Антология советского детектива-46. Компиляция. Книги 1-14 (СИ) - Адамов Аркадий Григорьевич (читать книги онлайн бесплатно серию книг txt) 📗
Виталий усмехнулся.
Они допили чай, аккуратно убрали недоеденный хлеб и колбасу. Потом Игорь взглянул на часы.
— Гм. Десятый час. Где-то наш Булавкин.
Прошло ещё не меньше получаса, и в дверь снова постучали.
— Ну вот и он, — сказал Виталий.
Но это оказалась снова дежурная.
— Вам тут записку передали, — сказала она, протягивая сложенный вчетверо листок.
— Кто?
— Не знаю. Сунул и побег. Торопился, видать.
— Ну, хоть какой из себя? — допытывался Виталий.
— Ну, как сказать — какой? Обыкновенный. Он в окошечко мне записку-то сунул. А я ещё по телефону говорила. Потом, выглянула, да он уже отъехал.
— Отъехал?
— Ага… На этом… Ну, верх-то брезентовый?
— «Газик»?
— Во-во.
— Один он там был?
— Ну, уж этого я не видела. Как хотите.
Женщина была явно растерянна и начинала сердиться.
Когда она ушла, Виталий развернул записку. Там было всего две строчки, торопливо написанные карандашом: «Не приду. Мать заболела. Сергей».
Виталий передал записку Откаленко.
— Странно. Сначала этот звонок. Теперь записка. Но звонил не он. Я бы голос узнал. И почему он на машине приехал? Все это очень странно.
— М-да…
— И записка его мне определённо не нравится, — продолжал Виталий, расхаживая по комнате. Потом остановился перед Откаленко. — Давай проверим, а?
— Можно.
Игорь решительно поднялся, и они вдвоём спустились к телефону.
За перегородкой в пустом, плохо освещённом вестибюле сидела только дежурная. Она встретила друзей насторожённым взглядом.
Игорь позвонил дежурному по горотделу. Узнав у него домашний телефон Томилина, он позвонил снова. К телефону подошёл сам Томилин. Игорь коротко и негромко объяснил ему, в чем дело.
— Понятно, — ответил Томилин. — Ждите. Зайду или позвоню.
Через час он пришёл. На этот раз в тёмном плаще, в кепке, чуть порозовевший от быстрой ходьбы. Лицо его было хмурым, но в глазах не было усталости, в них была сосредоточенность и тревога.
— Дрянь дело, братцы, — пробасил Томилин. — Сейчас был я у Булавкина этого. Мать здорова. И говорит: пошёл в гостиницу, к людям каким-то.
— Выходит, пошёл и… не дошёл, — сказал Виталий.
Все трое помолчали. Дело принимало странный оборот.
ГЛАВА III
И ВОТ ИСЧЕЗ…
Утром друзья торопливо сделали зарядку, пожужжали своими электрическими бритвами и, неудобно ополоснувшись над маленьким умывальником, благо вода «как раз шла», спустились на первый этаж, в буфет.
За стойкой с огромным никелированным самоваром и выставленными под стеклом тарелками с сыром, кильками и салатом суетилась толстая женщина в белом халате с закатанными рукавами. Её полные, загорелые руки, удивительно ловкие и проворные, невольно притягивали взгляд.
— Молочка нашего отведайте, — приветливо сказала женщина. — Очень им все довольны. И творожок вот тоже. А сосисок нету.
Молоко оказалось действительно превосходным, как и сметана, и творог с мелко нарезанным луком. Так что больше ничего и не потребовалось.
— Молочное царство какое-то, — отдуваясь, сказал Виталий.
— И царица симпатичная, — добавил Игорь.
За столиком они оказались одни, и Виталий тихо спросил:
— Чем сегодня займёмся?
— Прежде всего пойдём в горотдел, — сдержанно ответил Игорь. — Там все решим. А здесь полагается закусывать и говорить о погоде.
— Ну, если так, — усмехнулся Виталий, — то мы программу выполнили. Двинулись?
Они вышли из гостиницы и на секунду зажмурились от яркого солнечного света, показавшегося особенно резким после полумрака гостиничных коридоров.
В горотделе, у Раскатова, состоялось первое оперативное совещание. В нем, кроме приезжих и самого Раскатова, участвовали Томилин и Волов. Оба занимались расследованием по делу Лучинина, прекрасно знали обстановку, людей и все мельчайшие подробности и детали последних событий. Оба они не сомневались в правильности конечных выводов по этому делу, до вчерашнего дня не сомневались… Исчезновение Булавкина, а главное — обстоятельства, при которых оно произошло, заставило их насторожиться.
Молчаливый, хмурый Томилин сразу согласился с тем, что предложил в конце концов Откаленко. Волов согласился менее охотно. Он, видимо, был самолюбив и недоверчив, да и лично не знал никого из приезжих. Раскатов же сказал, как всегда, внушительно и твёрдо:
— Все в вашем распоряжении, товарищи. Все, чем располагаем. В этом деле совесть у нас тоже должна быть чиста и душа спокойна. Вот так.
Решено было, что Откаленко, старший группы, вместе с Томилиным и Воловым включится в розыск Булавкииа — важное, может быть, даже важнейшее звено в цепи событий, связанных с делом Лучинина. Ведь очевидно, что Булавкин что-то знал, что-то собирался рассказать и вот исчез.
Ну, а Виталий начнёт проверку уже собранных материалов по тому же делу. Исчезновение Булавкина требует приглядеться к этим материалам особенно тщательно, даже придирчиво, и все поставить под сомнение.
— С чего ты начнёшь? — спросил его Игорь.
Виталий указал на один из пунктов намеченного плана.
— Вот. Прежде всего хочу повидать его жену.
— А прокуратура?
— Завтра утром. Сегодня договорюсь о встрече.
— Добро. Ты адрес-то Лучининой знаешь?
— А как же! Вот только как с ней говорить… Её-то я совсем не знаю.
Игорь собрался что-то сказать, но тут к нему обратился Раскатов:
— Звонили вчера из горкома партии. Доложил о вашем приезде. Просили нас с вами зайти, побеседовать. К первому. А я потом уж сразу на бюро останусь.
— Пошли, — согласился Игорь, отодвигаясь от стола, и, обратившись к Томилину и Волову, добавил: — Значит, прежде всего — сведения о Булавкине, все, какие возможно.
Втроём они вышли из горотдела в пыльную духоту улицы.
— Ну, мне в ту сторону, — махнул рукой Виталий.
Он расстегнул пиджак, и галстук затрепетал под лёгким, горячим ветром.
Шагая по незнакомым улицам и изредка спрашивая у прохожих дорогу, Виталий размышлял про себя.
Но вместо того чтобы думать о предстоящей встрече с Ольгой Андреевной Лучининой, Виталий вдруг с новой тревогой подумал об исчезновении Сергея Булавкина. Что с ним могло случиться? Драка, ограбление — все это исключается, раз он прислал ту странную записку. Но зачем он сказал матери, что идёт к ним в гостиницу, если идти не собирался? Зачем написал записку? Ну, это понятно: чтобы не ждали, и не удивлялись, и… не искали, что ли? Куда же он делся? И что хотел сообщить? И исчез. Странно, очень странно…
Виталий снова спросил дорогу, и вдруг выяснилось, что он уже совсем близко от цели: за первым углом начиналась нужная ему улица.
Дома здесь в большинстве были маленькие, деревянные и прятались за заборами и палисадниками. Но изредка попадались и каменные, трех-, четырехэтажные, со стандартными балконами, выкрашенными то в зелёный цвет, то в красный, то в синий.
Виталий подошёл к нужному ему Дому и вошёл в прохладный полутёмный подъезд.
Квартира Лучининых оказалась на втором этаже.
Дверь открыла бледная женщина в строгом платье с высоко взбитыми, очень светлыми, почти белыми, волосами. Первое, что подумал Виталий, было: «учительница», и уже потом: «Лучинина».
— Вы Ольга Андреевна? — спросил он.
— Да, — сдержанно, без всякого удивления ответила женщина.
Виталий представился.
— Пожалуйста. Проходите, — тем же тоном произнесла Лучинина, отступая в сторону и жестом указывая на открытую дверь в комнату, откуда сплошным золотистым потоком лился в переднюю солнечный свет.
Квартира оказалась небольшой — из двух комнат, очень скудно обставленных старой, видимо, привезённой из Ленинграда мебелью. Все только самое необходимое: буфет, обеденный стол, накрытый старенькой скатертью, дешёвый приёмник у окна, потёртый диван, несколько таких же стульев, фотографии на стене — это в первой комнате. Во второй виднелись большая, до потолка полка, набитая книгами, и угол широкой, с деревянной потрескавшейся спинкой кровати.
