Тающий человек - Каннинг Виктор (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
На магнитофонной ленте был записан разговор между генералом и мистером Алексеем Кукариным. Они, судя по всему, были большими друзьями, так как обращались друг к другу исключительно “генерал” и “Алексей”. Разговор велся на английском и был записан, я снова был в этом уверен, без их ведома, иначе бы генерал не высказал некоторых замечаний о членах своего правительства, а Алексей — о членах правительства его страны, что могло бы сделать его крайне непопулярной фигурой у себя на родине. Однако суть разговора сводилась к тому, что люди Алексея были бы рады поставлять боевые самолеты и другую технику и вооружение в обмен на гарантированный процент — довольно большой и по низкой цене — от добычи определенных минералов и руд и производство некоторых химических продуктов — простых и безобидных вещей типа кобальта, алюминиевых руд и урана, которые должны будут постепенно производиться государственной монополией по добыче и переработке полезных ископаемых, находящейся в настоящий момент в процессе становления. Алексей настаивал на том, что не следует выплачивать никаких компенсаций европейским концернам, уже ведущим свою деятельность в стране. Решительная национализация — вот верный путь. Генерал заколебался относительно этого, но Алексей настойчиво убеждал его, что после десятков лет колониальных страданий и эксплуатации, перенесенных его страной, ему не следует проявлять мягкосердечие. В итоге генерал согласился.
Прослушав и просмотрев пленки, я составил достаточное представление об их характерах. Несмотря на все свое обаяние и эпизодические шутки, Алексей четко следовал данным им инструкциям и когда дело доходило до фактов, он был тверд и ясен как граненый алмаз. Генерал был за пределами спальни довольно неплохим парнем, но с несколько смазанными гранями — некоторые вещи ему нужно было объяснять не один раз. Он, должно быть, был человеком простоватым, иначе бы он никогда не принял приглашение воспользоваться Шато де ля Форклас. Я знал, что О'Дауда долгие годы использовал шато для приема приезжающих членов правительства, и генералу и в голову не пришло усомниться в целесообразности продолжения использования дома, как он не сомневался и ранее, когда у него возникала необходимость в покое и отдыхе в кругу старых друзей, таких как Панда и миссис Максе. Мы все живем и учимся. И весь вопрос — в соотношении этих двух. Генерал был очень далек от золотой середины.
Я разобрал аппаратуру и убрал пленки и ленту обратно в пакет.
Внизу уже была растоплена печь, комната нагрелась, а на столе появились бутылки и бокалы. Я слышал, как Джулия делает что-то на кухне. Порывшись в рабочем столе, я нашел коричневую бумагу и бечевку и заново обернул и перевязал сверток. В одном я был уверен — что у меня нет ни малейшего желания держать сверток в этом доме. Я написал на нем адрес, а затем просунул голову в кухню. Джулия колдовала над мясом.
— Могу я взять вашу машину? — спросил я. — Мне нужно съездить в Межев на почту.
Она посмотрела на часы.
— Она будет уже закрыта.
— Что-нибудь придумаю.
Придумать было несложно. Я проехал по шоссе до поля для гольфа и свернул на подъезд к отелю “Мон д'Арбуа”. Народа практически не было, так как сезон приближался к концу.
Я вручил сверток и сто франков портье и попросил отправить его по почте. Он сказал, что почта уйдет только утром. Я заметил, что это просто замечательно, спросил, хороший ли был у них сезон, получил ответ, что так себе, и ушел.
Возвращаясь в шале, я испытывал приятное чувство, что у меня уже нет с собой свертка. Также было приятно снова увидеть Джулию.
Она переоделась и на ней было то самое платье, в котором она появилась в моей конторе в нашу первую встречу. Это, возможно, было сделано намеренно, а возможно, это была чистая случайность. Но как бы то ни было, я смотрел на нее, и этого было достаточно, чтобы исчезло все напряжение последних дней. Я спросил ее, что она будет пить, и она сказала, что джин с кампари с большой долькой лимона и большой порцией льда. Все это было на столе. Себе я налил чистого виски. Она села на кушетку, поджала под себя ноги и с вежливым кивком головы взяла бокал. Из кухни доносился приятный запах.
— Вы еще и готовите? — спросил я.
— Я — первоклассный повар.
— А вы знаете историю появления рогаликов?
— Нет.
— Отлично.
Я растянулся в кресле, закурил, сделал глоток виски и почувствовал, как жидкость приятно опускается в мой желудок. Все было прекрасно, почти.
Почти, потому что она не сводила с меня темных, цыганских глаз, и я не знал, с чего начать. Аристид назвал мое дело получестным. Он был прав. Ну, а почему бы, подумал я, хоть один раз не попробовать быть честным? Это может принести свои плоды. Это будет, конечно, болезненно, но у меня уже есть четыре тысячи долларов, которые облегчат боль. Я решил серьезно подумать об этом, но позже.
— Можете вы слушать так же хорошо, как, я надеюсь, вы готовите? — спросил я.
— Вы нервничаете из-за чего-то, — сказала она.
— Естественно. Я решаю вопрос о том, чтобы быть предельно честным. Для меня это несколько необычно.
— А вы делайте это постепенно. Это не испортит то, что я готовлю.
Я так и сделал. Слушала она хорошо. Если суммировать все, что я рассказал, это будет выглядеть следующим образом:
1. Меня нанял О'Дауда для поисков его “Мерседеса”. В процессе расследования я узнал, что в машине спрятан сверток, имеющий большую важность для О'Дауды. О'Дауда сказал мне, что в свертке находятся японские облигации. Я этому не поверил.
2. Разыскивая машину, я обнаружил, что две другие стороны заинтересованы в ее отыскании и получении спрятанного в ней свертка. Эти стороны, в порядке проявления: Наджиб и Джимбо Алакве, действующие по приказам генерала Сейфу Гонваллы, главы одного африканского государства, и Интерпол.
3. Я нашел машину и забрал сверток, в котором находились фотопленки и магнитная лента. (Я не стал упоминать об Отто и интерлюдии с Тони.)
4. На пленках была запечатлена — с помощью скрытой камеры — сексуальная активность генерала Гонваллы, мисс Панды Бабукар и некоей мисс Фалии Максе в Шато де ля Форклас.
5. На магнитофонной ленте был записан разговор, сделанный без ведома говорящих, между генералом Гонваллой и неким Алексеем Кукариным, в процессе которого было достигнуто соглашение об обмене оружия, военных самолетов и другой техники на большую часть полезных ископаемых и др., производимых государственными компаниями в стране Гонваллы.
6. Очевидно, что съемка и запись были тайно организованы О'Даудой для последующего использования материалов в стране Гонваллы с целью стимулировать свержение его правительства и, таким образом, обеспечить получение монопольных прав на разработку и добычу полезных ископаемых, обещанных О'Дауде прежним правительством.
7. Братьям Алакве нужны пленки и лента, чтобы уничтожить их. О'Дауде они нужны, чтобы получить монопольные права. Интерполу они нужны, чтобы передать их на хранение заинтересованному правительству или правительствам. Что это правительство (или правительства) собирается сделать с этими вещами — чистая догадка, но, очевидно, они не будут уничтожать их и, таким образом, оставлять генерала Гонваллу у власти, иначе бы была связь между Интерполом и братьями Алакве. Также очевидно, что они не собираются передавать их О'Дауде, иначе бы Интерпол установил связь со мной. Вероятно, они хотят дать знать Гонвалле, что пленки и лента у них и что они могут воспользоваться ими в любой момент, передать их оппозиционным силам, но не будут этого делать, пока Гонвалла будет предоставлять концессии, политические или экономические, заинтересованному правительству (или правительствам) и будет отказываться от подобных шагов в отношении правительства Кукарина.
Здесь я спросил ее:
— Вы все улавливаете?
— Да, — сказала она. — Но меня удивляет, что Интерпол занимается такими вещами.
— Правительства стоят вне морали. Что есть девальвация, как неплатеж кредиторам? Но правительства могут быстро меняться, люди же — нет. И здесь мы переходим к самому важному моменту.
