто он такой, чтобы судить других?
— Для протокола: кто знает номер вашего домашнего телефона? — спросил Эверетт.
Специальный агент Родман выпрямила спину и приготовилась записывать.
— Члены моей семьи, — не задумываясь ответил Куинси. — Несколько коллег по работе, включая агентов и сотрудников исправительных учреждений. Друзья. Я составил подробный список. Этот номер у меня уже пять лет, и, честно говоря, я сам удивлен, что его знает так много людей.
— Вы принимали участие в двухстах девяноста шести делах, — напомнила Родман.
Куинси кивнул. Ему казалось, что дел было намного больше. Сотрудники, составляющие профили преступников, обычно исполняют роль консультантов, а потому нередко работают одновременно по сотне дел.
— Это много. По меньшей мере десятки людей питают к вам не самые лучшие чувства.
— Но лишь при условии, что им известно о моем участии в их делах. — Куинси пожал плечами. — Вы же знаете, Гленда, как все выглядит на самом деле. В большинстве случаев мы получаем запрос по телефону, файл поступает по почте, а свои выводы мы отсылаем либо по факсу, либо курьерской связью. Думаю, все внимание преступника обычно концентрируется на местных детективах, которые непосредственно расследуют дело.
— Поэтому, если отобрать дела… — начала она.
Куинси уже произвел несложный подсчет.
— Думаю, речь может идти о пятидесяти шести заключенных.
— А как насчет открытых дел?
Куинси покачал головой:
— Я не занимаюсь активными делами уже шесть лет.
— В прошлом году…
