Террористка - Самоваров Александр (книги полные версии бесплатно без регистрации txt) 📗
— Боже мой, — покачала головой Оля, — какой расточительный юноша.
— Сейчас одна роза стоит пять тысяч, — обидевшись за своего мальчика, сказала Клава.
Оля подавила желание рассмеяться.
— Слушай, а есть хотя какая-то закономерность, — спросила она, — в том, когда он ангел, а когда чертенок?
— Есть, — надула губы Клава.
— Ну?
— Сама знаешь!
Тут уже Оля не могла выдержать и рассмеялась. Вместе с ней, но не так весело засмеялась и Клава.
— О, подруга, — перестала смеяться Клава, — помнишь, я говорила, что у него руки женолюба. У него оказались просто волшебные руки. Я так жду встреч с ним.
Бабенки загрустили. Обе они ждали встреч.
Поужинали вдвоем. Дориан Иванович удалился в свою комнату, демонстративно не глядя на Клаву.
— Он хоть ест? — спросила Оля, кивнув в сторону отцовой комнаты.
— Только когда меня нет, — ответила Клава, — жалко мужика, мучается он.
Дориан Иванович действительно мучился, но вовсе не из-за того, что Клава предпочла ему молодого мальчика. Такое в его жизни происходило не впервые. Он мучился потому, что старость пришла к нему гораздо раньше, чем он ждал. Мучился потому, что внезапно понял, что любит свою единственную дочь и боится за нее. Ревнует ее. Сегодня ей звонил мужчина, но из ревности Дориан Иванович ничего не сказал об этом Оле.
Поужинав, Оля прилегла на диван, под лампу с желтым абажуром и стала читать «Страну негодяев» Есенина.
Откровенно признавался один из героев этой поэмы. Уборные с тех пор в России появились, но люди с подобным складом ума не успокоились.
Вкрадчиво прозвенел приглушенный телефонный звонок.
— Ты! Ты где? Там же? Я еду. Поздно? Чушь! Я еду!
Клава невольно слышала эти восклицания и произнесла почти с завистью:
— Похоже, моему Вадику далеко до твоего.
— Закрой за мной дверь, — сказала Оля.
Ей очень не хотелось возиться с ключами.
На улице она поймала машину. Оля была так возбуждена, что не сразу почувствовала угрозу во взгляде парня. Он раза два повернулся и в упор посмотрел на нее.
— Спешишь к мужику, — не спросил он, а сказал утвердительно. — А если не доедешь?
«Господи, — подумала Оля, — надо же в такой момент попасть в машину к психу».
Она закурила.
— Выбрось сигарету, — потребовал шофер, — терпеть не могу, когда бабы курят.
Оля сбила пепел с сигареты накрашенным мизинцем и аккуратно, почти ласково прижала горячий конец сигареты к шее парня.
Тот заорал от боли и неожиданности, машину бросило вбок. Парень нажал на тормоза и выехал на тротуар.
Оля сидела спокойно и не делала никаких попыток вылезти из машины. Парень же с гримасой боли осторожно ощупал шею, охнул и растерянно-зло посмотрел на Олю.
— Вылезай, — наконец, сказал он.
— Довезешь, как договорились!
У Оли не было никакого оружия. Она могла надеяться только на свою силу. Но это неожиданное и ничем не спровоцированное хамство так задело ее, вспыхнувшее бешенство заставило сделать глупость.
Рядом с ними притормозила машина ГАИ. Парень неохотно вылез на требование милиционеров. Пока один из них рассматривал его права, второй подошел к машине и в упор через стекло посмотрел на Олю. Она отвернулась.
Чертыхаясь, парень снова сел за руль.
— Я забыл, — спросил он тихо, — тебе куда?
Оля назвала соседнюю улицу. К дому, где снимал квартиру Слава, она подъезжать не хотела.
Доехали молча и без происшествий. Только однажды парень кивнул на боковое зеркало и сказал:
— Пасут нас гаишники.
— Значит, чутье у них на психов хорошее, — ответила Оля.
— От меня жена вчера ушла, — объяснил парень.
Оля промолчала.
— Тебе меня не жалко? — спросил парень, желая завязать знакомство.
— Таких, как ты, пол-Москвы, — равнодушно ответила Оля.
…Было уже часа три ночи. Оля почти спала, когда Слава сказал: «Какой же я старый».
Оля мгновенно проснулась. Ее изможденное удовлетворенное тело вовсе не говорило о том, что Слава стар. Оля об этом и сообщила своему другу.
— Мне кажется, что живу очень давно, — сказал Слава, — все прошлое в какой-то дымке, в тумане.
— Для любого человека его прошлое в тумане, даже для ребенка, — сказала Оля, — у меня есть двоюродный племянник, ему пять лет, он знаешь как говорит: «Когда мне было в старину три года…»
— Именно в старину.
— Брось, Слава, ты великолепный… — Оля прикоснулась губами к его шее примерно в том самим месте, где прожгла парню кожу сигаретой, — ты великолепный мальчик. Умный, честный…
Сильной рукой она властно притянула его голову к себе на грудь и провалилась в темноту сладкого сна.
Утром, пока Слава спал, Оля приготовила ему яичницу и сварила кофе.
А за окном шел снег — и это в конце сентября!
— Слава, вставай, — Оля нежно гладила его лицо, — посмотри, какое утро. Деревья в снегу. Вставай, милый. Ты же сказал, что у тебя времени всего до двенадцати дня. А потом опять пойдешь на «большую дорогу». Солнышко ты мое.
Оля засмеялась.
— Чему ты радуешься?
— Чему? Потом у нас будет зима, потом весна и лето. Поцелуй меня.
Лицо женщины неожиданно стало тревожным.
«Она подумала — а вдруг не будет!» — понял Станислав Юрьевич.
И губы у Оли были вздрагивающие, неуверенные…
— Я люблю лето, — сказал Станислав Юрьевич, — любой солдат любит лето. Помню, был курсантом, вот в такое же время, в сентябре марш-бросок совершали, в лесу ночевали… пришли к цели первыми. Командиру роты в подарок часы, а у нас у всех спины простуженные. Лето лучше.
— А Сухуми?
— Ну, там действительно кажется, что лучше зима.
Оля успокоилась. Прошла в ванную.
— Иди ко мне, — позвала она.
Контрастный душ возвращал свежесть. Кофе поднимал настроение. Но вот яичница…
— Слава, своди меня в ресторан. Ты же богач.
— Это не мои деньги, а народные, — сказал Станислав Юрьевич и сам не поверил в сказанное.
Деньги в самом деле были не его, но и не народные.
— Слава, и купи мне платье.
— Вот так запросы!
— Но мне нужно для работы.
Оля с увлечением стала рассказывать, как она вошла в доверие к Дубцову, как возле нее вертится Трубецкой. Но для того, чтобы удержаться на завоеванных позициях и продвинуться дальше, ей нужно выглядеть очень элегантной.
— Тебе в самом деле нравится заниматься всем этим…
— Шпионить? Очень нравится.
— Ладно! И в ресторан сходим, и платье тебе купим.
Вечером того же дня Станислав Юрьевич встретился с Гавриилом Федоровичем. Говорили о предстоящей операции, в которой примет участие и Рекунков.
— Уже торопятся лезть со своей помощью ребята, — усмехнулся Тимофеев, — большими деньгами пахнет. Но кстати, Дубцов пока не выполнил своего обещания, мы с вами, Станислав Юрьевич, не стали совладельцами сети банков и малых предприятий.
— Оля сказала, что помощник Дубцова, Трубецкой, очень хлопочет об аренде помещений в Москве и других городах, — заметил Старков.
— И каково Оле в логове врагов?
— Нравится. Говорит, что весело… работать.
— Вот что, Станислав Юрьевич, вы меня познакомьте с вашей дамой. Пусть и у нее будет прямой выход на меня. Мало ли что может случиться.
21
Рекунков очень тяжело переживал, что Дубцов почти в хамской форме напомнил ему об информаторе среди их людей. Валериан Сергеевич обычно занимался своими делами, а Рекунков своими. И никто из них не учил другого. И произошел неприятный разговор именно в тот момент, когда Рекунков почти был уверен в том, что вычислил чужака и, более того, понял, на кого тот работает.
