Любовники не возвращаются - Браун Картер (библиотека электронных книг .TXT) 📗
– Мне кажется, ваше воображение чересчур разгулялось. Зачем столько эмоций, если дело действительно идет о банальном несчастном случае.
– Интересно, что бы вы сказали, если бы вам пришлось жить под пятой Деймона Гилберта и его жестокой дочери... – прошептала она, кусая губы.
– Души ваших друзей так искалечены двумя этими вампирами, что появление Дэнни Бойда, обязанного разобраться во всех хитросплетениях ваших отношений, заставит всех полезть на стенку?
– Вам не откажешь в проницательности, Дэнни, – Бетти кивнула. – Все может произойти именно так.
– Пустяки, – я небрежно махнул рукой. – Мне этот разговор уже надоел. Давайте сменим тему. Вы еще встречаетесь с тем актером, из-за которого у вас едва не произошли семейные неприятности?
Ее бронзовое лицо медленно побледнело, а в глазах зажглась неукротимая ярость. Точеная рука стремительно взлетела вверх, и я не сумел увернуться от увесистой оплеухи. Помните байку о типе, в полумраке налетевшем лбом на стенку и вместо одной свечи увидевшем сразу тридцать шесть? Ему еще повезло! В моих глазах вспыхнуло не меньше сотни свечей.
– Убирайтесь вон! – приказала она.
– Как скажете, Бетти, – вежливо ответил я, вставая с дивана.
Она закрыла глаза и прижала ладони к лицу. Впечатление было такое, что сейчас ее ногти вопьются в собственную кожу.
– Подлец, – прошептала она. – Грязный негодяй. Легавый.
Я благополучно добрался до дверей и уже начал открывать их, когда сзади раздался призывной шепот:
– Дэнни!
– Да?
Все еще держась за ручку двери, я обернулся и глянул на нее. Бетти быстро пересекла комнату, остановилась напротив меня и нежно погладила мою щеку.
– Простите, – прошептала она. – Я погорячилась. Вам было больно?
– Еще чуть-чуть – и я навсегда остался бы уродом с перекошенной рожей.
– Откуда вы узнали об актере?
– От одного грязного типа, которого нередко нанимал Деймон Гилберт. Он очень смеялся, рассказывая мне эту историю.
– Дженкинс, – с отвращением пробормотала она. – Шелудивый пес.
– А вот он был весьма доволен. Гилберт получил обратно своего актера, да и вы особо не пострадали. Дженкинс считает, что все получилось в лучшем виде.
– Кроме одной мелочи, – ее голос был уже еле слышен. – Я была безумно влюблена в того человека. Понадобились годы, чтобы прийти в себя после этого удара. Мне хотелось остаться одной и реветь, а я должна была благодарить Гилберта за заботу обо мне и вместе с ним отправляться в театр... Но мое горе не в счет.
– Дженкинсу вас не понять. За сто долларов он подведет под суд родного отца.
Ее пальцы вновь ласково коснулись моего лица.
– Простите еще раз, Дэнни. Я не сдержалась. Ведь вы ни в чем не виноваты.
– Забудем об этом, – примирительно сказал я. – И отправимся, наконец, отдыхать. Вы весь вечер твердили мне об этом. Завтра утром мы должны проснуться свежими и трезвыми.
Она молча повернулась ко мне спиной, сделала несколько шагов к дивану и замерла.
– Спокойной ночи, Бетти, – тихо сказал я, любуясь ее фигурой.
– Не уходите, Дэнни, – прошептала она. – Я не могу остаться наедине со своими жуткими мыслями. Одна я не переживу эту ночь. Останьтесь, Дэнни.
Я попытался успокоить ее:
– Примите две таблетки аспирина и вы уснете, как ребенок.
– Нет, Дэнни, мне страшно... Не уходите, – жалобно просила она.
– Не думаю, что я поступлю благородно, скоротав с вами ночь.
Она ничего не ответила мне. Ее руки, как лебединые крылья, взлетели к плечам, и платье, словно серебристая струя, соскользнуло на ковер. Затем она повернулась ко мне, двумя движениями сорвала с себя бюстгальтер и трусики и предстала передо мной совершенно обнаженной. Ее грудь бурно вздымалась, а в глубине глаз вспыхнул огонь.
Тело ее, там где его не коснулся загар, было удивительно белым и нежным, а таких великолепных бедер мне не приходилось видеть еще никогда в жизни.
Она сделала шаг вперед, и ее пышные груди качнулись. Даже не помню, как мы оказались в постели. Я уже не чувствовал своего тела, паря где-то в недостижимых далях, где меня ждало необыкновенное наслаждение. Но тем не менее я отдавал должное и бархатистой коже Бетти, и ее темпераменту.
А затем наступило блаженство...
Когда все закончилось, она прошептала:
– Ты не сердишься на меня, Дэнни? Это было так чудесно. Тебе понравилось, любовь моя?
– Хочешь, я сообщу тебе одну вещь? – сказал я, постепенно возвращаясь из райских кущ в суровую реальность. – В сущности, ты ничем не отличаешься от Деймона Гилберта. Ты так же любишь властвовать над людьми, как и он.
Она ничего не ответила мне. И только погружаясь в сон, я понял причину этого – ей мешали говорить старательно сдерживаемые рыдания.
Глава 5
Когда мы выехали на шоссе, проложенное вдоль залива, и направились на север, у меня создалось впечатление, что я созерцаю райские поля. На ярко-голубом небе сверкало солнце, жар которого умерялся свежим бризом с океана, а пейзаж заслуживал того, чтобы прилететь сюда с другого полушария планеты.
Мы втроем – я, Бетти и Ларри Чапмен – ехали в роскошном лимузине с откидным верхом. Чапмен встретил нас в аэропорту Таунсвилла, и его поведение оказалось гораздо менее холодным, чем я мог ожидать. Это был мужчина примерно сорока пяти лет отроду с такими массивными плечами, что походил на циркового борца. Его черные волосы, несомненно, вились бы локонами, если бы только не были так коротко подстрижены. За все время, что мы были знакомы, он ни разу не извлек изо рта толстую черную сигару.
Бетти указала рукой на остров, едва видневшийся на горизонте, и что-то сказала.
– Что? – переспросил я, не расслышав ее слова из-за встречного ветра.
– Каждый год здесь устраивается заплыв от берега до того самого острова! Пловцов охраняют сторожевые катера!
Я кивнул и прокричал ей в ухо:
– Жаль, что сторожевой катер не охранял вашу яхту!
Минут через десять автомобиль затормозил перед огромным домом, выстроенным в колониальном стиле. По его фасаду тянулась терраса, с которой, я полагаю, должен был открываться прекрасный вид на океан. Общую картину великолепия дополнял тщательно ухоженный сад.
Чапмен погнал машину в гараж, а мы с Бетти направились к дому.
– Неплохо, верно? – сказала она. – Хозяева этого дома уехали на три месяца в Европу, и Джек Ромней снял дом для Лейлы. Жаль только, что мы не смогли обзавестись прислугой. Есть только две приходящие служанки. Остается заниматься самообслуживанием. Амброуз, например, следит за тем, чтобы бар не пустел. Конечно, если он не занят другим делом...
– Вы имеете в виду литературные занятия?
Бетти состроила уморительную гримасу.
– Не смешите меня, мистер Бойд. Другое занятие Амброуза имеет имя – Соня. Это эстонка, не так давно эмигрировавшая в Америку со всей семьей. Ее родители умерли, а брат работает где-то шахтером. Года два она жила, не имея за душой ни единого доллара. Опустившись на самое дно, она созрела для Амброуза... Он без ума от таких девушек. Не знаю только, где он их находит. Его привлекает самая крайняя степень развращенности.
– Его можно понять. За свои деньги он получает редкие удовольствия.
– Говоря честно, каждый из нас привык действовать так, как ему хочется, не обращая внимания на других, – она немного понизила голос. – А сейчас все по-другому. Все оказались изолированными от мира, словно в наимерзейшей из пьес самого Амброуза. Скорей бы закончилось судебное расследование.
Через залитую солнцем террасу мы прошли в прохладный, обширный холл. За ним открылась громадная гостиная, заставленная неуклюжей тяжеловесной мебелью – очень дорогой и очень неудобной. Бар занимал всю заднюю стену и мог потрясти воображение самого крупного ценителя спиртных напитков. Перед стойкой в ряд стояли высокие табуреты.
Единственным клиентом этого потрясающего питейного заведения была молодая девушка, устроившаяся на самом крайнем табурете. За стойкой какой-то тип священнодействовал с целой дюжиной разнокалиберных бутылок.
