Спарринг- партнеры - Гришем (Гришэм) Джон (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .txt, .fb2) 📗
– Так почему ты связался со мной?
– Потому что я тебе доверяю. Чего не скажешь о большинстве коллег по профессии. Сколько сейчас адвокатов в Клэнтоне?
– Трудно сказать. Тридцать, сорок, может, больше. Все меняется. В отличие от большинства городов штата, Клэнтон не умирает. Не то чтобы процветает, но держится.
– Когда я уезжал, их было около пятидесяти, слишком много, чтобы жить достойно. И я не доверял тем, кого знал, за исключением тебя и Гарри Рекса.
– Лучшим из лучших, вне всякого сомнения.
– Люсьен еще жив?
– О да. Я его часто вижу.
– Терпеть не мог этого старого ублюдка.
– Тут ты точно не одинок.
Они посмеялись над Люсьеном, пока официант наполнял их стаканы.
– А в чем именно заключается моя миссия? – поинтересовался Джейк.
– Нет никакой миссии. Я просто хочу, чтобы вы с Гарри Рексом убедились, что меня там никто не ждет. До меня дошли слухи о каком-то обвинительном заключении.
– Мы с Гарри Рексом беседовали после получения твоего письма. Он думает, что собралось большое жюри, и твое дело, если его можно так назвать, было вынесено на обсуждение, но в итоге ничего не вышло. Через месяц появились агенты ФБР, покопались, поговорили с Гарри Рексом и исчезли. С тех пор ни слова о тебе за два с лишним года.
Мак нахмурился и отложил вилку.
– ФБР?!
– Агенты просмотрели дело о разводе и проштудировали отчетность. Пятьдесят тысяч наличными для Лизы кое у кого вызвали удивление. Никто не мог объяснить, откуда взялись деньги. По слухам, ты у кого-то эти деньги позаимствовал и сбежал из города.
Джейк, сделав паузу, положил в рот кусок. Для Мака это был идеальный момент, чтобы заполнить весьма существенные пробелы в своей истории, но он снова воздержался и лишь спросил:
– Гарри Рекс считает, что ФБР больше мной не интересуется?
– Да, судя по всему, так и есть. Я бы не сказал, что его что-то беспокоит, но проблемой может оказаться мошенничество с банкротством. Судя по всему, у тебя откуда-то появились деньги, которые ты не указал вместе с другими активами.
Мак, казалось, потерял аппетит.
– А что с разводом?
– Решения по нему приняты уже давно, и Рекс сомневается, что Лиза хочет продолжения войны. Во всяком случае, не в ее нынешнем состоянии. Но если ты скрыл от нее активы, то это может стать проблемой. Тебе не кажется, что все время говорю только я, Марко?
– А я очень внимательно слушаю, Джейк. Впитываю и перевариваю каждое слово. Я каждый день после своего отъезда часами размышляю о том, что оставил, и пытаюсь представить сценарий, при котором кто-то может меня разыскивать.
– Гарри Рекс убежден, что никто.
– А ты? Как считаешь ты?
– Мне платят за то, чтобы я высказывал свое мнение, Мак, и я не твой адвокат. Я не вмешиваюсь, но было бы полезно узнать факты. Я передам информацию Гарри Рексу, разумеется, абсолютно конфиденциально.
Мак отодвинул тарелку и сложил руки на столе перед собой. Он осмотрелся, небрежно, без намека на подозрение. Затем, понизив голос, он начал:
– У меня было четыре случая, четыре клиента, все рабочие на валке, обрабатывавшие древесное сырье. Все четверо пострадали от одной и той же модели бензопилы. Один парень потерял глаз, второй – левую руку, третий – несколько пальцев, у четвертого просто был большой шрам на лбу. Сначала я подумал, что проблема в неисправных предохранительных устройствах. Судебные процессы выглядели многообещающе, но в конце концов зашли в тупик. Я пытался взять компанию на испуг и заставить пойти на мировое соглашение с выплатой компенсаций, но ничего не вышло. Я потерял к делу интерес, папки с материалами лежали без движения, собирая пыль. Ты знаешь, как это бывает. Прошли месяцы, а потом и годы. И вот, в один прекрасный день раздался волшебный звонок из крупной нью-йоркской фирмы «Дэрбан и Лэнг». Их клиент – швейцарская фирма – хотел быстрого и конфиденциального урегулирования, чтобы отчетность не обременяли никакие незакрытые дела. Сто тысяч за каждую претензию, и еще столько же на судебные издержки. Полмиллиона, Джейк! Просто так! Мечты сбываются. Поскольку я официально иски не подавал, материалы об этом имелись только в моем кабинете и в Нью-Йорке. Искушение было слишком велико, и будущее казалось прекрасным. Наш брак давно распался, и все встало на свои места. Это было идеальное время для идеального преступления. Я мог получить деньги, развестись и больше не заниматься юридической практикой. Оставить позади жизнь, которая была, мягко говоря, далеко не счастливой.
Джейк съел половину своего салата и отодвинул остаток. Появился официант и убрал со стола. Мак сказал:
– Мне нужно выпить. Будешь пиво?
– Конечно.
– Ты пробовал местное пиво «Империал»?
– О да. С удовольствием.
Мак заказал два пива и устремил взгляд на воды океана, находившегося далеко внизу. Джейк ждал, пока принесут пиво. Сделав глоток, он вытер пену с верхней губы и спросил:
– А как насчет четырех клиентов?
Мак вырвался из мира мечтаний и обратился к своему пиву. Выпив, он ответил:
– Один умер, один пропал. Двое, которых я нашел, были вне себя от радости, когда я предложил им взять по двадцать пять тысяч наличными и никому ничего не говорить. Я подписал бумаги и передал деньги.
– Я уверен, что их подписи должны быть нотариально заверены.
– Конечно, я их нотариально заверил. Помнишь Фриду, мою секретаршу?
– Конечно.
– Ну, я ее уволил и подделал ее подпись и печать на документах. За двух клиентов, которых не смог найти, я также подделал подписи. Никто этого не знал. Юристов в Нью-Йорке это не волновало. Они были просто счастливы получить документы и закрыть дела.
– Тебя не беспокоит факт подлога?
– Джейк, меня беспокоит буквально все. Если ты сделал что-то не так и пустился в бега, то постоянно оглядываешься и задаешься вопросом, кто дышит тебе в спину.
– Кто бы сомневался. Значит, ты получил около четырехсот тысяч.
– Точно.
– Серьезная сумма.
– Каким был самый большой гонорар, который ты получил, Джейк?
– Ну, тысяча баксов за дело Карла Ли Хейли.
– Твой момент славы. Ты когда-нибудь знал человека по имени Сет Хаббард?
– Я слышал о нем. Крупный лесопромышленник.
– Он самый. Когда он умер, началась битва за его наследство. Я занимался его имуществом и за два года выставил счет на сто тысяч. За семнадцать лет каторжных работ мой самый большой гонорар составил двадцать тысяч за хорошую автомобильную аварию. И вдруг передо мной оказывается в двадцать раз больше, будто мешок с золотом. Я не смог устоять перед искушением.
– Жалеешь об этом?
– Еще как. Пускаются в бега только трусы, Джейк. Это было неправильно, все это. Мне следовало остаться в Клэнтоне, пережить развод и хоть как-то присутствовать в жизни своих дочерей. И маму я тоже оставил. Я не видел ее три года.
– Итак, какие у тебя планы?
– Ну, я хотел бы увидеть Лизу и извиниться. Наверное, не получится, но я постараюсь. Мне хочется хотя бы попытаться наладить отношения с Марго и Хелен. Сейчас им семнадцать и шестнадцать, и, наверное, они вот-вот осиротеют. Я рассчитываю на вас с Гарри Рексом. Не прошу вас вмешиваться, просто держите глаза и уши открытыми. Если нет официально запротоколированного обвинительного акта и не ожидается, что он появится, и если нет ордера на мой арест, то я спокойно вернусь в страну. Я не собираюсь приезжать в Клэнтон, это было бы совсем глупо. Думаю, что остановлюсь в Мемфисе, за пределами штата. Если возникнет хотя бы намек на неприятности, я снова исчезну. Я не сяду в тюрьму, Джейк, это я могу обещать.
– Тебе не удастся остаться незамеченным, Мак. Как только ты появишься в округе Форд, об этом сразу узнают все.
– Верно, но только они меня не увидят. Я буду приходить и уходить ночью. Двумя клиентами, получившими по двадцать пять тысяч наличными, были Оделл Гроув и Джеррол Бейкер. Попроси Гарри Рекса проверить их. Бейкер был под кайфом от метамфетамина, когда подписывал мировое соглашение, так что он мог запросто умереть или снова оказаться в тюрьме. Я не жду от них никаких проблем.
