Нет убежища золотой рыбке - Чейз Джеймс Хедли (онлайн книга без txt) 📗

Я посмотрел на Бреннера:

– Что вам угодно?

– Я хочу с вами поговорить. – Он задумчиво посмотрел на меня. – Этот Митфорд… он нас интересует. Чем он сейчас занимается? Свидетели показали, что, когда он выходил из машины, на него набросились двое парней. Они взяли его в оборот и выхватили портфель. Мы хотим знать, грабеж ли это, или Митфорду дали понять, чтобы он помалкивал?

Я торопливо соображал.

Уолли занимался подрядами на строительство нового здания школы. Он наверняка имел при себе документы, которые могли бы изобразить Хэммонда в очень неприглядном свете. Вероятно, в портфеле находились бумаги, относящиеся к универмагу «Велкам». Они могли скомпрометировать ряд женщин из состоятельного района Истлейка. Впрочем, я не собирался выкладывать этого Бреннеру.

– Он занимался контрактом на постройку школы, – сказал я. – Смета оказалась на восемьдесят тысяч выше, чем было положено.

Он задумчиво посмотрел на меня:

– Это дело муниципалитета. Больше ничего?

– Насколько мне известно, нет.

– Похоже, нам придется поговорить с его женой. Она уже уехала домой?

– Кажется, да. Но вы напрасно думаете, что если дело находится в ведении муниципалитета, то скандала быть не может. Видно, кто-то пытается замести следы.

Он сдвинул шляпу на затылок:

– Верно. Что ж, раз вы суете нос в чужие дела, надо считаться с тем, что его могут расквасить.

– Вас можно процитировать, сержант? Это могло бы заинтересовать мистера Чендлера.

– Думаете? – Его глазки беспокойно забегали. – Смотрите, чтобы и вашему носу не досталось. – С этими словами он ушел.

Его напутствие не прибавило мне спокойствия. Я спросил себя, что скажут в полиции, когда прочтут наш следующий выпуск. Ширли, конечно, знает о предстоящей атаке на Шульца. Если Бреннер доберется до нее, в ее теперешнем состоянии она сможет наговорить лишнего. После короткого раздумья я пошел в телефонную кабину и позвонил Ширли. Номер не отвечал. Я сообразил, что Джин отвезла ее к себе, и позвонил туда. Джин сразу же сняла трубку.

– Ширли у вас? – спросил я.

– Мне только что удалось уложить ее в постель, она приняла две таблетки снотворного. Надеюсь, проспит до утра.

– Полиция хочет поговорить с ней. Джин, подержите-ка пока ее у себя. Что она говорила о «проклятом» журнале?

– Она думает, что Уолли избили из-за Хэммонда.

– Ей что-нибудь известно об универмаге?

– Не думаю. Она все время твердит о Хэммонде.

– Завтра можете не выходить на работу. Если вам удастся успокоить ее, тогда другое дело. Я не хочу, чтобы она говорила копам о наших делах.

– Я все устрою. Не могли бы вы позвонить мне завтра в восемь?

– Обязательно позвоню. Спасибо вам за все.

Я повесил трубку и медленно пошел к машине. Все равно я не могу ничего поделать до утра. Завтра я должен встретиться с Эрни и постараться раздобыть деньги. В редакции меня будет ждать доклад Веббера о Горди. Это самое главное. Если Веббер подведет, останется одно – любой ценой раздобыть деньги.

Домой я вернулся в четверть одиннадцатого. Не светилось ни одно окно. Неужели Линда уже спит? Я надеялся на это. У меня пропало всякое желание говорить с ней. Я вошел в холл и огляделся. На столе лежал клочок бумаги. Я подошел, чтобы взглянуть на него. Это была записка:

«Дорогой Стив!

Я забираю Линду к себе. Ее синяк дня через два, наверное, пройдет, но ни к чему, чтобы к этому времени пошли слухи. Так что она побудет у меня. Помните, что женщину никогда не следует бить по лицу. Уж если бить, то лучше отшлепать. Результат тот же, но не так заметны синяки.

Люсиль».

Скомкав записку, я бросил ее в корзину для бумаг. Потом приготовил виски и сел в кресло. Я чувствовал, что впереди долгая одинокая ночь. Мной овладела паника, я испытывал страх.

Ровно в восемь я позвонил Джин:

– Ну, как там Ширли?

– С ней все в порядке. Она стоит рядом и хочет поговорить с вами.

– Стив, мне так неудобно, что я вспылила вчера. Простите меня, – раздался голос Ширли.

– Ну что вы, пустяки, мне нечего прощать.

– Нет, есть. Если бы Уолли услышал меня, он был бы недоволен. Я была сама не своя, увидев его в таком состоянии. Боже, что они с ним сделали! – Ее голос задрожал. Через несколько секунд она снова заговорила: – Ваш журнал отличный, и Уолли знал, чем рискует. И я тоже, но просто не могла поверить, что есть такие звери.

– Я сообщу Чендлеру, и он наверняка сделает что-нибудь для Уолли. Он быстро поправится, нужно только немного подождать. Я говорил с доктором. Опасности для жизни нет. – Я умолчал о том, что Уолли может лишиться глаза. – Ширли… с вами хочет поговорить полиция. Прошу вас, будьте с ними осторожны и не упоминайте о Шульце. Этой бомбе еще не время взрываться. Скажите, что Уолли интересовался строительством новой школы, и больше ничего. Вы поняли?

– Да, разумеется.

– Я еще позвоню попозже.

– Но вы меня прощаете, Стив?

– Конечно, конечно. Вы не передадите трубку Джин?

Джин взяла трубку.

– Не знаете, кто-либо из мужей собирается платить? – спросил я напоследок.

Она ответила:

– Откуда же мне знать. Я знаю только, что никто из них не бил свою жену.

– И напрасно, пожалуй, – сказал я и повесил трубку.

Я поехал в банк.

– Садись, Стив, – пригласил меня Эрни. – У нас мало времени, так что давай сразу же перейдем к делу. Все, что я могу себе позволить, это превысить счет на пять тысяч. Устроит тебя?

– А нельзя ли на десять, Эрни? У меня тяжелое положение.

– К сожалению, нет. Мне и так стоило больших трудов добиться для тебя этих пяти. Ты же знаешь, банк не мой: надо мной еще три директора.

– Тогда не мог бы я заложить дом?

– Нет, у тебя на нем и так черт знает какая ипотека… где там, это безнадежно.

Я попытался улыбнуться:

– Ну, ничего не попишешь, беру эти пять, и большое тебе спасибо.

– Извини, что я больше не мог сделать для тебя. Мать Линды серьезно больна?

– Боюсь, что да.

Он сочувственно улыбнулся, а мне вдруг подумалось, не воровка ли его жена Марта, которая наверняка делает покупки в этом же универмаге. Придя в редакцию, я поздоровался с Джули, сидевшей за коммутатором. Она сообщила, что Джин до сих пор не пришла. Я ответил, что знаю, и прошел в свой кабинет. Мне оставалось надеяться только на Веббера. Если он подведет, придется идти к Мейеру и брать взаймы под шестьдесят процентов. Веббер позвонил, когда я просматривал почту.

– Вышла дурацкая история, – сказал он голосом бывшего копа. – Вчера ночью кто-то забрался в наш офис и унес несколько папок, в одной из них было досье на Горди.

Я так судорожно стиснул трубку, что у меня побелели суставы пальцев.

– Вы не можете вспомнить, что там, в этом досье?

– Послушайте, у нас пятнадцать тысяч конфиденциальных досье. Джек Уэлш собирал материалы на Горди восемь месяцев назад, а месяц назад уволился. Я читаю досье только в случае необходимости.

Не прозвучала ли в его голосе нотка фальши?

– А где сейчас Уэлш?

– Вот уж этого я не знаю. Работник он никудышный, и мы с радостью избавились от него. И вообще, чего вы так интересуетесь Горди? Зачем он вам понадобился?

– Что думает о краже полиция?

Он хрипло рассмеялся:

– Я о ней не заявил. Копы меня не любят, да и что толку. Тут сработал профессионал, а против них полиция вообще ничего не стоит.

– Но зачем понадобилось красть папки?

Он помолчал, потом снова заговорил:

– Я доложил об этом Чендлеру, и он согласен, что не следует в это дело впутывать копов.

– Вы не ответили на мой вопрос! У вас пропало десять папок, значит, хотя бы в одной из них могло быть очень важное досье.

– Наверное, их украл какой-нибудь псих. Слушайте, у нас здесь уйма работы. Может, поговорите с мистером Чендлером, раз вас это так интересует.

С этими словами он повесил трубку.