Мастера детектива. Выпуск 6 - Грин Грэм (первая книга txt) 📗
Роллан с утра самочинно использовал для выяснений венскую агентуру СДЕКЕ, и генералу Гибо пришлось полдня успокаивать начальника своего третьего разведывательного отдела. Генерал этого не забыл, и теперь взгляд его был неподвижен.
— Да, — ответил полковник. — Во второй половине дня наши оперативники закончили расспросы в «Пансионе Клейст» — есть такой маленький частный отель на Брукнер-аллее. Их снабдили фотографиями Марка Родена, Рене Монклера и Андре Кассона. Снимков Виктора Ковальского в Вене под рукой не оказалось, а передать мы не успели.
Дежурный припомнил двоих, но кто они, сказать затруднялся. Ему сунули взятку, и он согласился просмотреть регистрационную книгу с 12 по 18 июня — 18-го все трое главарей ОАС поселились вместе в Риме.
В конце концов он заявил, что помнит в лицо Родена, который 15-го снял номер на имя Шульца. По словам дежурного, в номере происходила какая-то деловая встреча, а на другое утро Шульц уехал.
Запомнился он в особенности потому, что у него был дюжий и угрюмый спутник. С утра в номер явились какие-то двое, и началось совещание. Вероятно, это были Кассон и Монклер. Их снимки были ему предъявлены, и одного из них он как будто припоминает.
Они якобы весь день просидели в номере, только Шульц и верзила — так он окрестил Ковальского — днем отлучались куда-то на полчаса. Еды в номер никто не заказывал, в ресторан не спускались.
— Четверо, а пятого не было? — нетерпеливо вмешался Сангинетти.
Роллан продолжал все тем же ровным тоном.
— Вечером к ним на полчаса наведывался еще кто-то. Дежурный его запомнил, потому что человек этот вошел быстрым шагом и сразу направился к лестнице, промелькнул перед глазами. Он было подумал, что это кто-нибудь из постояльцев со своим ключом, но в спину ему все-таки посмотрел. Через несколько секунд тот вернулся в холл, и дежурный узнал его по одежде.
Он позвонил по внутреннему телефону и спросил Шульца из 64-го. Сказал что-то по-французски, положил трубку и снова пошел наверх. Через полчаса он спустился и вышел, не сказав ни слова. Примерно час спустя ушли поодиночке и оба других посетителя. Шульц с верзилой переночевали, позавтракали и отбыли.
Вечернего посетителя дежурный описывает так: высокий, неопределенного возраста, черты лица как будто правильные — впрочем, на нем были темные круговые очки — бегло говорит по-французски, блондин, волосы длинные, зачесаны назад.
— А нельзя ли с помощью дежурного сделать фоторобот этого блондина? — спросил префект полиции Папон.
Роллан покачал головой.
— Мои… наши агенты прикинулись венскими сыщиками. По счастью, один из них может сойти за венца. Но затягивать этот маскарад нельзя. Его и расспрашивать-то приходится на рабочем месте.
— Нужны приметы поточнее, — жестко заметил начальник архивного управления. — А как насчет имени или фамилии?
— Не упоминались, — сказал Роллан. — Это все, что удалось выжать из дежурного за три часа. По каждому пункту его расспрашивали снова и снова. Больше из него не вытянешь. В дополнение к этим приметам можно рассчитывать разве что на фоторобот.
— Почему бы вам не похитить его, как Аргу, и не изготовить фоторобот здесь, в Париже? — поинтересовался полковник Сен-Клер.
Вмешался министр.
— Хватит с нас похищений. Из-за Аргу у нас до сих пор нелады с министерством иностранных дел ФРГ.
— Но ведь положение серьезней некуда, а дежурный — не Аргу, его исчезновение особого шума не наделает, — возразил начальник ДСТ.
— Кроме всего прочего, — спокойно заметил Макс Ферне, — от опознавательного фото человека в круговых темных очках пользы маловато. Видели его мельком и вполглаза два месяца назад: портреты в таких случаях выходят самые приблизительные, и пойманные преступники на них, как правило, непохожи. Подозреваемых окажется с полмиллиона, и хорошо еще, если фото не будет сбивать с толку.
— Значит, кроме покойного Ковальского, который выложил то немногое, что ему было известно, только четверо во всем мире знают, кто этот Шакал, — сказал комиссар Дюкре. — Он сам и те трое, в римском отеле. А как бы нам заполучить одного из них?
Министр снова покачал головой.
— На этот счет мне сказано прямо. Похищения исключаются. Итальянское правительство из себя выйдет, если кого-нибудь начнут похищать в двух шагах от виа Кондотти. К тому же это вряд ли удалось бы. Как вы считаете, генерал?
Генерал Гибо поднял глаза.
— По сведениям моих агентов, которые не спускают глаз с Родена и его подручных, заслон там такой мощный, что о похищении и думать нечего, — сказал он. — Оборону держит отборная восьмерка бывших легионеров — семерка, если Ковальского не заменили. Стерегут все входы и выходы, лифты, пожарную лестницу и крышу. Чтоб взять хоть одного из главарей живьем, понадобится нешуточная пальба, придется пустить в ход пулеметы и дымовые шашки. А вдобавок и итальянцы вскинутся — и где ж тут доставить его за пятьсот километров во Францию. По таким делам у нас есть первейшие в мире специалисты; они говорят, что без десантных отрядов здесь нипочем не обойтись.
В зале воцарилось молчание.
— Что ж, господа, — сказал министр, — давайте думать дальше.
— Ясно одно — этот Шакал должен быть найден, — подал голос полковник Сен-Клер. За столом переглянулись; кое-кто вскинул брови.
— Что ясно, то ясно, — как бы соглашаясь, процедил министр. — Осталось только решить, с учетом нашего стесненного положения, как мы это сделаем и соответственно — кто этим займется.
— Защита президента республики, — провозгласил Сен-Клер, — при любом повороте событий зависит в конечном счете от личной охраны президента и его секретариата. Смею вас заверить, министр, что мы выполним свой долг.
В зале сидели опытнейшие знатоки своего дела, и многие из них брезгливо сощурились. Комиссар Дюкре метнул на полковника совершенно убийственный взгляд.
— Видно, забылся, думает, что перед Стариком, — едва слышно буркнул Гибо Роллану.
Роже Фрей пристально поглядел в глаза сановнику из Елисейского дворца и лишний раз доказал, что не зря он назначен министром.
— Разумеется, полковник Сен-Клер совершенно прав, — мягко проговорил он. — Все мы выполним свой долг. И полковник, конечно, понимает, что если чье-то ведомство будет в ответе за эту задачу и не справится с ней, и даже если дело по чьей-либо небрежности просто получит нежелательную огласку, то с руководителя ведомства взыщется, и боюсь, довольно строго.
Угроза повисла в воздухе над длинным столом явственней, чем сизая пелена дыма из трубки Бувье. Бледная и тощая физиономия Сен-Клера заметно вытянулась, и в глазах его мелькнула тревога.
— Всем здесь известно, что личная охрана президента имеет свою ограниченную специфику, — без обиняков заявил комиссар Дюкре. — Наше дело — неотлучно находиться возле президента. Расследование же явно потребует самых разносторонних усилий, и мои сотрудники не могут ради него отвлекаться от своих прямых обязанностей.
Никто не возразил: начальник президентской охраны говорил сущую правду. Однако взгляда министра все как-то избегали. Роже Фрей обвел сидящих взглядом и выбрал комиссара Бувье, восседавшего в дыму на дальнем конце стола.
— Что скажете, Бувье? Вас мы еще не слышали.
Детектив вынул трубку изо рта, ловко пустил напоследок смачную струю дыма под нос обернувшемуся Сен-Клеру и размеренно заговорил, как бы перечисляя очевидные для него простые факты.
— Я так полагаю, господин министр, что СДЕКЕ не может отыскать этого человека через своих агентов в ОАС — в ОАС ведь его тоже не знают; Аксьон сервис не может обезвредить его — неизвестно, кого надо обезвредить. ДСТ не перехватит его на границе — кого им хватать? — а архивисты не подберут о нем сведения — откуда им знать, что за сведения требуются? Полиция его не арестует — неизвестно, кого арестовывать, а КРС не изловит — было бы кого ловить. Нет имени — и парализована вся служба безопасности Франции. Вот я и полагаю, что на первый случай нам нужно выяснить имя — без него ни в каких мерах смысла нет. Есть имя — будет человек, где человек — там и паспорт, где паспорт — там и арест. А чтобы втайне выяснить имя, это уж задача для детектива.
