Психопат - Бруно Энтони (бесплатная регистрация книга TXT) 📗

– Вот этого, Тоц, я не знаю. Возможно, потребуюсь ей, чтобы съездить за ластиками или за чем-то еще, столь же необходимым.

Голос его звучал язвительнее, чем обычно.

– Слушай, может, бросишь ее и встретишься со мной? Есть идея.

– Где ты хочешь встретиться?

– В Куинсе. Сегодня хоронят Мистретту.

– Я уже твердил Иверсу и доброму доктору, что нам нужно поехать туда, они отвечают – нет, не обязательно. Получим сводку из управления полиции. Черт возьми, Иверс слушает ее, как школьник учительницу.

– Готов держать пари, там будет Иммордино.

– Думаешь?

– Вне всякого сомнения. Ему придется вести себя по-идиотски, но поехать туда он должен. Если Сол готов сделать свой ход, ему нужно, чтобы все знали о его возвращении, а похороны Мистретты – наилучшая сцена для такого выхода. Там соберется вся семья.

– Да, но делами теперь заправляет Джуси. Вряд ли он станет терпеть происки Сола. Готов держать пари, даже не пустит его в церковь.

– На похоронах Мистретты Джуси не станет устраивать скандала. Они должны выразить почтение покойному. Кроме того, Солу нельзя не ездить туда.

– Почему ты так считаешь?

– Сол должен завоевать умы и сердца рядовых. Он недавно вышел из психушки и еще не успел прощупать почву, восстановить старые связи. Если б он твердо знал, что у него достаточно людей, на которых можно положиться, то мог бы плюнуть и остаться дома. Если б сочли, что убить Мистретту поручил он, это бы его не волновало. И его отсутствие явилось бы вызовом Джуси. Но я думаю, что людей у него пока маловато и потому он должен приехать. Пока он не надает обещаний и не привлечет людей на свою сторону, ему надо вести себя осторожно Рядовые будут держаться Джуси, пока не услышат, что предлагает Сол.

– Гм-м-м... возможно, ты прав, Тоц.

– Только я еду на похороны не затем, чтобы что-то увидеть.А чтобы увиделименя.

– Что ты болтаешь? Сол считает тебя убитым. Ты должен держаться в тени.

– Нет. В том-то и штука. Я хочу стать палкой в колесе Сола. Он будет вынужден пересмотреть свои планы. Кроме того, многие члены семьи знают, кто я такой. Что они подумают, увидев меня сидящим в церкви рядом с Солом? Я хочу повести себя так, будто мы с этим сукиным сыном давние друзья. Много ли сторонников завербует Сол, если его увидят за дружеской беседой с агентом ФБР, который, предположительно, может упрятать его за решетку? Знаешь, что они подумают? Сол заключил с нами сделку, Сол доносит. И он станет отверженным.

– Иммордино не позволит сыграть с собой такую шутку.

– А что он сделает? На людях ему придется изображать психа. В церкви, на глазах у всех, он меня не убьет. Знает, что там ведут наблюдение полицейские. На случай, если он прошепчет мне на ухо несколько любезностей, я возьму магнитофон. Мы запишем, как он будет посылать меня к чертовой бабушке, и Сол влип. Передадим пленку судье, и Солу придется отвечать по всем старым обвинениям.

– Тоц, ты все обдумал?

Тоцци вздохнул в трубку. Он ждал этого вопроса.

– Ну, давай напрямик. Тебе мой план не нравится. По-твоему, это своевольничанье. Ты считаешь, что нужно сперва спросить разрешения у Иверса. Но что он скажет, известно заранее. Каммингс забила ему голову своей чушью об убийце-маньяке. Если сейчас обратиться к нему с просьбой, то когда он даст наконец какой-то ответ, Мистретта будет уже гнить в могиле.

Гиббонс молчал. Тоцци слышал в трубке его дыхание. По крайней мере, хоть обдумывает услышанное.

– Слушай, Гиб, для нас это редкая возможность. Есть шанс засадить Сола Иммордино пожизненно. В самом крайнем случае мы не дадим ему взять власть над семьей. Джуси тоже не ангел, но хотя бы вполне предсказуем. А у Сола, наоборот, большие планы. Как всегда. Если он захватит власть, нам придется нелегко. Они займутся такими делами, о каких мы и не слыхивали.

Гиббонс все еще колебался.

– Действовать нужно немедленно. Похороны начинаются в десять. Если не хочешь приезжать – не приезжай. Поеду сам. Оставайся с Каммингс. Как-нибудь управлюсь.

– У тебя есть магнитофон?

– Да, «Награ». Пластырь, свежие батарейки – все приготовлено.

– Где состоятся похороны?

– В Говард-Бич. В церкви Святого Антония. На Сто пятьдесят девятой авеню.

– Адрес я знаю. – Гиббонс вздохнул. – Ладно. В двадцать минут десятого моя машина будет стоять напротив церкви, на другой стороне улицы. Найдешь ее?

– Найду.

Тоцци положил трубку и уставился на телефон. Что-то очень легко все получилось.

Он поднялся с дивана и пошел в гостиную. Там на маленьком столике лежал черный матерчатый пояс. Завоеванный Джоном, совершенно новый, ни разу не надеванный. Сэнсэйвручил его Тоцци, и он собирался положить пояс Джону в гроб. Похороны будут в пятницу.

Взяв пояс, Тоцци покачал его на ладони. Сэнсэйпредлагал ему оставить пояс у себя, пока не пройдет шодан.Разрешил носить в память о Джоне. Но Тоцци счел, что не имеет на это права. Позвонил отцу Джона, спросил, как он смотрит на то, чтобы похоронить сына с поясом. Мистер Паласки ответил, что Джон, наверное, хотел бы этого. Айкидо для него много значило.

Тоцци погляделся в зеркало, стоял в одном белье, непричесанный, с поясом в руке. Джон был хорошим парнем. Жаль, что его не стало.

И положил пояс на место.

– Иммордино это не сойдет с рук, – пробормотал он, обращаясь к поясу. – Обещаю тебе, Джон.

Повернувшись боком к зеркальцу, Тоцци стянул майку и взял со столика мини-магнитофон «Награ». Приложил к пояснице. Туда он его и прикрепит. Провод обмотает спиралью вокруг груди и присоединит к микрофону в галстучной булавке. Он не любил таскать на себе эти штуки. С ними можно влипнуть. Если какой-то мафиози заметит у тебя магнитофон, можно забыть о своем существовании. Но сегодня случай особый. Майк не изменял внешности и не думал, что в церкви кто-то станет его ощупывать, особенно изображающий психа Сол.

Взяв рулончик пластыря, он отмотал примерно шесть дюймов, отрезал, положил на столик, потом отрезал еще шесть дюймов. Приклеил концы полосок к маленькому магнитофону, потом, глядя в зеркало, осторожно завел его за спину. Приложив «Нагру» к пояснице, одной рукой он придержал магнитофон, а другой приклеил пластырь к коже. Когда он разгладил вторую полоску, раздался звонок в дверь.

Тоцци повернул голову:

– Кто там еще, черт возьми?..

Поднял майку и, натягивая ее на ходу, пошел к переговорному устройству.

– Да?

– Привет. Это я. Стэси.

– А... привет.

– Можно войти?

Тоцци нажал на кнопку и взглянул на камин, где стояли часы. Пять минут восьмого. Почему в такую рань? Он взялся за ручку, чтобы открыть дверь, потом вдруг вспомнил, что все еще в одних трусах. Бросился в спальню и схватил брюки от костюма.

Когда он вышел, Стэси стояла в гостиной, в черном мини-платье из хлопчатобумажного трикотажа и красно-коричневом пальто. Забросив за плечо свои длинные кудри, грустно поглядела на Тоцци. Похоже, она много плакала.

– Привет.

Голос ее прозвучал чуть громче шепота.

– Привет. – Затягивая брючный ремень, Тоцци подошел поближе. – Хочешь кофе?

Стэси отрицательно покачала головой. Она вела себя так, словно чего-то ожидала.

Стоя перед ней босиком и в майке, Тоцци почувствовал себя неловко.

– Ну... как ты поживала?

– Сердилась.

Он кивнул:

– Конечно, на меня.

Она тоже кивнула:

– Да. На тебя.

– Послушай, Стэси, я переживаю это тяжелее всех. Джон был моим другом...

– Я сержусь не... не из-за смерти Джона. Я сожалею об этом. А сержусь на тебя.

—Почему?

Он знал почему. Но у него не было слов для объяснений.

– Ты обидел меня. Я думала, у нас есть кое-что общее. И считала тебя другим.

– Стэси, ты ничего не понимаешь.

– Ведь в тот вечер ты пытался сплавить меня Джону?

Тоцци опустил глаза и вздохнул. Все-таки ступни у него на удивление безобразные.